Фарангис - Махназ Фаттахи

– Что это за слова? Разве это из-за наших грехов мы вынуждены претерпевать такое? На нас напал безбожник, началась война, и нам нужно быть сильными! Необходимо сопротивляться, чтобы одержать победу над ними.

– Будучи безоружными? – спросила женщина, утирая платком слезы. – У них столько танков и техники. Как нам остановить их?

После этих слов я окинула взглядом всех женщин и почувствовала, как сильно они устали и как безнадежно смотрят в будущее.

– Мы уходим! – не выдержав, крикнул один из мужчин.

– Не уходите! – плакали и кричали женщины. – Как нам быть без вас?!

Однако никакие уговоры уже не могли остановить полных решимости мужчин. Перед уходом дядя Ахмад положил руку мне на плечо и сказал:

– Фарангис, в тебе живет доблесть, подобная мужской. Прошу тебя, позаботься обо всех.

Сердце мое затрепетало от его слов. Я стояла как вкопанная и смотрела на дядю, Алимардана и других мужчин, пока они собирались и принялись спускаться вниз по склону горы.

До самого рассвета никто не сомкнул глаз. Вдруг мы обратили внимание, что вражеские танки и солдаты стали по какой-то причине возвращаться к Гурсефиду. На одном из холмов, расположенном ближе к Гилянгарбу, я увидела дядю Хешмата, который поспешно поднимался к вершине, направляясь в нашу сторону. Через некоторое время, оказавшись рядом с нами, он на минуту снял с плеча ружье и остановился, чтобы отдышаться, но, заметив наши вопрошающие и взволнованные лица, сказал:

– Наши войска отбросили врагов и не позволили им войти в Гилянгарб. Эти иракцы думали, что за двадцать дней дойдут до Тегерана, но и представить себе не могли, с кем имеют дело, – засмеялся дядя. – Мы не мертвы и готовы сражаться! Теперь они остановлены и не могут наступать.

– Каким образом иракцев заставили отступить? – спросила одна из женщин.

Сев на один из больших каменных валунов, дядя Хешмат продолжил:

– С помощью кулаков и платков.

– Кулаков? Что ты имеешь в виду?

– Жители Гилянгарба, и женщины, и мужчины, собрались возле реки, чтобы отстоять свои земли. Заранее наполнив песком все имевшиеся дома мешки, женщины отправились за своими платками, в которые тоже завернули горстки земли. С помощью всего этого они изменили русло реки, воды которой стали течь в сторону иракцев, превратив все земли в непролазную глину. Наступавшие танки и машины застревали и не могли выбраться. Ох, если бы вы только видели это зрелище и их несчастные лица! Сколько потехи было для нас наблюдать за тем, как они мучаются!

Посмеявшись, дядя с высоко поднятой головой продолжил:

– Сегодня наш народ стал победителем, и я горжусь нашими людьми! Все взяли в руки оружие и сражаются.

– Откуда у них оружие? – удивленно спросила я.

– Люди сами принесли всё, что имели у себя дома, – ответил дядя, подняв свое ружье. – Корпус стражей также открыл свои двери и раздал людям всё имевшееся оружие и боеприпасы. С помощью Аллаха мы смогли дать отпор врагам. Иракцы вырыли окопы возле села, поэтому будьте осторожны и не ходите туда. Мы еще придем к вам и сообщим обо всех новостях.

После ухода дяди вдохновленные и воспрянувшие духом женщины вместе со стариками и детьми принялись читать суры из Корана, а мама тихонько сказала:

– Брат мой, да хранит тебя Всевышний…

Все люди, бежавшие на гору и заполнившие ее до самой вершины, что-то да прихватили с собой из дома во время бегства и делились с односельчанами всем, что имели. Однако к полудню следующих суток все запасы еды оказались истощены, мы очень проголодались и ждали кого-нибудь с радостной вестью и пропитанием. Палящий зной еще сильнее утомлял нас и заставлял испытывать жажду, но мы понимали, что нужно проявлять терпение.

В полночь я увидела тень мужчины, поднимавшегося к нам на вершину горы.

– Мама, – сказала я. – Кто-то приближается к нам. У него в руках ружье.

– Как ты думаешь, это иракец? – взволнованно спросила она, всматриваясь в темноту.

– Отойдите все в сторону, – предупредила я. – Спрячьтесь среди скал.

Сама же, взяв в руки острый осколок камня, притаилась у большого валуна и принялась ждать. Внезапно послышался голос:

– Эй, люди! Не бойтесь! Это я – Ибрахим!

Узнав голос родного брата, я не смогла сдержать радость и выпрыгнула из своего убежища.

– Боже, хвала Тебе! – вскрикнула мама, подняв руки к небу. – Боже, хвала Тебе! Мой сын вернулся!

По мере приближения брата я заметила в его руках хлеб и кастрюлю с едой.

– Не хотите отведать чечевицы? – смеясь, кричал он.

Это была та самая кастрюля, которую мама сняла с огня дома. Мама ринулась к Ибрахиму и в слезах принялась целовать воскресшего сына.

– Брат мой! Братик мой! – восклицала я, обнимая его и не желая отпускать.

Отец, плача, приблизился к нам и, обняв сына, поцеловал его глаза. Ибрахим же в наших объятиях лишь продолжал хохотать.

– Полно вам уже! – говорил он. – Мама, все, перестаньте! Я уже рядом. Прости меня, прости, что заставил так переживать.

– Где ты был до сих пор? – спросила мама. – Мы так переживали. А где Рахим?

Услышав имя брата, Ибрахим немного переменился в лице.

– Когда напали иракцы, мы разделились и начали отступление. С Рахимом все хорошо, я это знаю от людей, которые видели его.

– Боже, верни всех молодых в их семьи, – взмолилась мама, облегченно вздохнув при этой новости.

– Уже несколько дней я ничего не ел, – сказал Ибрахим, трогая живот. – Я вроде бы принес еду, но никто что-то не торопится поесть! Положите мне тоже!

Все засмеялись и принялись делить еду, которую он принес.

– Как же вы могли такую еду оставить дома?! – продолжал шутить Ибрахим. – Трусишки, вы в страхе оставили такую еду!

– Прекрати, Ибрахим. Поверь, ты бы на нашем месте поступил так же, – улыбаясь, отвечала ему я.

– Вернувшись в Авезин, я никого не обнаружил дома, но зато нашел кастрюлю с едой и хлеб. Схватив все с собой, я отправился к этой горе, сообразив, что вы, должно быть, прячетесь здесь.

С не сходящей с лица улыбкой я завороженно смотрела на брата, на его пыльное лицо и бороду, на рваную одежду и была несказанно рада тому, что вижу и слышу его.

Дети радостно макали хлеб в чечевичную подливку и ели с большим аппетитом, а Ибрахим тем временем продолжал делиться с нами последними новостями.

– Сейчас наши войска расположены перед иракскими, и все силы сконцентрированы в Гурсефиде. Жители города Гилянгарб взяли в руки оружие и защищаются. Фаранг, ты знаешь Асгара Бехбуда?

– Я где-то слышала это имя.