Ведьмак 23го века. Сжатая спираль - Владимир Михайлович Мясоедов

нарушившие их грешники уйдут на следующий круг перерождения, где родятся воинами, если действительно достойны. С семьями тех людей тогда тоже что-то нехорошее вроде случилось. То ли англичанам продали, то ли сразу османам…

— Утопить за компанию было бы гуманнее…- Буркнул один из служителей церкви, размашисто перекрещивая лежащие перед ним скелеты зарубленных и застреленных людей. — Впрочем, мученикам безвинным на том свете зачтется…И, кстати, то что ты не испугался судьбы тех несчастных еще больше свидетельствует о том, что в сан послушника и в наше мое боевое братство мы тебя приняли правильно!

Ерафим согласно хмыкнул, решив не напоминать окружающим лишний раз о том, что благодарить за это стоило возникший у них жуткий кадровый голод и того самого чернокнижника, из-за которого они теперь оказались вынуждены подвизаться при часовне, стоящей во владениях рода Чатурведи, на правах не то загостившихся дальних родственников, не то мальчиков на побегушках, вынужденно берущихся практически за любую работу, что им по профилю…Или хотя бы откровенной ересью не является. И делать её при помощи брата Сергия было явно проще, чем без него, даже если забыть о том, что именно он зачастую брал на себя ведение переговоров с местным населением. Коробейникова можно было обвинять во многом, но только не в том, что он пренебрегал подготовкой своих людей. По меркам православных инквизиторов пройденные послушником тренировки, конечно, были слабоваты, да и образование полученное им можно было назвать в лучшем случае фрагментарным…Но уровень выпускника большинства магических училищ Возрожденной Российской Империи этот индус однозначно превосходил.

— Но раз здесь лежат те, кто работал на Союз Орденов… — Интендант телекинезом поворошил кости, вытаскивая из них обрывки униформы с чудом сохранившейся медалью. Не зачарованной и даже не драгоценной, просто куском искусно отчеканенной бронзы, но даже такой знак отличия в войсках республики не выдавали кому попало, и нанесенный на его тыльную часть порядковый номер мог многое сказать о своем обладателе знающим людям. — Тогда эта ведьма получается…

— Была одной из представительниц местного контингента, но — выжила. Как-то…И не нашла ничего лучшего чем поселиться рядом с тем местом, где похоронили всех её товарищей. Вероятно, она была ритуалистом и некромантом, а потому могла за счет близости к ним усиливать себя, отбиваясь от зверей и людей, а то и поднимала усопших в бой не раз, как одной из них, ну в метафорическом смысле, ей это было провернуть заметно проще… — Ерафим заглянул в хижину, изучая обстановку жилища, построенного кем-то, кто явно плоховато себе представлял, а как вообще надо что-то строить. Наметанный взгляд священника находил одно доказательство выдвинутой гипотезы за другим: в одном углу парочка легких одноручных клинков, между прочим боевых и покрытых многочисленными зазубринами, висит на самом видном месте, в другом книги на русском языке с затертыми от частого использования корешками, по центру находится самодельный магический накопитель в виде пирамиды из черепов, перевитых серебряной проволокой. А рядом с ним прямо на пол была установлена покрытая бурыми потеками испорченная икона…Вернее, не просто испорченная. Оскверненная. Используя её как подставку ввысь поднималась архитектурная композиция, для изготовления которой потребовалось правильным образом изогнуть и местами подпилить десяток маленьких детских позвоночников. Эти свидетельства истинности всех обвинений в адрес покойной старухи складывались в символ, который православный инквизитор прекрасно знал, но хотел бы никогда и не подозревать о его существовании. Ибо было то имя, для которого в языке одного из нижних миров имелся особый отдельный знак, не принадлежащий никому больше. Владыка Изрезанной Кости. Один из владык преисподней, что ныне пятнал собою этот мир. Конструкция была относительно свежей, лет десять, ну может двенадцать. Ерафим мог судить об этом уверенно, он такие уже не раз находил в логовах культистов. И обычно чем старше было подобное «святилище» тем к большему количеству демонов или заемных сил имел доступ обустроивший его чернокнижник. — Вероятно, поначалу она надеялась, что Союз Орденов вернется и покарает убийц, а у неё все наладится…Вот только годы шли и складывались в десятилетия, но никто так и не пришел. Она постарела. Отчаялась дождаться помощи или хотя бы справедливости. И пала во тьму, ради продления своих дней и иллюзии могущества загубив бессмертную душу…А скорее всего, даже несколько.

Глава 7

Глава 7

О том, как герой сталкивается с ожидаемо незапланированными событиями, оказывается встречен с большой помпой и узнает, что его и его лучшего друга османы намереваются украсть.

Олег надеялся, что их визит в Самарканд пройдет подобно качественной военной операции: быстро, четко, без лишней потери времени и внезапно возникших проволочек…Ну в самом-то деле, разве сложно у очень обиженных на демонов осман узнать, знакомо ли им описание этой конкретной секретной крепости, практически целиком спрятанной внутри какой-то скалы и занятой как раз-таки демонами? Волшебники жили долго, а практически каждый, кто жил достаточно долго, умел подмечать действительно важные детали, вроде расположения стратегически важного укрепления, которое просто так черта с два возьмешь штурмом без геоманта калибра Медной Горы Хозяйки. Среди выжившей верхушки погибшей сверхдержавы почти наверняка нашлись бы люди, ну или нелюди, кто либо бывал бы на нынешней базе диверсантов лет сто или двести назад, либо хотя бы слышал о ней и мог хотя бы примерно указать нужный район…В общем, Олег надеялся на то, что все пройдет быстро и легко. Но ожидал совсем другого, ибо в этом мире он как-то попривык к тому, что без трудностей у него решительно ни одно дело не обходится. И если в процессе крови не пришлось пролить пару ведер, желательно не своей или хотя бы не новую одежду, то уже хорошо…

Приземлившиеся на летном поле Самарканда летучие корабли встретили почетным караулом из сотни джиннов-воинов, цветами, что разбрасывали облаченные в ну очень легкомысленные и прозрачные газовые ткани джинии-рабыни, хоровым трубным ревом десятка слонов, одновременно и бронированных как танки, и расписанных яркими красками так цветасто, что животным мог бы позавидовать иной павлин, а завершающим компонентом торжественной встречи стало слаженное пение хора каких-то умеренно бородатых мальчиков, что еще и сплясали от счастья лицезреть столь высоких гостей. Двигались эти деятели искусства, кстати, удивительно слаженно, умудряясь крутиться на одном месте подобно волчкам и танцевать чечетку, не сталкиваясь между собой. И даже по прошествии четверти часа непрерывного представления, элементы которого не повторялось, дыхание у них не сбилось и глотки не охрипли.

— Кажется, Великому Хану джиннов от нас что-то сильно нужно, — заметила