Пепел перемен, Том 7: Цена власти - Илья Витальевич Карпов

решив, что лучше всего будет повторить сказанное капитаном, — я, Алессия Винтерсонг, декан воды Академии Вальморы, пришла к вам попросить отправить корабли в Хельмар. Нам всем грозит страшная опасность…

Лорд Русворт подался вперёд и опёрся на подлокотник трона, сгорбившись ещё сильнее. Алессия осеклась.

— Продолжай, — махнул рукой он.

— Вы наверняка слышали, что архимаг Вингевельд собрал армию мертвецов и напал на южные земли Энгаты…

— Он начал собирать её с моих земель, — сварливо перебил Эттингар Русворт. — Старика видели близ погоста у Вайнпорта, на севере Когг Мирра. Там живут чужаки, что привыкли закапывать мертвецов в землю. Морскому народу нет дела до них, довольно и того, что им вообще позволили там поселиться. К счастью, потом некромант отправился в Южный край, а что было с ним дальше — не наше дело. Слышал, его разгромили.

Алессия изумилась. Он знал. Знал, но ничего не предпринял.

— Как бы то ни было, его больше нет, — лорд откинулся на спинку трона.

— Не совсем так, — осторожно возразила Алессия. — Архимаг вновь появился и напал на Академию. Нам удалось спасти почти сорок человек, студентов и преподавателей. Остальные жители Вальморы… Должно быть, сейчас все они мертвы.

— И что с того? — вдруг спросил лорд.

Его голос звучал до отвратительного безразлично, а слова на мгновение поставили Алессию в тупик.

— Должно быть, вы неправильно меня поняли. Я хотела сказать, что…

— Я старый, но не тупой! — прогремел Эттингар Русворт. — Ты сказала, что некромант вернулся, разгромил вашу волшебную школу и городишко поблизости. Потому я и спрашиваю, что с того? Почему мне, лорду островов Миррдаэн, должно быть до этого дело?

— Милорд… — начала было Алессия, но, увидев ухмылку на лице старика, запнулась.

— В том-то и дело, девочка. Я не твой лорд, — произнёс старик, и эхо разнесло его скрипучий смех по тронному залу. — Мой народ живёт на этих островах, мой долг защищать их и никого больше. А некромант им не грозит. Сомневаюсь, что ваши мертвецы спят и видят, как бы добраться сюда. Наверняка они снова помчатся на большую землю, и, учитывая наши нынешние отношения с короной, мне это только на руку. Так зачем же мне вмешиваться?

Об упрямстве Эттингара Русворта ходили легенды, но лишь теперь Алессия смогла прочувствовать это в полной мере. Ощущение, словно она пыталась пробить неприступную каменную дверь голыми руками, вселяло отвратительное чувство беспомощности. Тем не менее, декан воды прекрасно понимала, что, если она сейчас начнёт кричать и обвинять лорда в недальновидности, это либо рассмешит его, либо рассердит. Ни тот, ни другой вариант не сулил ничего хорошего, поэтому Алессия решила говорить правду. Она глубоко вздохнула и спокойно ответила:

— То, что напало на Академию, уже не было архимагом Вингевельдом. Нечто захватило власть над его мёртвым телом. Нечто беспощадное и ужасное, что зовёт себя Аальногардом. Одна из преподавателей, могущественный маг, осмелилась встать у него на пути, но была убита одним единственным прикосновением. Уверяю вас, даже если это создание первым делом отправится в Энгату, на этом оно не остановится. Рано или поздно оно доберётся до островов, и тогда вы уже не сможете защитить свой народ, лорд Русворт.

Старик задумчиво почесал подбородок и перевёл взгляд на сына.

— Ты видел это? — спросил он. — Видел, как оно убивает прикосновением?

— Нет, отец, — ответил Венианор Русворт, склонив голову. — Меня там не было.

— Но ты доверяешь словам этой женщины?

— Да, отец. Я видел лица тех бедняг, что ей удалось спасти. Клянусь, они бежали, как от пожара. Что ещё могло заставить магов уносить ноги из Академии?

Лорд Русворт вновь обратился к Алессии.

— А может ли архимаг-мертвец использовать магию?

— Я… Я не знаю, — она хотела было ответить, но вдруг с ужасом поняла, что не знает этого наверняка. — Не видела, чтобы он управлял льдом, но мёртвые, как правило, сохраняют…

— Мне этого достаточно, — лорд Русворт вновь бесцеремонно перебил её. — Итак, я всецело доверяю моему сыну, но очевидцем он не был, и знает о случившемся только с ваших слов. Пусть вы говорите правду, архимаг действительно восстал из мёртвых и истребил всё живое в Вальморе. Если он не способен обратить воды Закатного моря в лёд и пройти по нему, как по суше, то он заперт на острове.

— А если он всё же сумеет обуздать стихию и заморозить море? — с жаром спросила Алессия. — Что, если он доберётся до берегов Энгаты или островов Миррдаэн?

— Тогда мне понадобятся все силы для защиты моего народа и собственного дома, — невозмутимо сказал лорд.

— Так значит… вы ответите отказом? — в горле Алессии застыл ком, она с трудом подбирала слова.

— Таково моё слово.

— Но ведь… Могут погибнуть тысячи. Десятки тысяч. Сотни!

— Оставь попытки разжалобить меня, — лорд Русворт приподнялся на локтях и подался вперёд, став похожим на стервятника. — Все эти тысячи жизней — думаешь, они будут тебе благодарны? Семь лет назад Эдвальд Одеринг попросил у меня помощи, и я согласился. Всё-таки, он был мне зятем. Благодаря моим кораблям имперцы не смогли отправить подкрепления, и восстание завершилось его победой. Я не ждал от него платы за эту услугу, полагая, что поступил так, как должно, но всё же семь лет спустя он меня «отблагодарил». Лишил дочери. Попомни мои слова, декан воды Алессия Винтерсонг: ты не дождёшься благодарности от всех тех людей, что так яро желаешь спасти.

— Но там моя семья, — дрожащим голосом проговорила она. — Отец, мать и сёстры. Живут близ Хельмара.

Эттингар Русворт несколько секунд не сводил с неё взгляда. Алессии даже показалось, что она увидела в единственном глазе лорда нечто похожее на сочувствие. Он вздохнул и сказал:

— Тогда тебе лучше быть с ними в столь мрачный час.

Глава 8

Венианор Русворт велел подождать его за дверью тронного зала, а сам ещё несколько минут о чём-то разговаривал с отцом. Когда он, наконец, вышел, вид у него был хмурый.

— Я отведу вас в порт, — коротко произнёс он и зашагал к выходу.

Лишь когда стены Солёной скалы остались позади, капитан нарушил молчание.

— Эту ночь можете провести на борту Штормовой девы. Завтра я постараюсь найти корабль, который