Данияр. Не буду твоей невестой - Мария Зайцева

— Конечно, — тут же отвечает Алина, — я и не отказывалась.

— Но ты грустная ходила… — напоминаю я ей, — переживала.

— Ой, да это пустое все! — машет она ладошкой, — просто как-то неожиданно было все. Я же хотела доучиться, работать начать… И с родителями так договаривались.

— А сейчас можешь не доучиться?

— Это как муж решит… Ему сорок пять, только дочери. Сына нет. Сына хочет.

Я смотрю на нее и понимаю, что тут даже разговаривать бесполезно. Алина не выглядит недовольной. Она уже приняла свое будущее, увидела себя в нем, наверно, даже полюбила.

Это ее выбор.

А я свой делаю.

После пары я отговариваюсь перед Алиной головной болью и выхожу из здания университета. Тщательно проверяю, чтоб на стоянке не было машины Байматова.

Он мне писал утром, спрашивал, как себя чувствую, но я не ответила.

А вот Натану ответила.

И подтвердила, что прилечу.

“Малыш, я тебя встречу”

“Люблю тебя”

“Ты — такая смелая девочка!”

“Ничего не бойся, я с тобой!”

Эти смс помогают мне, поддерживают уже принятое решение.

В аэропорту снимаю в банкомате всю наличность со своей карты. Отец туда обычно кладет небольшую сумму раз в месяц, на мелкие расходы, но я до конца никогда ничего не тратила, так что накопилось чуть-чуть.

Уже после регистрации на рейс, останавливаюсь у огромного окна и смотрю на самолеты.

В стекле отражается взволнованная девушка. В платке.

Надо же, зачем-то накинула, когда выходила из универа. Автоматически, наверно.

____________________________________

Девочки, вот и решение... Верное? Нет?

Смотрим на офигенные арты от Танюши, делимся своими впечатлениями. Мы с Машей все читаем, просто отвечать сейчас нет возможности, прошу понять и простить! Но ваши комментарии дают нам понимание, что книга вам интересна! И это самое главное!

Глава 24. Москва

Московский воздух, такой знакомый и родной, пахнет сыростью, асфальтом и свободой. Здесь намного прохладнее, но я даже капюшон не набрасываю. Не хочу. Хочу глубоко вдыхать это ощущение — я сама за себя решаю.

Выхожу из здания аэропорта, вцепившись в ручку своего рюкзака, и чувствую, как прохладный ветер касается щёк — впервые за несколько суток я действительно могу вдохнуть полной грудью.

Вот она я.

Вот он — город, который стал когда-то домом.

Шумит, спешит, живёт в своём потоке. Не так давно и я была его частью. И снова хочу стать.

Я верчу головой в поисках Натана. И… вот же он!

Стоит чуть поодаль, на фоне толпы встречающих. С букетом роз и широкой, до самых ушей, улыбкой. Замер, как будто боится сделать первый шаг.

Моё сердце пропускает удар. А потом вторит шагам, которые я делаю к нему. Он бросается вперёд, обнимает меня крепко, будто я — самое ценное, что у него есть.

— Ты приехала… Ты правда… — он прячет лицо в мои волосы, — я так боялся, что передумаешь.

Я обнимаю его в ответ. Я и правда так рада его видеть!

Но…

Внутри скребётся. Едва ощутимо. Где-то глубоко. Как крошечный коготок по стеклу. Слишком тонкий, чтобы понимать, откуда он. Но он есть.

— Спасибо, — улыбаюсь, стараясь заглушить это неуместное ощущение. — И спасибо, что встретил! У тебя практика, я помню. Я бы и сама доехала.

— Я бы тебя на край света приехал встречать, — смеётся Натан, берёт мой рюкзак и ведёт к машине.

Мы едем. За окном мелькают московские пейзажи, шум, ритм большого города. Я прижимаюсь лбом к стеклу, вглядываюсь в фонари, в неоновые вывески, в вечернюю суету. И чувствую, как напряжение из тела медленно уходит. Пусть и не полностью, но я уже могу не держать спину так напряжённо прямо.

— Куда мы едем? — спрашиваю спустя минут двадцать.

— Ко мне, — отвечает Натан, с лёгкой улыбкой, не глядя. — Домой. Тебе нужно отдохнуть.

Домой.

Это хорошо.

Мне хочется, чтобы это слово означало место, где меня никто не заставляет, не требует, не уговаривает. Не ставит в безвыходное положение.

И не предаёт.

Натан бросает на меня короткий взгляд и улыбается.

Но… как-то натянуто. Не так, как прежде.

И тишина между нами повисает какая-то некомфортная. Словно каждое слово приходится выдавливать.

— Заедем в кафе? — предлагает он. — Ты, наверное, голодная.

— Да, — киваю. — Признаться, я сегодня себя едва ли чашку кофе заставила выпить.

И это действительно так. Не до еды было.

Кафе небольшое, милое. Но столик Натан выбирает самый дальний, в тени. Наверное, понимает, что сейчас мне хочется спрятаться ото всех.

Я едва дотрагиваюсь до кофе и чизкейка. Аппетит по-прежнему отсутствует напрочь. Натан свой кофе пьёт быстро, часто отвлекаясь на смартфон, бесконечно пиликающий уведомлениями.

— Чат практики, — объясняет извиняющимся тоном. — Скоро отчёт сдавать, народ нервничает.

А ещё он пару раз бросает на меня такой взгляд, будто хочет что-то сказать. Но не говорит. И я не спрашиваю. Не хочу быть параноиком. Просто… он, наверное, волнуется. Это же огромный шаг не только для меня, но и для Натана.

Привозит он меня к дому в одном из многоэтажных ЖК. Мы поднимаемся на шестой этаж, входим в квартиру.

— Ну… вот, — Натан разводит руками. Он выглядит немного… смущённым, что ли. — Заходи, Мадина, располагайся. Ты… ты, наверное, к другому привыкла, но…

— Ты что, — улыбаюсь, делая шаг к нему. — Всё хорошо, тут… тут очень уютно. Мне нравится!

Я действительно привыкла к другому. К комфорту, дизайну, удобствам. Но это всё сейчас неважно! К свободе я привыкла больше. Это ценнее для меня. Да и квартирка Натана хоть и небольшая, но вполне уютная.

Я вглядываюсь в его лицо. Ничего странного. Просто чуть напряжён. Но разве это не естественно? Для него ведь это тоже шаг. И серьёзный.

— Мадина, мне… — Натан откашливается и делает шаг назад. — Мне нужно отъехать на час. Обещал брату помочь. Ты располагайся, я скоро, окей?

Я киваю.

— Хорошо.

Он уходит, прикрыв за собой дверь, а я поворачиваюсь и окидываю взглядом квартиру.

Просторная, светлая. Новострой.

Прохожу из прихожей в гостиную, оттуда иду в небольшую кухню. Бежевый