Уральский следопыт, 1982-01 - Журнал «Уральский следопыт»

После войны был директором издательства Академии наук СССР, заместителем директора Всесоюзной книжной палаты, заведовал производственным отделом Госполнтиздата, был заместителем директора по кадрам. Вышел на пенсию в 1955 году в возрасте 67 лет – за два месяца д© смерти. В, некрологе, опубликованном в «Московской правде», товарищи его писали, что человек этот «всю свою сознательную жизнь посвятил служению Советской Родине и Коммунистической партии» и что «в годы Советской власти особенно ярко проявились его организаторские способности».

Да, это был энергичный, разносторонне развитый человек. Хорошо знал всемирную историю, литературу, дружил с поэтами, писателями. Его близким другом был Всеволод Пудовкин.

«Геноссе Самсонову» подарил свою книгу Мартин Андерсен Нексе. И вообще в его библиотеке много дарственных книг с надписями; «Видавшему виды при русском царе и английском короле», «Пламенному большевику», «Дорогому товарищу» – надписал Федор Никитич Самойлов, большевик, депутат IV Государственной думы, в последние годы жизни директор Государственного музея Революции.

Тимофея Петровича и самого всегда тянуло к чистому листу бумаги, он пробовал писать стихи. В 1933 году в издательстве «Товарищество московских писателей» вышла его книга «Вне закона». Писал он историческую повесть о Дмитрии Кантемире, подбирал материал к «Варяжскому вопросу в русской историографии». Мечтал написать книгу о Дзержинском.

Евдоким Федорович Муравьев не раз настаивал;

– Зря ведь не пишешь о своей жизни! Ты ведь много знаешь! С какими людьми встречался и работал! Знал Есенина, Косиора, Тухачевского. Знал видных деятелей партии, первых чекистов!…

Тимофей Петрович соглашался, что надо и об этом писать, однако откладывал эту работу до лучших времен, вернее, другие дела и замыслы захватывали…

* * *

ВЕЧНЫЙ СТРАЖ

Леонид ЖУКОВ

Берлин, май 1945 года. В кабинете Гитлера.

Фото Г. Капустянского

Вглядитесь внимательно в этот уникальный снимок. Вы, наверное, видели его на одной из иллюстрированных вкладок в книге Маршала Советского Союза Г. К. Жукова «Воспоминания и размышления». Как он появился? Быть может, случайно?

«О, нет, – вспоминал бывший фронтовой корреспондент Г. Капустянский. – Это очень важный для меня снимок, я долго мечтал о нем. Все началось под Орлом, в разрушенной, сожженной деревеньке. Около чудом уцелевшей калитки на снегу валялся немецкий журнал. На обложке – огромный глобус в кабинете фюрера. У глобуса – Гитлер и Геринг. Гитлер пальцем показывает на Москву.

Дал себе слово: если попаду в Берлин, найду этот глобус и наших солдат около него сфотографирую. И с этим, знаете, шел через всю войну…»

Сбылась мечта фотокорреспондента.

Непривычная после грохота боев тишина.

Вот и кабинет фюрера. Здесь Капустянский увидел тот самый громадный глобус, у которого повелитель третьего рейха вынашивал планы мирового господства. У глобуса, рассматривая его, стояли советские солдаты и офицеры.

Мигом приготовились для съемки четыре воина, а старшего из них – подполковника – Капустянский попросил показать на Берлин. Две-три минуты понадобилось, чтобы сделать снимок. А путь к этим минутам длился четыре года.

Кто же они, счастливые победители?

Долгие годы это оставалось неизвестным: в тот радостный день фотокорреспондент даже не записал фамилий парней.

В поиск включилась газета «Труд». 2 мая 1976 года она опубликовала снимок, и в большинстве откликов сообщалось: первый слева на снимке – кировчанин старший лейтенант Ливерий Шильников.

Ну, а кто же на снимке второй слева? По тогдашнему утверждению газеты, это Иосиф Николаевич Гуртовенко, участник штурма рейхстага, ныне машинист тепловоза шахты «Шебунинская» на Сахалине.

Но Шильников уточнил: «Рядом со мной – мой однополчанин, командир танкового взвода лейтенант Михаил Цыбаненко».

А вскоре почта принесла кировчанину теплую весточку из белорусского города Бобруйска.

«Дорогой Ливерий Иванович! – писал участник штурма рейхстага, кавалер трех орденов Красной Звезды Михаил Ильич Цыбаненко. – Получил письмо с заключением экспертизы, за которое большое-пребольшое спасибо. Теперь, когда имею фото 1945 года, постепенно некоторые подробности всех событий стали припоминаться…»

66-я гвардейская танковая бригада, в которой служил Шильников, одной из первых вступила в Берлин.

Первыми ворвались в здание рейхстага со знаменем сержант Кантария и рядовой Егоров. Вместе с лейтенантом Берестом они продвигались вверх по ступеням. Знамя заалело в окнах второго, потом третьего этажа. И вот оно уже на крыше здания.

Нынче Шильникову было бы шестьдесят шесть. Гвардии капитан в отставке последние годы работал слесарем-электромонтажником на лесоперевалочной базе объединения «Кировлеспром».

* * *

Встречи с мастерами

Сергей ВОЛКОВ

Оформление 3. Баженовой

В современной индустрии нашей сохранилось немало удивительных, порой уникальных производств, уходящих корнями своими в глубокую древность.

Возникшие на основе старинных ремесел, они, интересные сами по себе, дают немало ценных сведений по истории технологий, о развитии культуры, о быте наших предков.

Этот рассказ – о людях очень редких в наше время профессий, которые трудятся на Московском заводе по обработке специальных сплавов и Мытищинском экспериментальном заводе художественного литья имени Е. БЕЛЛШОВОИ.

ЗОЛОТОБОИ

Из раскрытого настежь сейфа выглядывают маслянисто-желтые бруски и чушки металла. Золото! Никогда не видел его в таком большом количестве. А тут можно потрогать слиток и даже взять в руки. Беру. Тяжелый: на одной из граней обозначен вес – 12 килограммов 542,5 грамма.

Так вот каков он, желтый металл – искуситель человеческих душ. Наверное, нет в природе ни одной вещи, которая обросла бы таким несметным количеством легенд, историй, преданий, как золото. Посмотрите мировую литературу: несть числа сюжетам, «закрученным» вокруг золотого тельца. Золото – счастье, довольство, жизнь. Золото – проклятье, смерть.

А тут держу в руках целое богатство, и хоть бы хны. Никаких ощущений, никакого волнения. Оглядываюсь вокруг, и тоже не замечаю ничего особенного. Кладовщик выдает металл. Рабочий принимает. Перебрасываются будничными словами. Будто не с золотом имеют дело, а с какой-нибудь заурядной сталью, годной лишь на то, чтобы точить из нее болты да гайки. Впрочем, иной реакции людей и быть не может. Для работников Московского завода по обработке специальных сплавов золото, а также и серебро, всего лишь сырье, которое плавят в электропечах, прокатывают, куют. Все здесь обыденно, а на складе даже скучно. Из-за малолюдья.

Видимо, угадав мои мысли, начальник центральной заводской лаборатории Е. Иванов, вызвавшийся показать мне производство, говорит:

– Интересно в другом месте, на участке сусального золота.

Направляемся туда. Минуем контрольный пост. Миловидная девушка в милицейской форме придирчиво проверяет пропуск и личное