Гитлер и европейские элиты. Правящий класс Европы на службе Третьего Рейха - Андрей Игоревич Изюмов

военному союзу с Германией присоединится и Англия. Для ставки на Великобританию как на союзника Германии у Гитлера были определенные основания. В ходе международных кризисов Великобритания неуклонно становилась на сторону новой родины Гитлера если не открыто, то отказывалась применять в отношении Германии какие-либо санкции[531]. Правительство Чемберлена превратило курс на достижение соглашения с Германией в главную цель правительственной программы[532]. Чемберлен упивался ролью триумфатора. Его иллюзии связывались с уверенностью в честном партнерстве с Гитлером. Германский посол в Лондоне фон Дирксен докладывал в Берлин: «Чемберлен питает полное доверие к фюреру. Сближение между двумя странами рассматривается Чемберленом и английским кабинетом как одна из главных целей английской внешней политики на длительное время»[533]. Англия и Франция, фактически руководившие Лигой Наций, отказались от организации отпора гитлеровским агрессивным действиям. Галифакс заявил французскому послу в Лондоне, что Чехословакию, по мнению английского правительства, практически невозможно защитить от Германии даже совместными англо-франко-советскими действиями[534]. Мюнхенский сговор стал трагедией не только для Чехословакии. Он превратился в прелюдию военной катастрофы, охватившей всю Европу, что обошлась человечеству невиданными жертвами. В Рейхстаге в январе 1939 года Гитлер подвел итог: «1938 год был годом торжества идеи. Идея объединила народ»[535]. После Мюнхена Гитлер намекал, что не склонен церемониться с остатками Чехословакии. К 1939 году, осознав, что Европа пассивна, канцлер Германии резко усилил свою армию для предстоящего завоевания континента[536]. Он надеялся на успех в то время, когда все были убеждены, что обстановка для Германии представляет собою смертельную опасность[537]. В научной литературе Чехословакия почти всегда «выглядела» демократическим государством. Но «островом спокойствия и классической демократии Чехословакия всё-таки не была[538]. Часть чешского политического класса строила планы мегаломании, в замыслы которой входила оккупация земель в глубине Венгрии, и даже «присоединение к Чехословакии Вены, в которой проживало много чехов[539].

Заинтересованность в расширении военного экспорта проявлял и чехословацкий капитал. С 30-х годов в ЧСР ежегодно производилось: пушек – 8-10 тыс. штук, винтовок – 700–800 тыс., пулеметов – 60–75 тыс., самолетов и авиамоторов – 3–3,5 тыс., автомашин – 30–35 тыс., танков – 2–3 тыс., бронемашин – 2 тыс. Такое количество оружия в несколько раз превышало внутренние потребности. Военные материалы составляли десятую часть чехословацкого экспорта, а сама Чехословакия принадлежала к крупным мировым экспортерам вооружения. В погоне за прибылью чехословацкие оружейные монополии приветствовали любое обострение международной напряженности, вспышки конфликтов.

Империализм в Чехословакии в силу конкретных условий возникновения и развития этого государства имел свои специфические черты и особенности. Чешской буржуазии после образования республики необходимо было определенное время для того, чтобы завоевать ключевые позиции в экономике страны, выкупить распыленные за границей акции чехословацких промышленных предприятий, приспособить экономику к условиям ограниченного внутреннего рынка, организовать внешнюю торговлю. Эти обстоятельства помогали чешской буржуазии играть роль выразителя и защитника интересов нации и распространять среди народных масс иллюзии о надклассовом характере чехословацкого государства, прикрывать его империалистические черты[540]. С 1933 года профашистские группировки в Чехословакии стали усиливаться, кроме гейленовцев и глинковцев росла фашиствующая организация «Красно-белых», которой покровительствовал генерал Гайда[541]. Чешских фашистов объединяло неприятие демократического режима, который не мог должным образом противостоять врагам чешского государства. Их привлекал вождистский стиль итальянских фашистов. Национальная фашистская община Чехии насчитывала 200 тысяч членов и представляла собой самостоятельную политическую силу[542].

«Ренессанс» фашизма в Чехословакии произошел после Мюнхена, когда фашистские идеи получили широкое распространение[543]. От фашизма немецкого чешских фашистов отличало отсутствие агрессивной национал-социалистической идеологии. Чешские и словацкие фашисты не были столь брутальны и тоталитарны, как их собратья в других странах, таких как Австрия, Испания и Хорватия. Чешский фашизм был патологическим процессом в правых кругах буржуазии, опасавшейся социального прогресса. Гитлер был недоволен тем обстоятельством, что не удалось в 1938 году захватить всю Чехословакию. Фюрер пришел к выводу, что ничто не мешает покончить с остатками чехословацкой государственности. Ему для этого шага была нужна веская политическая причина. Этот предлог был создан с помощью словацких сепаратистов[544]. 14 марта 1939 года словацкий Сейм принял закон о самостоятельном и независимом словацком государстве. Эйфория, вызванная в Словакии полученной независимостью, проявилась в стремлении подавлять всё несловацкое. Словацкие власти стремились даже воспрепятствовать расширению православия в восточной Словакии. В стране поднялись античешские настроения и одновременно пестовался новый культ словацко-германской дружбы. Политическая активность несловаков: чехов, русинов, болезненно воспринималась словацкой администрацией. Словакия в 1939 году жила с именем Андрея Глинки – фанатика и сторонника независимости, его именем назывались площади, улицы, скверы[545]. После Мюнхенского диктата представители всех словацких политических групп объявили об объединении с партией Глинки. Эта партия была готова к превращению в тоталитарную, таковой она и стала[546]. Словацкое государство вступило в особые союзные отношения с Германией. Гитлер обещал Тисо – главе правительства Словакии, твердую поддержку в защите целостности его страны, перечеркнув все надежды Будапешта на оккупацию Словакии[547]. Польша тоже стала жупелом, пугая которым гитлеровское руководство толкнуло Братиславу к независимости под германской эгидой. Гитлер категорически потребовал от словацкой правящей верхушки фашизации всей страны. Главной опорой нового режима стали словацкие капиталисты и укрепивший своё материальное положение и увеличивший своё влияние католический клир. Глинковцы, используя националистические настроения, увлекли за собой значительную часть мелкой буржуазии, интеллигенцию, крестьянство, рабочих, т. е. почти всю словацкую нацию. Гитлер ненавидел президента Бенеша, отождествляя его с духом чешского национализма. Бенеш был вынужден уйти в отставку. Его преемником стал Эмиль Гаха. Новое правительство, не имея союзников в Европе, спешно пошло на сделку с Гитлером.

Эмиль Гаха, третий президент Чехословакии и Адольф Гитлер, канцлер Германии

«Чешская полиция была подчинена нацистам»[548]. Пакт с СССР, заключенный в 1935 году, по которому Москва могла оказать Праге с согласия Парижа военную помощь, был денонсирован. В срочном порядке расформировывалась чешская армия. В Берлине под утро 15 марта Гаха и министр иностранных дел Чехословакии Франтишек Хвалковский на встрече с Гитлером и Риббентропом подписали документ о переходе Чехии под защиту Германии. В этот же день было опубликовано совместное заявление правительств Германии и ЧСР, в котором Гитлер сообщал о своём решении взять чешский народ под покровительство германского рейха и обеспечить ему автономное развитие[549]. Германские войска вошли в Богемию и Моравию. 16 марта 1939 года Гитлер, расположившийся в Пражском Граде, подписал указ о включении в состав рейха Чехии в качестве «протектората Богемии и Моравии»[550].

Формальный глава