Легенды и мифы Санкт-Петербурга - Наум Александрович Синдаловский

невиданное противостояние Человека и Стихии, Города и Воды. Вся жизнь Петербурга так или иначе была пронизана этой беспримерной борьбой, в которой в конце концов, порою ценой невероятных потерь, человек выходил победителем. И вновь накапливал силы и опыт для очередной схватки.

Идея торжества человека над слепыми силами природы проникала в политику и экономику, быт и искусство. Герои клодтовской скульптурной поэмы на Аничковом мосту и Медный всадник, поправший издыхающую змею копытом вздыбившегося коня, бог моря Нептун в скульптурном декоре Биржи, покровительствующий заведению флота в России, исполинские олицетворения четырех русских рек у подножия Ростральных колонн. Все призвано было иллюстрировать превосходство Человека над Стихией.

Памятник Петру I в Кронштадте

Первое из наводнений, постигших Петербург, случилось в августе 1703 года, всего лишь через три месяца после основания города. Это было грозным, чуть ли не мистическим предупреждением, потому что летом катастрофические наводнения случаются крайне редко. И несмотря на то что уровень воды оказался чуть более 200 сантиметров, социально-политический смысл августовского наводнения 1703 года оказался значительно большим, чем во время сокрушительных наводнений 1777 (310 см), 1824 (410 см) или 1924 (369 см) годов. Именно тогда, в 1703 году, слепая и страшная сила воды была взята на вооружение противниками Петра в борьбе с прогрессивными преобразованиями. Зловещее заклинание «Быть Петербургу пусту!» покоилось на фундаменте тайной надежды, что море во исполнение Божьей воли поглотит город Антихриста.

Петр хорошо понимал, что каждая победа над стихией – это в то же время победа нового над старым. И в этой борьбе все средства хороши. Укрепление берегов и рытье каналов, строительство каменных зданий и изобретение способов защиты от наводнений, личный пример и простодушная хитрость, укрепление веры в царскую (от Бога) власть и борьба с суевериями. В конечном счете все служило одной цели – укреплению веры в превосходство человека над стихией.

Дуб Петра Первого на Каменном острове

Каменный остров Петр I подарил канцлеру графу Головкину и затем часто бывал у него в гостях. Однажды во время прогулки по графской усадьбе Петр собственноручно посадил дуб, сохранившийся до сих пор.

Созидательный характер деятельности Петра оставил заметный след в народной памяти. Причем этот след в фольклоре сохранился не в звонких образах величественных сооружений, грандиозных панорам и ошеломляющих проектов, но в скромных зеленых символах жизни – деревьях. Один из этих символов – овеянный тремя столетиями памяти, окруженный почетом, обнесенный специальной оградой и охраняемый государством – дуб, выросший в буквальном смысле слова посреди острова. Даже аллея, доходя до него, раздваивается, почтительно обходя мощный ствол справа и слева.

Уже в 1714 году на Каменном острове возвели первую постройку – загородный дворец канцлера Г. И. Головкина. Однако при следующем владельце – канцлере графе А. П. Бестужеве-Рюмине – этот дворец разобрали и на его месте построили блестящую загородную резиденцию с пышным барочным дворцом, служебными корпусами, увеселительными павильонами, обширными парками с широкой сетью искусственных прудов и каналов. Но и этот загородный ансамбль, хорошо известный благодаря прекрасным гравированным листам «Каменноостровской сюиты» М. И. Махаева, не сохранился. И он стал жертвой времени, изменчивой моды и прихоти новых владельцев.

С 1765 года островом владела царская семья, и он стал менее доступным для посетителей. К этому времени относится строительство Каменноостровского дворца и церкви по проекту известного архитектора Юрия Матвеевича Фельтена. Постепенно неподалеку от дворца появляются дачи великосветской знати и царедворцев. Каменный остров надолго становится модным местом отдыха и загородных развлечений высшего петербургского общества. Среди его достопримечательностей особое место всегда принадлежало огромному развесистому дубу, посаженному, согласно петербургской легенде, Петром Великим.

Дуб Петра Первого на Охте

В 1704 году во время посещения Охты Петр Первый посадил дуб на общей могиле павших при взятии Ниеншанца.

Охтинский дуб менее популярен, нежели его каменноостровский сверстник. Посаженные, если верить легендам, почти одновременно, они прожили разные жизни, с разной, далеко не равной, степенью известности и популярности. Один из них стал героем увлекательной краеведческой литературы и сюжетом многочисленных графических и живописных произведений, другой же, с 1721 года оказавшись на территории Охтинской корабельной верфи, всю жизнь провел взаперти, нигде и никем не вспоминаемый. Существует, как нам кажется, единственное изображение этого дуба на юбилейной, 1903 года, открытке с текстом, не вызывавшим у ее издателей никакого сомнения в том, что дуб посажен именно Петром. Так и написано: «Дуб Петра Великого, посаженный в 1704 году на Мал. Охте».

Памятник Петру I в Роттердаме

Малая Охта – одна из трех слобод, основанных Петром на правом берегу Невы при впадении в нее реки Охты. Вместе с Большой Охтой и Матросской слободой эти поселения «вольных плотников», согнанных из северных губерний России, должны были обслуживать основанную в 1721 году верфь, пильные и канатные заводы.

Отрезанная от Петербурга широкой Невой, Охта, как стали именовать все три слободы, по свидетельству современников, долгое время представляла собой даже не пригород, но самостоятельный провинциальный городок с заводом, судостроительной школой, церковью, своим укладом и, говоря современным языком, специализацией. Так, довольно развитое на Охте молочное животноводство ввело в петербургский обиход поэтический образ «охтинки-молочницы».

Но главной особенностью Охты была, конечно, корабельная верфь. С ее стапелей сошли такие знаменитые суда, как флагман экспедиции Ф. Ф. Беллинсгаузена шлюп «Восток», широко известный благодаря И. А. Гончарову фрегат «Паллада», миноносец «Свирепый», связанный со славным именем П. П. Шмидта, и многие другие. Продолжительное время Охтинская верфь находилась в частном владении Крейтона и только после 1917 года получила название «Петрозавод».

В 1970–1980-х годах в связи с реконструкцией правого берега Невы и созданием сквозной набережной Петрозавод изменил свой производственный профиль и лишился эллингов. Его заново перестроенные корпуса активно включились в архитектурную панораму правого берега Невы. В перспективе предполагается украсить новый фасад древнего Петрозавода барельефами, посвященными истории отечественного флота.

Петровская сосна

В Удельном парке жива еще старая сосна, посаженная Петром I.

Возникновение Удельного парка относится к 1832 году, когда на северной окраине Петербурга было основано Удельное земледельческое училище для подготовки управителей и смотрителей образцовых усадеб. После отмены крепостного права училище стало постепенно терять свое значение, и земли, ранее принадлежавшие ему, стали сдавать в аренду для строительства загородных дач, устройства садов для гуляний, купален, лодочных станций и других увеселительных заведений.

Удельный парк стал очень популярным среди петербуржцев. Его привлекательность еще более возросла после открытия станций железной дороги Удельная и Ланская.

После 1917 года Удельный парк вошел в состав Лесного института, преобразованного затем в Лесотехническую академию. Постепенно парк превратился в одно из любимых мест отдыха горожан. Среди его многочисленных