Ветер и Я - Мария Шаронина

Да и не только руки!

В своих мыслях я была намного храбрее и делала это языком, собирая влагу губами и мечтая, чтобы и он поступил со мной так же.

— Лина?

— Задумалась, — покраснев, не столько от горячей воды, сколько от своих фантазий, подняла руки с пенкой и начала медленно намыливать мужа начиная с плеч.

Тихо зашипев от моего первого к прикосновения, Ветров в тоже мгновение, непроизвольно сжал ладони в кулаки, каменея под моими руками.

Я же, улетела в какой-то астрал, где не было место для рассуждений о нормальности того, что мы сейчас с ним делаем.

Что с ним сейчас делаю я!

Я не мыла, я ласкала его кожу, находясь в полнейшей прострации от того, как она ощущалась под моими ладонями. Как перекатывались его мышцы под кожей, как неистово колотилось сердце и как часто вздымалась его грудная клетка от прерывистого дыхания.

— Я могу развернуться? — глухо поинтересовался мужчина, на что я в ответ, просто уткнулась ему лбом между лопаток, обнимая.

Видимо, посчитав это разрешением, Ветров аккуратно развернулся и теперь стоял во всей своей мужской красе ко мне лицом, в которое, сгорая от стыда и собственных чувств, я ни за что сейчас не посмотрю. Я и без этого ощущала на себе его жаркий, пронизывающий до костей взгляд, словно он клеймил меня им, навечно, присваивая себе!

— Развернись к стене и обопрись на нее руками.

Бл*ть…

Я была готова кончить, лишь от его властного низкого голоса, что наждачкой прошелся по коже, оставляя на ней незримый огненный след. Чувствуя давящую на меня мужскую ауру, словно во сне развернулась к стенке, подчиняясь.

От его первого прикосновения к моей спине я дернулась, едва сдерживая просящийся наружу стон строго наслаждения!

Мой муж делал ровно тоже, что и я с ним, и… Господи, как же эту пытку выдержать⁉

Плечи, спина, ягодицы и бедра горели от его рук, я всерьёз боялась не воспламениться здесь и сейчас, перерождаюсь от его рук как Феникс. — Я обещал, я помню, ничего не бойся и позволь мне… — его хриплый шепот у уха отозвался во мне еще большим возбуждением, от чего я непроизвольно, попыталась с сжать ноющие от желания и сладкой боли бедра.

— Лёш…

Рваный глухой рык в ответ на мой всхлип и мужские руки осторожно, едва касаясь скользнули по упругой налитой груди, задевая вершинки сосков и спускаясь все ниже, к моим воспаленным и чувствительным губкам между ног.

— Такая нежная, мокренькая девочка… Хочу, чтобы ты кончила для меня так, как ни с кем до этого не кончала.

— Ни с кем не было, — пьяная от собственных эмоций, не сдержала рвущийся из горла стон, откинув, ничего не соображающую голову на грудь мужа.

— Только со мной будешь! — задевая пальцами чувствительный бугорок, Ветров подводил меня к той черте, за которой, видимо, я скончаюсь от безумного наслаждения и первого в своей жизни оргазма!

— Хочу тебя до безумия! — не прекращая своих манипуляций с клитором, взял мою руку и направил ее вниз, чтобы через секунду сомкнуть ладонью на своём члене.

«Я его даже обхватить как следует не могу!» — внутреннее я было в шоке от твердости и размера подполковника, который, с нетерпеливым стоном удерживая своей рукой мою ладонь, показывал как нужно его ласкать.

— Твою мать… — сквозь зубы прошипел мужчина, становясь еще больше в моих пальчиках, принося мужчине боль и наслаждение одновременно.

— Моя девочка! — погружая в меня два пальца, Ветров дрожал от возбуждения так же, как и я, находясь в шаге от того, чтобы не слететь с катушек от переизбытка взбесившихся гормонов в крови.

— Лёш!

— Ты все, да, моя хорошая? Я хочу почувствовать твой оргазм, — прижавшись к моему виску, мужчина в едином темпе таранил меня пальцами, насаживая на себя так, словно делал это членом, — хочешь, вместе кончим?

— Даа! — вжимаясь спиной в грудь подполковника, я чувствовала, как терзающая меня все это время агония, растекается по телу сладкой судорогой такой силы, что темнеет в глазах.

Я чувствовала, как в моей руке напрягается член мужа и взрывается вместе со мной сверхновой!

Я все, блин, ох-ре-не-ть как чувствовала!!

— Лина… — опустив голову и шумно дыша мне в затылок, Ветров не спешил меня отпускать.

Видимо, чувствовал, что я просто не в состоянии держаться на ногах без помощи его твердых и таких умелых рук.

Таких умелых, что до сих пор трясёт!

— Лёш, я…

— Все завтра, принцесса, — мягко перебил меня муж, быстро омывая нас теплой водой, — хоть раз мне полностью доверься и ни о чем сейчас не думай.

«Да я тебе только что доверилась! Вся!» — пронеслась единственная залетная мысль, даже не задержавшись в моей пустой голове.

Безропотно дала себя обтереть от влаги и завернуть в висевший туту же на вешалке мужской халат.

— Еда или кровать? — спросил Ветров, оборачивая свои бёдра полотенцем, впервые за все это время, пригвоздив меня к полу расплавленной сталью глаз.

— Второе, — прислонившись к дверному косяку, трусливо отвела свои синие очи, от греха подальше, — второе и одна.

Не ожидая ответа, обессиленно поплелась в свою комнату, не особо надеясь на понимание со стороны мужа.

Так оно и вышло.

И, если, первую часть моего ответа про кровать он услышал, то вторую явно пропустил мимо ушей.

Я успела лишь накинуть на себя ночнушку, как он появился в дверном проёме моей комнаты.

Благо хоть в боксерах, а не как недавно в душе голый.

— У меня нет сил сейчас с тобой спорить, я спать, — устало откинувшись на подушку, прикрыла тяжелые веки. Бесконечно долгий день в конец доконал меня своими эмоциональными качелями.

Пусть делает что хочет.

Уже в вязкой полудрёме почувствовала, как растянувшийся на свободной половине кровати подполковник, прижался ко мне поверх одеяла, крепко обнимая.

«Завтра, Лина, ты скажешь ему, все что думаешь об этом завтра», — это была моя последняя мысль перед тем, как провалиться в глубокий сон без сновидений.

22

ВЕТРОВ

Тебе звездец подполковник.

Вот сейчас твоя жена проснётся, и с новыми силами и обоснованными претензиями твоего аморального поведения, оторвет тебе яйца, которые ты