Мария Монтессори. Дорога победительницы. В одиннадцати действиях с прологом и эпилогом - Андрей Маркович Максимов

всему, он был весьма занятной личностью. От отца Таламо унаследовал титул маркиза. По образованию, которое получал сначала в Цюрихе, а затем в Милане, – инженер. Эдакий «маркиз по прозвищу инженер». Или наоборот. Как кому нравится.

Что касается Таламо, ему не хотелось быть ни маркизом, ни инженером – предпочитал политику. Был сенатором, членом разных комитетов. Награжден орденом Короны Италии, который дается за благие дела, касающиеся непосредственно интересов нации.

Орден ему дали в том числе и за весьма конкретное занятие. Среди тех дел, которыми занимался Таламо, было строительство квартир для малообеспеченных людей. То ли политик и предприниматель действительно жалел бедняков, а может, таким образом вершил политическую карьеру. Впрочем, возможно, имело место и то и другое, – неважно. Он помогал людям решать их конкретные жилищные проблемы. Что само по себе не может не вызывать уважения и доверия к бывшему маркизу.

В частности, Таламо начал строительство в римском квартале Сан-Лоренцо. По сути, это были трущобы, в которых жили те, кого высокомерные люди называют «отбросами общества»: множество безработных, немало и тех, кто только что вернулся из тюрьмы.

Монтессори писала, что, когда она впервые прошла по улицам этого квартала, у нее было ощущение, будто она находится в городе, пораженном катастрофой. Ее поразили безмолвные улицы и люди с постоянным выражением ужаса на лицах.

Эти несчастные должны были искать пропитание: временную, или – что считалось невероятной удачей – постоянную работу. Во многих семьях росли дети, в том числе и совсем маленькие. Куда прикажете девать их, пока родители находятся в поисках куска хлеба?

И вот в декабре 1906 года случилось то, что предчувствовала Мария Монтессори, в неясном ожидании чего жила последние годы.

Эдуардо Таламо предложил Марии Монтессори создать школу для детей разных возрастов. Он мог предоставить им одно помещение. Монтессори сама должна была решить, как и чему учить этих детей.

Судьба поступила так, как и ожидала наша героиня: привела Марию туда, куда мечтающая о педагогике женщина стремилась попасть.

Понятно, что от этого предложения отказаться было невозможно.

К открытию школы Мария Монтессори готовилась год. Тщательно и осторожно, как к делу чрезвычайно важному и серьезному. Если угодно, – решающему делу своей жизни.

Надо было придумать среду, в которой будут ощущать себя комфортно дети разных возрастов – от трех до семи лет.

Надо было понять: как, кто и чему будет их учить? Как будет сосуществовать вместе вся эта ребятня? Чем их кормить? Как их развлекать и развлекать ли?

Подобных учебных заведений не существовало, и Марии Монтессори приходилось все решать с нуля.

Таламо взял на себя финансирование этого учреждения. Но за все, что нынче принято называть красивым иностранным словом «контент», отвечала именно Монтессори.

Понятно, что успеть за год раз и навсегда определить все принципы новой школы, – невозможно. Но создать фундамент, основу принципиально нового образовательного учреждения, – вполне вероятно.

6 января 1907 года состоялось открытие школы, которая называлось Casa dei Bambini – Дом детей. Название придумала подруга Монтессори Ольга Лоди.

С этого дня начинается новое, главное действие нашей героини, которое продлится 45 лет, вплоть до ухода Марии Монтессори со сцены жизни.

Еще не было метода. Не было системы. Все только формировалось.

Однако мечты уже начали реализовываться. И реализовываться, разумеется, именно так, как хотела Мария Монтессори.

Дети – как сокровище

В Доме детей обучались в разное время от пятидесяти до шестидесяти ребят в возрасте от трех до семи лет. Запуганные, заплаканные дети, которые не очень понимали, зачем и куда их привели. У большинства из них родители были безграмотными, и дети, надо сказать, не очень понимали, чему надо учиться и зачем.

Вот как описывает сама Мария Монтессори тех, кто пришел в Дом детей и кто, по ее собственным словам, был оставлен на ее попечение: «Эти были плачущие, переполненные страхом дети: такие запуганные, что не могли говорить. Бедные, предоставленные сами себе, выросшие в лишениях, в душных домах, без попечения. У них были невыразительные лица, а глаза пусты, словно они ничего в своей жизни не видели. Даже на взгляд дилетанта они были так истощены, что нуждались в незамедлительном питании, солнце и свежем воздухе. Они были закрытыми бутонами, внутри которых в тесноте скрывалась душа (курсив мой. – А. М.)»[63].

Понимаете, как видит детей великий педагог? Они не вызывают у нее ни раздражения, ни страха, но лишь желание раскрыть их, показать их души другим.

Думаю, хороший педагог – это тот, кто уважает детей сегодняшних и любит их завтрашних.

Монтессори, как и все великие педагоги, понимает: человек рождается светлым. Дальше жизнь может покрыть его душу чернотой, и школе надо постараться убрать эту грязь, оставив свет. Задача педагога – показать всем, в том числе и родителям, чистую душу ребенка.

Мария Монтессори признавалась, что принялась за работу, словно крестьянка, которая нашла благодатную почву для посева. В душах детей зрели зерна, и надо было стараться, чтобы они правильно проросли.

Однако чем больше Мария работала, тем отчетливее понимала: никакая она не крестьянка, а Аладдин, который держит в руках ключ от тайника с сокровищами.

Она относилась к детям с «невыразительными лицами и пустыми глазами» как к сокровищам, которые до поры томятся в земле. Задача – вытащить их оттуда и показать всем, в том числе и им самим, сколь они прекрасны.

Откуда такое отношение к детям? Почему название одной из глав ее книги «Ребенок – наш учитель»? Практически обожествление детей – отчего взялось?

Это не результат размышлений и чтения книг. Это просто позиция, с которой человек родился.

Вопрос: «Почему?» – к Создателю. Почему люди рождаются разными: один таким, другой сяким? Нет ответа.

Мария Монтессори была человеком, которая обожала детей и всячески хотела облегчить им жизнь. До конца своего земного существования она таяла, увидев малыша. Она могла долго, внимательно и с интересом наблюдать, как крохотная девочка поливает цветы или маленький мальчик просто рисует картинку.

Она была таким человеком.

Почему?

Как писал Булат Окуджава: «Так природа захотела. Почему? Не наше дело. Для чего? Не нам судить…»

Бедность – не порок

Странное дело…

А может, не странное…

Но, так или иначе, вот я пишу в серию «ЖЗЛ» о третьем великом педагоге, и отчего-то все они – и Песталоцци, и Корчак, и Монтессори, – как минимум в начале своей педагогической работы занимались детьми именно из бедных семей.

Почему так? Откуда такое удивительное единство у разных педагогов, живущих в разные времена и в разных условиях?

Ведь, казалось бы,