Огонь. Она не твоя.... - Весела Костадинова

не поверит. Даже если кто-то сомневался — не в такую чушь. Но это не главное. Главное — удар в ответ. Или отступят, или просчитают риски. Если не удастся договориться кулуарно, начнём медийную бойню.

— В администрации это знают, — кивнула женщина. — Свяжись с благотворительными фондами, которым мы помогали, обрисуй ситуацию. Все, как есть. Выродок хочет запугать, получит волну в ответ. И, Витя, пошукай, может кто в том регионе у нас есть, сразу бить будем по двум направлениям. Я этот порошок ему в задницу кувалдой заколочу!

В этот момент двери к комнату открылись, на пороге возник дежурный полицейский, а с ним мужчина без формы.

— Старший следователь Степанов, — сразу представился он, протягивая женщине руку. — Просим прощения за недоразумение, Альбина Григорьевна. Вы свободны.

— Что? — она встала со стула и недоверчиво переглянулась с адвокатом.

— Простите, говорю. Но кто ж знал, что вы свою сахарную пудру в такой мешочек поместите? Уж простите, выглядело это…. Сами понимаете….

— Что? — переспросила Альбина, ощущая, что внутри у нее бушует уже не просто ярость, а самое настоящее бешенство.

— Сахарная пудра… — невинным тоном пояснил следователь. — Вот результат экспертизы, Вадим Павлович приказал максимально быстро провести — мы сделали. Сахароза. В чистом виде….

А в следующую секунду Виктора буквально сложило пополам. Он согнулся в кресле, зажимая живот, разразившись таким хохотом, что тот отдался в стенах и потоком понёсся в коридор. Настя, сидевшая у него на коленях, испуганно вздрогнула, а потом с удивлением посмотрела на всех.

— Пудра?! — прохрипела Альбина, вырывая у следователя листок и сверяясь с его содержанием. — Вы… вы серьёзно?!

— Увы, — подтвердил Степанов. — Проверка прошла. И вы, как я понимаю, в дальнейшем… будете аккуратнее с выбором упаковки для кондитерских нужд?

— СУКА! — от бешенства у Альбины потемнело в глазах. — Тварь! — прорычала она, — уничтожу!

— Меня? — охренел следователь, даже сделав шаг назад, — вы в своем уме, Альбина Григорьевна?

— Да причем вы-то здесь? — рявкнула она, от души приложив ногой в сломанной туфельке по табурету на котором только что сидела.

— Так, всё! — вмешался Валерий. Его голос был холоден, как хирургический скальпель. — Альбина Григорьевна, на выход. Сейчас. Пока вам тут ещё статью за порчу имущества МВД или, не дай бог, за угрозу следствию не припаяли.

Он шагнул вперёд, быстро, уверенно взял её под локоть, чуть сжал — не больно, но жёстко, чтобы привести в чувство.

— 317 и 318 — это, если вы забыли, «угроза жизни должностному лицу» и «применение насилия к представителю власти». Нам их сейчас ну очень не надо, согласны?

Альбина, всё ещё дыша тяжело, сжала губы в тонкую линию. Её пальцы дрожали, а лицо медленно, по миллиметру, собиралось в ледяную маску. Она наклонилась, поправила ремешок туфельки и выпрямилась.

Виктор подхватил на руки девочку, и пошел следом за Альбиной мимо очумевшего следователя.

У Альбины тряслись руки от злости. А на улице ее уже ждали несколько журналистов.

Она натянула улыбку на лицо, но комментарии попросила отложить на чуть более позднее время, хотя позволила сделать несколько своих снимков. Виктор, словно бы невзначай, встал чуть позади нее, держа на руках Настю. Оба действовали не сговариваясь, отточенными движениями: улыбка, полуоборот, удачные ракурсы.

А после, оставив отдуваться Валерия, поспешила к машине Виктора, в которую тот уже усаживал девочку.

— Альбина Григорьевна, — позади нее послышался сдержанный голос.

Она обернулась и с удивлением обнаружила позади себя одного из курьеров Яндекс.

— Да?

— Вам просили передать, — он протянул ей огромный букет белых пышных роз, источающий одуряющий аромат.

— От кого? — спросила резко, цедя слова сквозь зубы.

Курьер пожал плечами:

— Не сказали. Только адрес, имя, и пожелание вручить лично. Всё по правилам. Там, кажется, открытка внутри.

Она не сразу взяла букет, секунду просто смотрела на него, как на подброшенную гранату. Затем всё же протянула руку и осторожно приняла цветы. Виктор вышел из машины, внимательно наблюдая за происходящим.

Среди великолепных, почти идеальных роз была действительно вложена записка. Альбина развернула ее и тот час узнала почерк: быстрый, четкий, стремительный.

«Хорошего вечера и сладких снов, любимая, — она крепко сжала зубы, машинально оглядываясь по сторонам, — Твой Ярослав.»

Ублюдок и не думал таиться.

* Дело Ивана Голунова — это резонансное уголовное преследование российского журналиста-расследователя в июне 2019 года, которого обвинили в попытке сбыта наркотиков. Широкая общественная поддержка, включая митинги, заявления СМИ и правозащитников, привела к беспрецедентному решению — обвинения были сняты, а Голунов освобождён через несколько дней. Позже было доказано, что наркотики ему подбросили сотрудники полиции, пятеро из которых впоследствии были осуждены.

16

В машине ехали молча. Альбина с трудом сдерживала эмоции, поглядывая краем глаза на заднее сидение, где притихла Настя и валялся подаренный Ярославом букет. Боялась, что если откроет рот, то вся ее сдержанность и выдержка слетят в одно мгновение.

Виктор вёл уверенно, одной рукой, не глядя по сторонам. Его лицо было сосредоточенным, профиль — резким и чётким, как на старинной медали. Тёмные волосы, чуть растрёпанные, чуть припорошенные сединой. Он выглядел спокойным, но Альбина знала — за этим спокойствием пряталась работа мысли, анализ, планирование. Он тоже просчитывал ходы, покусывая нижнюю губу.

И вдруг, будто выдернув мысль из тишины, он сказал:

— Может, вам отпуск взять, Альбина Григорьевна? — Голос его был негромким, нейтральным, но взгляд — внимательный, изучающий, как будто он пытался заглянуть в неё глубже.

Альбина повернулась к окну, пряча напряжение за привычной маской ехидства:

— Спишь и видишь покомандовать?

— Ага, — легко согласился он и чуть усмехнулся. — А ещё — жениться на вас и стать законным владельцем всех ваших заводов, пароходов и империи зла.

— Не выйдет. Фирма частично принадлежит Диме. Придётся и на нем жениться.

— Ну, тем лучше, — фыркнул Виктор. — Будем жить большой, крепкой, нетрадиционной семьёй. Вам хорошо: два мужика в доме. А нам с ним — не скучно. Жена красавица, мозги как бритва… только шуток не понимает и кофе пьёт как пехотинец на марше. Ну и в мозг трахает как никто другой.

— Высокая оценка, — вздохнула Альбина, и больше до дома не проронила ни слова.

Ярославцев уже ждал их в квартире, куда Виктор проводил начальницу и донес на руках измотанную девочку.

— Настя, живо в душ и спать, — холодно приказала Альбина племяннице, бросая букет на столик в прихожей.

Та молча, не поднимая глаз прошмыгнула в ванную, отчетливо понимая всем своим маленьким существом, что тетка сильно в плохом настроении. Оба мужчины покачали головой и переглянулись.

— Камеры мы тебе установили, — Ярославцев прошел на кухню и