ЗНАК ВОПРОСА 2002 № 02 - Валерий Иванович Гуляев

изображены птицы, козлы, женщины с развевающимися волосами, скорпионы. Характерны и такие орнаменты, как розетка, квадрат, свастика. Бесспорно, что все эти изображения имели сложный магический смысл и были связаны с погребальными обрядами.

«Именно племена самаррской группы, — считает И. М. Дьяконов, — начинают последний этап освоения Месопотамии; они двигаются дальше на юг по Тигру и Евфрату в заболоченные области Южного Двуречья».

При раскопках городища Абу-Шахрайн (древний город Эреду), расположенного на самом юге Месопотамской равнины, на берегу Персидского залива, археологи установили, что самые ранние его слои (XIX–XV) совпадают по времени с так называемым хас-сунским периодом. Очень похожа на хассун-ско-самаррскую и древнейшая местная керамика — расписные кубки, миски и чаши.

Таким образом, к концу VI — началу V тысячелетия до н. э. освоение пришедшими с севера земледельцами территории Нижней Месопотамии было успешно завершено.

Загадки Убейда

Итак, археологические открытия последних десятилетий на самом юге Месопотамии показывают, что эта жаркая и плоская область была впервые заселена человеком во времена господства на севере региона хассунско-самаррской и халафской культур. Об этом говорит, например, большое сходство расписной керамики с поселения Калат-Хаджи-Мухаммед, близ знаменитого города Урук-Варка) с самаррскими и халафскими гончарными изделиями в Северной и Северо-западной Месопотамии. Примечательно, что этот древнейший поселок был погребен под трехметровым слоем наносного ила и его можно было копать лишь в те годы, когда уровень воды в Евфрате находился на самой низкой отметке. В противном случае подпочвенные воды заливали раскопы и шурфы.

Затем последовали сенсационные открытия иракской археологической экспедиции в Эреду на городище Абу-Шахрайн. По сообщениям клинописных текстов, Эреду был одним из самых почитаемых и священных городов древнего Двуречья. Здесь, по преданию, находилась земная резиденция бога Энки — повелителя подземных вод и одного из главных божеств шумерского пантеона. В настоящее время Эреду представляет собой хаотическое скопление низких искусственных холмов и песчаных дюн, над которыми возвышается громада величественного зиккурата — ступенчатой башни из сырцового кирпича, сооруженной, как указывают кирпичи с клинописными посвящениями, царями Третьей династии Ура в самом конце III тысячелетия до н. э.

Каково же было удивление Фуада Сафара (начальника экспедиции) и его коллег, когда, обследуя основание зиккурата, они обнаружили под одним из его углов целую цепочку более ранних храмов, уходящих в глубины земли. Всего их оказалось семнадцать. Видимо, данное место считалось у местных жителей особо почитаемым, и поэтому они с поразительным упорством возводили здесь на протяжении тысячелетий свои святилища. Три самых нижних святилища — глинобитные постройки с одной квадратной комнатой и алтарем посередине — содержат расписную керамику, орнаментация которой очень напоминает стили поздней Самарры и Халифа. И все же это были лишь отдельные островки пришедшей с севера земледельческой культуры. У нас пока нет абсолютно точных дат для определения времени появления этих первых деревушек в низовьях Тигра и Евфрата. Судя по самым общим стилистическим параллелям с керамикой более северных археологических памятников, это случилось между концом VI и началом V тысячелетия до н. э. Но первые робкие попытки освоения самого юга Месопотамской равнины пришлыми земледельческими племенами оказались лишь прелюдией к более широкой и успешной колонизации новых земель. Это было связано с появлением в Месопотамии племен так называемой убейдской культуры. Культура, существовавшая примерно с 4500 по 3500 год до н. э., получила свое название по имени небольшого древнего поселения Эль-Убейд, расположенного близ города Ура. В конце 20-х годов XX века там работали английские археологи. Исследуя этот телль, они обнаружили под остатками шумерского храма незнакомую расписную керамику. Она имела более ранний возраст: темно-зеленые, обожженные почти до стекловидного состояния глиняные черепки, украшенные четкими геометрическими рисунками, нанесенными темно-коречневой и черной краской. Позже здесь удалось вскрыть под наносами ила остатки тростниковых хижин первых жителей поселка с точно такой же расписной посудой.

Так в археологической летописи Месопотамии появилась еще одна ранее неизвестная культура, которая и по своей сущности, и по хронологическому положению уже непосредственно предшествовала знаменитой шумерской цивилизации.

Однако в течение многих десятилетий открытые и исследованные убейдские памятники на юге Месопотамской равнины исчислялись буквально единицами. Загадок и нерешенных проблем в связи с Убей-дом было куда больше, чем неожиданных озарений или открытий.

Прежде всего, исследователей поражала крайняя редкость доубейдских поселений в Южном Двуречье. И, как это часто бывает, недостаток информации породил в научных кругах оживленные споры. Одни археологи утверждали, что земли к югу от Багдада, вплоть до убейдского периода, находились под водами Персидского залива и поэтому, мол, люди могли заселить эти буквально «восставшие из вод» места только с отходом залива далеко на юго-восток, к его современным границам.

Другие доказывали, что доубейдские памятники там есть, но они погребены под мощными напластованиями аллювиальных речных отложений. Однако геологоэкологические и археологические исследования последних лет не подтверждают эти гипотезы.

Отсюда, видимо, следует, что причины более позднего развития оседлой земледельческой культуры в этом районе совершенно иные: неблагоприятные местные природно-климатические условия для жизни древнего земледельца, отсутствие многих необходимых ресурсов — древесины, твердых пород камня, металлических руд и т. д. Но окончательного ответа на этот вопрос пока нет.

Другой нерешенный вопрос — происхождение убейдской культуры. Если на юге Месопотамии нет ранних убейдских поселений, то откуда эта культура туда пришла? В прошлом археологи пытались вывести Убейд из таких отдаленных мест, как Индия или Палестина, хотя Ирак был куда более близким и перспективным для подобного рода поисков регионом. Нашлось со временем немало сторонников и у иранской версии. Чтобы проверить ее, за последние два-три десятилетия было досконально обследовано почти все Иракское плоскогорье, но никаких признаков прародины убейдской культуры там не обнаружили.

В последние годы немало убейдских памятников удалось выявить на восточном побережье Аравийского полуострова, в Саудовской Аравии, что сразу же опять поставило в повестку дня вопрос об истоках Убейда. Но уже первый сравнительный анализ археологических находок из двух областей показал, что аравийские находки намного моложе месопотамских. Таким образом, вопрос о происхождении убейдской культуры остается открытым. Во всяком случае, исходя из имеющихся на сегодняшний день данных, некоторые исследователи считают, что она возникла в последней трети V тысячелетия до н. э. в Южном Двуречье на основе культурных традиций первых поселенцев этих мест (памятники типа Хаджи-Мухаммед — Эреду).

Несомненно и другое: если самые ранние известные сейчас убейдские поселения появляются на юге Месопотамии, на окраине великой аллювиальной равнины, то в дальнейшем наблюдается быстрый численный рост и экспансия носителей убейдской культуры в северном направлении. Именно убейдцы, двигаясь по долинам Тигра и Евфрата на север, достигли вскоре территории, занятой племенами халафской культуры. Конечно судьба халафцев оказалась весьма плачевной к