По следам дроздовцев… - Владимир Григорьевич Чичерюкин-Мейнгард

На глазах у русских изгнанников Чехословакия исчезла с политической карты Европы и мира. Сложная экономическая ситуация в Протекторате Богемия и Моравия способствовала тому, что члены русских эмигрантских воинских организаций были вынуждены выехать в Германию и в Остмарку – Австрию, где они могли получить работу на предприятиях, так или иначе работавших на вооруженные силы Германии. Тогда же те, кто хотел и имел возможность, установили контакты с генералом фон Лампе и его помощниками.

Разумеется, русскую эмиграцию, включая военных, не мог не обескуражить Пакт Молотова – Риббентропа, скоропалительно заключенный в Москве в августе 1939 г. Хотя многие догадывались или предполагали, что это партнерство двух диктаторов явление временное и эфемерное.

Во многом благодаря книге Д. Мейснера сложилось впечатление о том, что в массе своей русская эмиграция в Чехии в годы советско-германской войны была настроена просоветски и про-коммунистически. Если под этим понимать сбор русскими православными приходами продовольствия, медикаментов, одежды для советских военнопленных и остарбайтеров, то ответ может быть положительным. Но ведь подобной благотворительностью занимались в Берлине супруги полковника К. Г. Кромиади и генерал-майора А. А. фон Лампе, семья покойного генерала К. В. Сахарова, которых никак нельзя заподозрить в просоветских и прокоммунистических симпатиях.

Кое-кто из русских пражан тайком слушал сводки Совинформбюро. Но вражеские радиоголоса тайком слушали и сами немцы.

Цветы советским воинам-освободителям в мае 1945 г. преподносили и русские пражане. Но ведь в них они видели в первую очередь своих, русских. К этому добавлялись чувства гордости и эйфории.

А что же было на самом деле?

При объявлении о начале войны между гитлеровской Германией и сталинским Советским Союзом архимандрит о. Исаакий призвал прихожан храма Св. Николая на Староместской площади в Праге помолиться за избавление многострадального русского народа от коммуно-советского ига. Еще раньше, когда чехословацкий отдел РОВС был преобразован в Юго-Восточный отдел ОРВС со штаб-квартирой в Берлине, о. Исаакий был назначен духовником чинов ОРВС, проживающих в Праге[42].

Упоминание о службе 22 июня 1941 г. о. Исаакия в докладе на конференции «Торжество Православия» в Ельце в мае 2005 г., посвященной его памяти, в стенах Елецкого университета имени И. А. Бунина привело присутствовавших в легкое замешательство. Равно как и упоминание о том, что духовным чадом о. Исаакия был молодой русский эмигрант М. В. Тарновский, один из создателей ВВС РОА (ВВС КОНР). Именно о. Исаакий сохранил единственную известную на сегодняшний день фотокарточку русского авиатора. Ее опубликовал в своей монографии «Офицерский корпус армии генерал-лейтенанта А. А. Власова» петербуржский историк К. М. Александров.

Однополчанин о. Исаакия, бывший поручик-дроздовец Семен Евсеевич Дикий (или Дикой), в монашестве о. Михаил, на воскресной службе 22 июня 1941 г. в словацкой столице Братиславе призвал свою паству помолиться за грядущее освобождение России и ее народа от советского ига.

Так же как и в некоторых других европейских странах, германские оккупационные власти в Протекторате объявили о наборе переводчиков русского языка с последующей отправкой на Восточный фронт. Из Праги и с территории Протектората отправились главным образом молодые люди, часть из которых была связана с НТС. Были ли среди них дроздовцы, неизвестно. По большей части это были нацмальчики, т. е. активисты Народно-трудового союза – НТС первого призыва, и галлиполийцы.

В 1943 г. в Праге приступила к работе казачья мобилизационная комиссия. По словам старого русского пражанина К. С. Кожевникова, им удалось набрать 30–40 казаков, которые, по слухам, уехали в Северную Италию, где в конце войны оказался Казачий стан атамана Т. И. Доманова.

Вполне вероятно, что какое-то количество чинов русских эмигрантских воинских организаций, проживавших в Протекторате, могли подать заявления о приеме в ряды Вооруженных сил Комитета освобождения народов России (ВС КОНР) после того, как в Пражском кремле был оглашен Манифест КОНР. Так, вступил в состав ВС КОНР капитан-дроздовец А. К. Павлов. Но время было упущено.

Гипотетически, те же Ефремов и Таборицкий, которые руководили Опорным пунктом в Праге, представлявшим интересы русских эмигрантов перед германскими властями, могли бы обратиться к ним с предложением сформировать из русских эмигрантов нечто вроде ополчения в связи с восстанием в соседней Словакии и объявить мобилизацию, как это имело место в бывшей Югославии осенью 1941 г. Но осенью 1944 г. и тем более весной 1945 г. это вряд ли имело смысл.

В целом оказалось куда больше ветеранов Белых армий, проживавших в европейских странах, кто предпочел уклониться от выбора той или иной стороны.

К сожалению, за прошедшие десять лет мне не удалось узнать ничего нового о судьбе дроздовца Андрея Мелентьевича Маркова. Как понимать слова о том, что, оставив все личное, он принял участие в борьбе против большевиков? В качестве переводчика? В качестве пропагандиста? Офицера одного из восточных батальонов? Когда он включился в эту борьбу? Где и когда он попал во вражеский плен? Его взяли в плен красные? Или западные союзники? При каких обстоятельствах он освободился из плена? Увы! Все эти вопросы по сей день остаются без ответа.

Панорама Зальцбурга.

Фото автора. Сентябрь 2009 г.

Что же касается капитана Павлова, то вместе со своей семьей он выехал из Праги в Зальцбург, где генерал Туркул формировал отдельную бригаду в составе ВС КОНР. Там их застала капитуляция Третьего рейха.

Обстоятельства выхода из войны самого генерала Туркула и его подчиненных известны благодаря биографической справке в уже упоминавшейся монографии К. М. Александрова «Офицерский корпус армии генерал-лейтенанта А. А. Власова 1944–1945».

Могу лишь добавить маленький штрих со слов дочери А. К. Павлова. Ее отцу очень хотелось увидеть своих русских солдат и офицеров, разгромивших самую мощную армию мира. Возможно, к этому примешивалось некое чувство удовлетворения: нам не удалось тевтонов сокрушить в 1914–1917 гг., но все равно наша взяла!

Неизвестный галлиполиец с дамой.

Прага, 1930-е гг. ЛАА

В Зальцбурге он выходил на улицу одетый в штатское и как-то издалека заметил группу советских военнослужащих. Были ли это сотрудники СМЕРШ или обыкновенные армейцы, неизвестно. Но, понаблюдав за ними с безопасного расстояния и что-то услышав из их разговоров, офицер-дроздовец велел своей жене и детям, не мешкая, собираться и двигаться дальше на запад. Так они оказались в американской оккупационной зоне на юго-западе разгромленной Германии.

Франция. Цена антантовских иллюзий

С первой половины 1990-х гг. русскую речь все чаще можно услышать на парижских улицах и площадях. Русские туристы фотографируются на площади Трокадеро и у подножия Эйфелевой башни, на площади Согласия и у Триумфальной арки, знакомятся