Биология в фокусе. Естественные отделения университетов Российской империи (1830–1900) - Екатерина Юрьевна Жарова

получить настолько полного научного образования, чтобы занимать должности преподавателя гимназии или реального училища по соответствующему разряду наук»[336]. Таким образом, выходило, что занимать должность учителя мог только тот, кто предоставил диплом о прохождении курса по всем предметам, предусмотренным требованиями 1896 г.

Впервые на эту проблему обратили внимание в октябре 1907 г.[337], когда в университеты были разосланы предложения министра рассмотреть на физико-математических факультетах вопрос об испытаниях для тех, кто хочет получить звание учителя естествознания и географии. Университеты присылали разные перечни предметов, собрав которые и проанализировав министерство в январе 1909 г. утвердило список необходимых экзаменов на право преподавания, который должен был совпадать с окончательными экзаменами в комиссиях. Для естественников это были химия (неорганическая, органическая, аналитическая), минералогия и геология, физическая география, ботаника и физиология растений, зоология, анатомия человека и физиология животных, география[338] (последняя была необязательна, сдавалась для получения права преподавать географию).

А уже через два года, 23 августа 1911 г., появились новые правила о производстве испытаний, и таким образом министерство утвердило перечень обязательных предметов для полукурсовых и окончательных экзаменов[339], который раньше был прерогативой факультетов. В перечень окончательных испытаний вошли практически те же предметы, однако список этот был несколько уже и включал органическую химию, геологию с палеонтологией, физиологию растений, зоологию беспозвоночных, физиологию животных, физическую географию с метеорологией. География сдавалась исключительно избравшими отдел географии. Остальные науки студент был обязан сдать на полукурсовых испытаниях для получения выпускного свидетельства.

Таким образом, провозглашенная в 1906 г. свобода выбора студентами предметов просуществовала до 1911 г. Фактически, однако, правила эти были введены только с 1912/13 учебного года ввиду многочисленных просьб из университетов[340]. А. М. Новоземов в своей книге-пособии для студентов оценивал предметную систему, установленную в российских университетах, довольно критично: «Как известно, почти всюду в высших учебных заведениях установлена предметная система, правда в сильно урезанном и сокращенном виде. Согласно системе, всякий учащийся может проходить с курса на курс, сдавая любое количество экзаменов из прослушанных предметов или ничего не сдавая. Эту свободу омрачают всякие «минимумы», которые служат некоторым пришпоривающим средством для малоуспешных, но все-таки кой-какая свобода есть. Благодаря ей все студенты являются в большей или меньшей степени вечными студентами, т. е. у всех имеются экзаменационные долги»[341].

Так окончился эксперимент с введением предметной системы в университетах Российской империи. Следует сказать, что последний проект университетского устава, выработанный при министре графе П. Н. Игнатьеве в 1915 г., содержал компромиссный подход к организации учебного процесса в университетах: курс каждого факультета предполагалось разделить на основной и специальный отделы: первый предназначался для получения основного образования по предметам факультета или отделения, второй – для углубления научных знаний по определенной специальности[342]. Подобный порядок обосновывался тем, что в начале XX в. невозможно было существование университета ради чистой науки, так как большинству студентов была необходима профессия для получения средств и лишь незначительное меньшинство имели возможности и способности к научной деятельности – именно им предлагалось углублять свои знания на специальном отделении. Причем о предметной системе не говорилось ни слова: на отделениях предполагались учебные планы, разработанные факультетами и утверждаемые министром. Но университеты скептически отнеслись к такому предложению, так как данное нововведение предполагало сокращение курса до трех лет[343]. В принципе, это мог быть разумный компромисс, отвечающий потребностям эпохи, но сложившаяся политическая ситуация не позволила претворить его в жизнь.

Помимо попытки перехода на предметную систему обучения, еще одним новаторством устава 1884 г. было то, что, в отличие от своих предшественников, он закреплял обязательность практических занятий[344], вошедших в учебный процесс в 1860–1870‑е гг. Статья 96 устава гласила: «При историко-филологическом, физико-математическом и юридическом факультетах устраиваются практические упражнения студентов под руководством профессоров (семинарии), с необходимыми при том учебными пособиями»[345]. Появившиеся в 1885 г. «Правила о зачете полугодий» более детально объясняли обязанности студентов по части практических занятий.

Согласно этим «Правилам» студентам естественного отделения для зачета полугодий необходимо было[346]:

• избрать и каждое полугодие посещать не менее восемнадцати часов лекций и практических занятий;

• принимать участие как минимум в двух практических курсах (дан перечень практических упражнений по предметам – химии, зоологии, ботанике, минералогии, по желанию студента – физике, математике);

• исполнять задаваемые работы, подвергаться проверочным испытаниям по предметам, входящим в круг окончательных испытаний в правительственной комиссии;

• для получения выпускного свидетельства необходимо, чтобы в числе практических курсов не менее шести относились к выбранному им для дополнительного испытания отделу (один из упомянутых выше четырех) и не менее двух курсов в каждом из остальных.

Принятые в том же году «Требования, которым должны удовлетворять испытуемые в комиссии физико-математической по отделению естественных наук» содержали в том числе перечень практических навыков. Обязательны были проведение качественного химического анализа, знание зоологических препаратов и рисунков с пояснением по ним основных законов жизни животного мира, определение растений, минералов, горных пород, умение работать с микроскопом и препаратами животных и растений[347].

Согласно новым «Правилам», студенты не должны были сдавать ежегодные экзамены, как это было раньше, но обязаны были получить зачет восьми полугодий, чтобы быть допущенными к итоговому экзамену. Зачет полугодий производился преимущественно по результатам практических занятий. Так, в Казанском университете были установлены следующие «приемы», которыми пользовались преподаватели для оценки знаний студентов и зачетов им полугодий:

«по анатомии и физиологии растений – практические занятия

по морфологии и систематике растений – практические занятия

по зоологии – поверочные испытания и практические занятия

по физиологии животных – поверочные испытания в 5, 6 семестре, в 7 семестре практические занятия

по сравнительной анатомии поверочные испытания, практические занятия и для специалистов – работы»[348].

В последующем, когда в 1888 г. министерство подводило итоги применения новых правил, физико-математический факультет Казанского университета отчитывался, что именно практические занятия служат мерой зачета полугодий студентам естественного отделения[349], а для успешного проведения этих занятий и подготовки студентов к итоговому экзамену необходимо усилить финансовую поддержку учебно-вспомогательных учреждений: «как то снабжение этих учреждений особыми учебными коллекциями, составленными систематически программами испытания, приборами, справочными книгами и атласами и достаточными для руководства студентов в занятиях персоналом, служащим при учебно-вспомогательных учреждениях, т. е. назначение необходимого числа лаборантов, их помощников, хранителей кабинетов и др.»[350] Впрочем, просьбы об увеличении финансирования учебно-вспомогательных учреждений университетов отправлялись в Петербург регулярно.

Проблема нехватки помещений для значительно увеличившегося контингента студентов естественного отделения в конце XIX – начале XX в. представляла собой