250 дней в царской Ставке. Дневники штабс-капитана и военного цензора, приближенного к высшим государственным и военным чинам - Михаил Константинович Лемке

офицером дежурства Юго-Западного фронта – до него дошли слухи, что там уже роздано, и очень много: дежурный генерал фронта получил-де 18 000 рублей. Ответили, что еще нет, но будут награждаться… Вот это, конечно, дело стоящее, чтоб похлопотать и побеспокоиться!..

► Смерть М.М. Ковалевского прошла здесь совершенно незамеченной – этот человек им незнаком ни по литературе, ни даже по газетам.

► Приехали на совещание по вопросу о пополнении армии лошадьми бывший министр внутренних дел князь Щербатов и управляющий государственным коннозаводством генерал-лейтенант Павел Александрович Стахович. Внешне Щербатов производит очень симпатичное впечатление. Совещание происходило после обеда в зале «Бристоля», под председательством Алексеева.

► Сегодня же прибыл новый директор дипломатической канцелярии камергер Базили. Что-то очень придворно вылощенное и дипломатически-прилизанное.

► Беляев и Лукомский, оба помощника военного министра, уходят. Это хорошее начало Шуваева. Пора оздоровить мертвую канцелярскую атмосферу петроградских мирных конюшен. Лукомский женат на дочери Сухомлинова, известен тем, что сочинил для себя особый орден – Владимир на Георгиевской ленте – за удачное проведение мобилизации, которой он заведовал в управлении Генерального штаба. Это мне напоминает, как один поп в Новогородской губернии показывал мужикам и бабам палец святых Бориса и Глеба, – народ валил к частице братских мощей с подводами хлеба, яиц, полотенец, холстов и пр.

► Сегодня был здесь генерал-майор Вышинский, бывший командир гренадерского лейб-Эриванского полка, форму которого любит царь; он назначен помощником генерал-квартирмейстера Кавказской армии. Офицеры полка провожали его очень тепло, что и проявилось в их телеграмме на имя царя. По общим отзывам, это хороший человек и отличный военный. Недавно начальник гренадерской дивизии, в которую входит Эриванский полк, осматривал полковые окопы. Его сопровождал Вышинский.

– Какие у вас плохие окопы.

– Вашество, мы рады и им, никогда лучших не имели.

– Здорово, молодец!

– Здравия желаем, ваше высоко-ство.

– Здорово, молодец! – второму.

– Здравия желаем…

– Здорово, молодец! – третьему.

– Здравия…

– Как это они у вас не знают, как надо отвечать генералу.

– Вашество, у нас никогда ни один генерал еще здесь не был.

► Сегодня вернулся из своей поездки во Францию подполковник Андерс. Он пробыл на французских позициях 10 дней, был в Вердене и утверждает, что французы его отстоят.

► Алексеев теперь целыми днями пишет что-то к совещанию 1 апреля.

► Временно VI армией командует Гулевич, состоящий в распоряжении главнокомандующего Северным фронтом. Горбатовский армию еще не принял, сдавая свою Радко-Дмитриеву.

► Главноуполномоченным Всероссийского земского союза князем Г.Е. Львовым была послана следующая телеграмма Брусилову: «Главный комитет Всероссийского земского союза приветствует вас, глубокоуважаемый Алексей Алексеевич, выдержавшего самые тяжелые испытания великой войны, закаленного в самых тяжелых боях, стойкого духом, славного полководца, как давно желанного высокого руководителя армиями Юго-Западного фронта. Сливаясь все теснее и теснее в полуторагодовой работе на защиту родины с нашей дорогой армией, мы, земские люди, всегда с благодарностью вспоминаем ваше имя. Вы первый открыли общественным силам доступ к армии, призвав на помощь VIII армии отряд Всероссийского земского союза. Благодаря вам мы работаем на фронте. Ваш острый дальновидный взгляд провидел в свое время дальние горизонты. Да поможет вам Бог в вашей новой предстоящей работе на пользу родине на новом высоком посту». Брусилов ответил: «Глубоко тронут и бесконечно признателен за дорогое внимание и пожелание. Да поможет Господь нам всем, русским людям, соединившимся в общем усилии, побороть врага во славу и счастье государя и России». Многим не особенно-то по носу такое приветствие.

27-е, воскресенье

Андерс рассказывает многое, уже известное мне от Ермолаева. Поразительны порядок в тылу французов, снабжение, довольствие – все это бросается в глаза своей деловой организованностью. Штабы расположены очень близко к линии окопов, штаб Жоффра всего в 25 верстах; снарядов не считают. В Париже цены на продукты поднялись всего на 20–25 %; никаких острых вопросов рынок не знает. Жоффр очень суровый на вид и не менее резкий и решительный в деле. Его очень боятся. Когда председателем Совета министров был его враг Галиени, Жоффру было особенно трудно поддерживать свой авторитет; вмешательство Галиени и Совета министров в военное дело происходило иногда в очень неприятной для него форме. С Брианом, его единомышленником, дело идет иначе. Однако все-таки Совет министров все время обнаруживает тенденцию вмешательства. Это создает совершенно особые условия командования. Каждый депутат парламента имеет право объезда и проверок фронта в смысле довольствия и пр. Жоффр ни одного из них не принимает, чем многие недовольны, но все понимают, что только при этом условии никто не может обвинить его в сочувствии кому-либо.

Наш Жилинский держит себя там очень важно.

Во Франции до 400 наших пленных, бежавших от немцев. Чтобы не возить в Россию, их устроили рабочими на заводы, что не обошлось, однако, без неудовольствий и иногда прямого протеста. Везти их сюда надо через Швецию, что может осложнить вопрос по ее нейтральности, да и провоз каждого обошелся бы в 400–500 р. Курьезное заявление сделал один из пленных Жилинскому, который хотел их всех осмотреть. Он пожаловался на пищу. Жилинский был очень удивлен. «Да что же, ваше высочество? Вот и вчера дали сырую говядину и коровий кал!» Оказывается, дали бифштекс со шпинатом…

Недавно двое прибежали из Бельгии, где немцы заставили их рыть окопы. Одного из них, по темноте, бельгийцы даже подстрелили. Когда все это выяснилось, его свезли в лазарет, там за ним ходила королева, его засыпали подарками и окружили всяким вниманием.

Оригинально был принят Андерс бельгийским королем. Ему было назначено явиться к 9 ч 30 мин утра. Небольшой домик; в передней комнате сидел какой-то майор. Андерс явился. «Да, да» – и тот постучал в дверь. Оттуда: «Entrez» – и Андерса ввели в кабинет короля. Последний встретил его стоя; на груди Георгий, который он надел для приема русского офицера.

Под Верденом французы потеряли в первый месяц 150 000 человек, из них около 20 000 из цветных войск попали в плен. Эти чернокожие не умеют сидеть в обороне и очень отчаянны при движении в атаку. Когда они доходят до неприятеля, бросают ружье, которому перестают доверять, и просто двумя руками душат немцев, – это их всегдашний прием расправы. Вскоре цветные войска были убраны во вторую линию, и пленение прекратилось. Немцы потеряли за первый месяц 250 000 человек.

Китченер поражает своей фигурой – худой, прямой, стройный, с прекрасными пушистыми усами. Он произвел на Андерса особенно сильное впечатление. Просил его передать Алексееву, что так как Англия должна была создать свою 4-миллионную армию почти из ничего, то ее заводы и фабрики обременены заказами на себя, и