Пепел перемен, Том 6: Тень железной руки - Илья Витальевич Карпов

— Ваше святейшество, — осторожно отозвался тот, заметив на себе пристальный взгляд Рии, — позвольте мне остаться на минуту. Я вскоре вас догоню.

Матриарх обернулась на Эрниваля, после чего смерила девушку внимательным взглядом и, снисходительно улыбнувшись, сказала:

— Хорошо. Но не задерживайся. Его величество не любит ждать.

Едва за Агной закрылась дверь, Рия отвела командующего Железными руками в сторону от ошеломлённых оруженосцев.

— Что это, чёрт побери, сейчас произошло? — прошипела она.

— Воля её святейшества беспрекословна. Ты хорошо поступила, что не стала ей перечить. Я боялся…

— Чего боялся? Что я скажу слово против, и она велит тебе разбить мою голову этой чёртовой штукой? — Рия ткнула пальцем в палицу в виде стального кулака с шипами, что висела на поясе Эрниваля. — Боялся, что не сможешь ослушаться приказа?

В ответ на этот вопрос он промолчал. Девушка толкнула Эрниваля худенькими руками и вспыхнула:

— Да что с тобой такое, чёрт возьми⁈

— Ты не поймёшь, — он отвёл взгляд. — Я верен её святейшеству, верен церкви. Верен железной длани. Мой отец предал церковь, предал его величество, предал свою страну… Искупить это можно только верностью.

— Эрниваль, — изумилась девушка. — Ты не должен отвечать за дела твоего отца. Вы не общались многие годы, совсем не знали друг друга. И его преступления точно не обязывают тебя следовать за матриархом по пятам, как верный пёс!

— Тебе не понять, — улыбнулся он. — Её святейшество… Она необыкновенная. И… прекрасная. Такая хрупкая, но в каждом слове сила и чистота… Если кому и служить, то только ей.

— Ушам своим не верю, — процедила Рия, презрительно глядя собеседнику в глаза. — Ты что, втрескался в эту… В матриарха? Поэтому повсюду за ней таскаешься?

— Её святейшество сделала меня своим телохранителем. Она сказала, что в этом качестве я буду ценнее, чем в роли командующего Судьями.

— Наверное, она увидела, как ты на неё засматриваешься, вот и сделала своей цепной собачонкой.

— Не говори так, — нахмурился Эрниваль. Обожжённая часть его лица приобрела свирепое выражение.

— Но ведь она вертит тобой! Разве ты не видишь?

— Не желаю этого слышать.

— Ты видел, до чего эта Агна довела бедную девушку? Видел тот жуткий взгляд, когда лезвие разрезало горло? Она же просто упивалась процессом!

— Рия, я прошу тебя…

— Эта женщина просто безумна и сводит с ума тебя!

— Заткнись! — вскрикнул Эрниваль. Рия заметила, как он сжал рукоять палицы и отступила на шаг. — Её святейшество доверяет мне. И если я предам её, это будет последнее, что я сделаю в жизни!

— Доверяет? Неудивительно, раз уж ты готов броситься с оружием на меня, — холодно произнесла девушка. — А ведь я тебе жизнь спасла, помнишь?

Эрниваль ничего не ответил и угрюмо отвернулся. Он медленно провёл по стянутой красной обожжённой коже лица рукой и, вздохнул.

— Может быть, меня и не нужно было спасать, — сказав это, он покинул лечебницу.

Глава 9

Грегорион Нокс ступал по влажной от недавнего дождя тропе, что вела на юг. За ним неотступно следовали двое в монашеских одеяниях: принцесса Мерайя решила размять ноги и, к удивлению инквизитора, преодолела на своих двоих уже больше мили. Теперь она стала куда охотнее и больше говорить, хотя всё ещё вздрагивала по ночам: события того дня, когда Грегорион встретил их, всё ещё не давали спать спокойно.

Дэйн тоже постепенно смирялся со своим теперешним положением. С каждой новой тренировкой меч лежал в левой руке рыцаря всё лучше, но даже несмотря на это, в его взгляде читалось сожаление. Вечерами они сидели у костра и делились историями, накопившимися за последние нелёгкие месяцы.

Бывший командующий в числе прочего рассказал, как им с Явосом Таммареном удалось предотвратить заговор против короля. Инквизитор поведал, что произошло с ним в Академии, как он оказался на одном из миррдаэнских островов и чудом возвратился к жизни. Принцесса же только слушала и молчала.

Грегорион взглянул на небо и невольно улыбнулся. Теперь, когда некромант побеждён, они могли идти на юг безо всякой боязни.

— Господин Нокс, не могли бы мы сделать привал? — донёсся голос Мерайи из-за спины инквизитора. Этого вопроса он ожидал рано или поздно, а потому ответил, немедля:

— Я могу стать вашими ногами, принцесса. Понимаю, вы не привыкли к долгим переходам.

— Дело не в этом, — смущённо ответила она. — Мы не ели с самого утра, а сейчас далеко за полдень. Не хочу показаться капризной, но моему животу сейчас хуже, чем ногам.

Грегорион улыбнулся. Эта девушка оказалась куда более стойкой, чем показалась на первый взгляд. Теперь ему даже было стыдно, что раньше считал её избалованной девчонкой, с которой будет много хлопот в пути. Впрочем, можно ли было стать избалованной при таком-то отце? Очевидно, нет, раз уж она решилась на побег и теперь стойко терпит все лишения. Когда Мерайя на очередном привале обмолвилась, что обрезала волосы, сердце Грегориона сжалось. Он вспомнил, как волосы Марты во время долгих служений пропитывались благовониями даже под платком, и, когда он крепко обнимал юную послушницу, причудливая смесь ароматов щекотала ему нос. Инквизитор печально вздохнул. Ничего слаще этого запаха для него не было ни тогда, ни сейчас.

Путники свернули с тропы и, добравшись до крохотной рощицы, остановились на привал. Дэйн научил принцессу вполне сносно орудовать кресалом, так что, когда инквизитор вернулся с хворостом, начало костру в виде едва теплящегося огонька уже было положено.

— Повезло, что дождь был недолгим, — улыбнулся Дэйн, подкладывая к огню клочки мха, — иначе не видать бы нам костра. Да и хвороста тоже. Её высочество быстро учится.

— Я же просила не называть меня так, Дэйн, — нахмурилась Мерайя. — Навевает дурные мысли. Да и посмотри на меня? — девушка встала во весь рост, пригладила запылённый монашеский балахон, чей цвет уже было невозможно определить, и сняла капюшон, обнажив неровно остриженные волосы. Её причёска выглядела так, будто шаловливый мальчишка дорвался до ножниц. — «Ваше высочество» теперь звучит, как издёвка.

— Уверен, скоро это закончится. В Высоком доме нас ждёт тёплая постель и горячая еда, — попытался приободрить её Дэйн.

— Ты так уверен в этом? — спросил Грегорион, кладя охапку хвороста на землю.

—