Форточница - Натали Лавру

***

В первое воскресенье июня я пришла проведать мою красавицу Аришку с утра, а её в яслях не оказалось.

Я вопросительно уставилась на Алёну Евгеньевну, и та сообщила, что Аришка на смотринах.

– Смотринах? – машинально повторила я это страшное слово, а сама вспомнила вредную тётку из опеки, которая вечно стращает детей, что приёмные родители – это расчётливые алчные людишки, которым нужны не дети, а деньги.

– Это обычное дело, Наташ, – улыбнулась Алёна. – Не переживай. Заходи вечером.

Но делать мне в это время было нечего, поэтому я помогла воспитательнице вынести мелкашей на улицу. Погода-то тёплая, бархатная, грех не погулять.

Вечер я провела с Аришкой, которая за полгода чудесно похорошела. Даже шрамика на губе почти не видно. Спасибо волшебнику-врачу!

Эх, жаль, мне нельзя, как Тане, забирать ребёнка с собой на ночь. Жаль, что Аришка мне не родная. С каждым разом мне всё больнее расставаться с ней. Скорей бы исполнилось восемнадцать!

***

Следующим утром я на всех парах полетела к Аришке, а её… нет. Совсем нет. В её кроватке уже лежит другой младенец.

Мою малышку удочерили.

Меня словно закрыли в камере без воздуха. Щупальца ужаса обвили моё тело и давили, скручивали, корёжили…

– Наташа, – кто-то обращался ко мне, – её забрали в хорошую ресурсную семью. Там о ней позаботятся и будут любить.

Безусловно, такой судьбы я и хотела бы пожелать всем сиротам: чтобы их забрали в семью и любили, как родных, но… только не Аришку! Она же моя! Я её люблю! Я хотела её удочерить! Ну за что?

Я полдня рыдала, ни на кого не реагируя, пока не придумала позвонить Косте и попросить о помощи.

Скомканно, давясь всхлипами, я, как могла, объяснила ему, что случилось.

Вечером он приехал, и мы, чтобы не мозолить глаза детдомовским, просто катались по городу на машине. Я, не в силах сдержать эмоции, ревела, а Костя, как обычно, взывал к моему разуму.

– Так бывает, Наташа. Арине повезло, что её забрали в семью. Благодаря твоим стараниям девочке сделали операцию, и на неё обратили внимание усыновители.

– Но я хотела её удочерить! Она – моя-а-а… – провыла я.

– Поэтому ты отказалась от попечительства? – спросил он.

– Ы-ы-ы… – только и смогла ответить я.

– Посуди сама: восемнадцать тебе исполнится только в следующем году. Тебе ещё учиться в школе два года. У тебя нет опыта официального трудоустройства, а без него тебе не доверят приёмного ребёнка. Всё это время Арине пришлось бы жить в доме малютки и ждать, когда ты доучишься и начнёшь зарабатывать. Я понимаю, что тебе тяжело отпустить её, но со временем ты порадуешься, что она попала в любящую семью.

Костя говорил спокойно, рассудительно, и я, вдоволь нарыдавшись, уснула в машине на его плече.

Глава 12. Цирк клоунов на выезде

Наверное, если бы я проснулась дома у Кости, то сразу бы там и осталась жить. Но, так как мы имеем дело с экземпляром благородным и не пристающим к несовершеннолетним девочкам, то и спать меня уложили на мою привычную кровать.

Костя привёз меня обратно в детдом, умудрился вытащить из машины, отнести в комнату и уложить в постель так, что я не проснулась.

О том, как бережно меня укладывали, мне воодушевлённо и, несомненно, приукрашенно, поведала Таня.

По её словам, Костя хоть сегодня готов вести меня под венец. Ага. У кого что болит…

А мне… Мне было тоскливо, что мою Аришку забрали, да ещё, как оказалось, увезли в другой город. Она меня и не вспомнит, когда вырастет, а я буду помнить о ней всю жизнь.

***

До самого отъезда в горы я каждый день таскалась в дом малютки, чтобы хоть кем-то заполнить пустоту после расставания с моей малышкой. И ведь помогло. Не сразу, конечно.

Я начала понимать, что мать из меня получилась бы хуже, чем из опытной замужней женщины. Я-то одна и ещё совсем мелкая. Что бы я смогла дать Аришке? У меня ни работы, ни денег… только девять классов образования. А ребёнку нужна семья прямо сейчас.

Ну а я сгожусь для чего-нибудь ещё. Например, по горам ползать, как козочка.

***

За время, пока я готовилась к отъезду, мы с Костей больше не виделись и не разговаривали.

Конечно, Таня без конца зудела над ухом, чтобы я ему позвонила, но о чём мне с ним болтать? О том, что он мне сегодня приснился? Или ни с того ни с сего начать расспрашивать его о работе и личной жизни? Нет уж. Я не настолько дурочка. Не стану отвлекать занятого человека своими глупостями.

Перед дорогой я отправила Косте одно короткое смс: «Привет. Сегодня мы едем на две недели в Карелию». И в ответ получила только: «Хорошо тебе отдохнуть». Вот и всё общение.

Если бы я отважилась признаться Косте в симпатии, он бы мигом отказался от затеи взять меня под опеку. Чует моя филейка, что эту секретную информацию выдавать нельзя. Да и мне надо влюбиться в кого-нибудь попроще, чтобы не травить душу.

Пригляжусь-ка я к парням со скалодрома.

***

Долгожданный день наступил. Наш скалолазный автобус под барабанную дробь ливня отправился в Карелию.

Как меня отпустили без сопровождения опекающего – загадка. Наверное, никто из воспиталок не захотел переться в мухосрань кормить комаров на природе, да ещё и без удобств.

Вон, наши детдомовские едут в июле в лагерь на Чёрном море. Там и пляж, и шезлонги, и трёхразовое питание. Туда все хотят. Ну а я… А мне больше нравится ползать по скалам. Правда, моря я ни разу в жизни не видела.

И всё равно, я считаю, мне повезло: природа, свобода, никаких жиртрестов-Эверестов и надзирателей… Саша сказала, что в какой-то из дней приедут проверить, всё ли со мной в порядке, но когда – неизвестно.

Всего нас набралось шестнадцать человек, если считать водителя. А ещё Сашина собачонка Боня, похожая на вечно трясущуюся крыску-мутанта. И Боня эта зыркала на нашу честную компанию горящим пучеглазым ненавидящим взглядом.

– Она так-то добрая, просто боится незнакомых людей, – прижимая Боню к себе, сказала Саша.

Я как раз сидела прямо за Сашей и Игорем, её парнем, а Боня злобно подглядывала за мной в щёлку между сидениями. И вроде бы мне хотелось подружиться с ней, но она явно мечтала вырасти в тысячу раз и разорвать меня, а заодно и остальных