«Верный Вам Рамзай». Рихард Зорге и советская военная разведка в Японии. 1933–1938 годы. Книга 3 - Михаил Николаевич Алексеев

ВОПРОС: – Что же Вы сообщили представителям разведки Рейхсвера о военке ЦК КПГ?

ОТВЕТ: – Я передал подробную дислокацию, состав руководства боевых отрядов компартии Германии, разбросанных по областям Германии, места хранения оружия этих отрядов и подробности подготовки всех планов на случай вооруженного выступления.

ВОПРОС: – Откуда Вам были известны все эти планы и мероприятия военки ЦК КПГ?

ОТВЕТ: – Я был полностью в курсе всех военных дел, всех мероприятий, планов ЦК КПГ, по вопросам организации боевых отрядов („Орднердинст“), так как сам находился в руководстве этим делом. <..>

ВОПРОС: – Когда Вы выехали из Германии?

ОТВЕТ: – Из Германии я выехал в СССР в марте 1926 года в связи с тем, что меня вызвал Разведупр в Москву на новую работу.

ВОПРОС: Какую работу?

ОТВЕТ: – Секретарь комиссии по китайскому вопросу при РВС СССР (председателем комиссии был УНШЛИХТ) ЛОНГВА был назначен военным атташе в Китай; в связи с этим я был назначен секретарем вместо него.

ВОПРОС: – Какое задание Вы получили от германской разведки, уезжая в СССР?

ОТВЕТ: – Разведка Рейхсвера через обер-лейтенанта БЕРНГАРТ поставила мне задачу освещать состояние Красной армии, особо тщательно и регулярно держать в курсе работы Разведывательного Управления, его агентуры за рубежом всех мероприятий соввласти по китайскому вопросу. Было условлено, что со мною в Москве свяжется представитель разведки Рейхсвера – майор запаса Рейхсвера НИДЕРМАЙЕР. Для этого я дал БЕРНГАРТУ свой домашний адрес в Москве и телефон. БЕРНГАРТ мне дал адрес в Москве НИДЕРМАЙЕРА.

ВОПРОС: – Как Вы связались с НИДЕРМАЙЕРОМ?

ОТВЕТ: – Приехал в Москву и приступив к работе в секретариате УНШЛИХТА, я узнал, что УНШЛИХТ и его секретариат имеют официальные отношения к вопросам военного сотрудничества с Рейхсвером, – представителями которого в Москве являлись полковники ТОМСОН и майор НИДЕРМАЙЕР. Установив связь с НИДЕРМАЙЕРОМ, я имел возможность встречаться с ним по работе совершенно официально у себя в комнате в секретариате УНШЛИХТА. Здесь я и передавал ему различные материалы шпионского порядка; а позже, в связи с моим переходом на работу в отдел внешних сношений, я продолжал встречи с НИДЕРМАЙЕРОМ в отделе внешних сношений и других местах, каждый раз обуславливая время и место встречи.

ВОПРОС: – Какие материалы Вы передали германской разведке?

ОТВЕТ: – В этот период разведке Рейхсвера мною было передано много различных материалов о состоянии Красной армии по разнообразным вопросам, перечислить все эти материалы я сейчас просто не могу.

Наиболее важными материалами, характеризующими состояние Красной Армии, были следующие: о санитарной службе и состоянии артиллерии и техники, об авиации, о подводном флоте и другие.

ВОПРОС: – Как долго продолжалась Ваша связь с НИДЕРМАЙЕРОМ?

ОТВЕТ: – Моя связь с НИДЕРМАЙЕРОМ продолжалась до 1929 года. Меня назначили в Калугу командиром батальона, а затем командиром полка 81 стрелк. дивизии: там я пробыл до середины 1930 г. <..>

ВОПРОС: – Где Вы работали в дальнейшем?

ОТВЕТ. В 1930 году меня срочно вызвали в Москву в Разведупр, и я был послан в Китай (Шанхай) в качестве военного советника при ЦК Китайской компартии.

ВОПРОС: – Уезжая в Китай, от кого и какие задания Вы получили, как агент немецкой разведки?

ОТВЕТ: – Приехав в Москву, я НИДЕРМАЙЕРА не видел, так как он находился в Германии, в связи с этим я специальных указаний от немцев не получал.

ВОПРОС: – Назовите всех известных Вам немецких шпионов?

ОТВЕТ: – Как в Берлине, так и в Москве со мною держали связь только те представители разведки Рейхсвера, о которых я показывал. Они не привлекали для связи других лиц. Но мне известно, что бывший начальник отдела внешних сношений БУДКЕВИЧ, был также связан с НИДЕРМАЙЕРОМ. БУДКЕВИЧ был в курсе части материалов, передаваемых мною НИДЕРМАЙЕРУ.

ВОПРОС: – Когда Вы уехали в Китай? В каких районах Китая Вы работали?

ОТВЕТ: – Я уехал в Китай в начале августа 1930 года. Работал я исключительно в Шанхае.

В Китае я находился с августа 1930 года до конца апреля 1931 года.

ВОПРОС: – А как, будучи в Китае, Вы продолжали связь с разведкой Рейхсвера?

ОТВЕТ: – Я был поставлен в тяжелое нелегальное положение в Шанхае; в таком же положении было и мое окружение из состава Дальневосточного бюро Коминтерна. Все это не позволяло мне иметь связь с немцами.

ВОПРОС: – А когда Вы связались с японцами?

ОТВЕТ: – В это время в Китае с японцами я ни имел никакой связи.

Установление моей связи с японской разведкой относится к 1932 году. Я прошу подробности об этом мне разрешить изложить отдельно, как особый этап моей шпионской деятельности и тех лиц, которые были связаны со мной по этой работе для японцев. Сейчас я хочу продолжить мои показания о моем пребывании в Москве и Харбине.

Я прибыл в Москву из Китая в апреле 1931 г., и был назначен начальником отделения Разведупра, где и проработал до декабря 1931 года.

ВОПРОС: – Как Вы восстановили в это время связи с немцами?

ОТВЕТ: Я договорился с НИДЕРМАЙЕРОМ, в целях обеспечения меня от провала никого ко мне от Рейхсвера не присылать, имея в виду, что в случае перерыва связи, я, как работник Разведупра, сам найду пути связи с немецкой разведкой.

В декабре 1931 года я вновь был командирован в Харбин в качестве резидента Разведупра. Пробыл я в Харбине до июля 1932 года. После этого я был назначен начальником разведывательного отдела ОКДВА. <..>

ВОПРОС. С какого же времени Вы являетесь агентом японской разведки? Кто и где Вас завербовал?

ОТВЕТ. В 1932 году после моего назначения начальником разведывательного отдела ОКДВА, я переехал на постоянное жительство в Хабаровск. Это было, приблизительно, в декабре 1932 г. Однажды ко мне на квартиру вечером явился китаец, заявивший, что он хочет иметь со мной особо секретный разговор. У меня в квартире, в отдельной комнате, он заявил мне, что является агентом японской разведки и пришел по поручению японского консула в Хабаровске, фамилия коего ……….. Консул мне сообщает, что я, как агент немецкой разведки, и по поручению последней, передаюсь на связь японской разведке. Тут же китаец, впоследствии оказавшийся сотрудником японского консульства ЦАЙ, назвал мою кличку, как агента немецкой разведки „Фогел“. Убедившись в том, что японцам известно мое сотрудничество с немцами, я дал согласие на связь и сотрудничество с японской разведкой. Тут же я договорился с ЦАЕМ о том, что связь с японской разведкой буду поддерживать через него. <..>

ВОПРОС. Что Вы передали японской разведке?

ОТВЕТ. Период моего сотрудничества с японской разведкой большой, около четырех лет. Вспомнить все подробно я не в состоянии. Основные документы и сведения, которые за этот период я передал японской разведке, таковы:

1. Все дислокационные данные с последующими изменениями всех войск