По следам Духа Зимы - Микаэль Брюн-Арно

Я забыл, где мой дом, зима или лето,

                          грустно иль радостно мне.

Утром уходим с тобой мы куда-то,

                       а я не знаю, кто я и кто ты,

Но ты улыбнёшься, и станет мне сладко,

                и вот я уже не боюсь пустоты…

И никак… И никак… И никак мне

                          не выбраться из пустоты,

Если рядом не будет друга, верного друга,

                                             такого, как ты,

Как ты, Арчибальд… Как ты.

Руссо сыграл ещё несколько нот, прозвучавших как отголосок детской песенки, а потом ласково погладил по голове отца. Тот явно понимал, как всех взволновала его песня, но память уже изменяла ему. «Не будь я кротом! Почему мне так хочется плакать?» — подумал Фердинанд с удивлением вытирая глаза.

— Останься с нами, папа, — прошептал Руссо, обнимая и целуя его. — Останься с нами ещё немного. Думаю, кое-кто очень хочет поблагодарить тебя.

Арчибальд наклонился к Фердинанду и протянул лапы, чтобы приласкать его. Крот не помнил, доводилось ли ему когда-то в прошлом испытывать такое наслаждение, но, безусловно, он понимал, что заслужил эту ласку, потому что зверь, обнимавший его, явно делал это от чистого сердца!

— Спасибо, друг мой. Это замечательная песня, у меня просто нет слов.

— Это вы, господин Лис? — неуверенно произнёс Фердинанд. — Я хотел сказать вам, как я огорчён. Я ведь теперь припоминаю наши прогулки в Зелёном Бору. И концерт на верхушке тысячелетнего дуба, и закат солнца… И…

— Довольно! — прокричал какой-то голос со стороны зимнего сада. — Вы меня слышите? Довольно!

Финеас, стоя на табурете, с растопыренными когтями, отказывался уходить со сцены. Тристана, поняв, что ветер переменился, расталкивая толпу локтями, пробиралась к выходу.

— Не верьте этому кроту! — бушевала черепаха. — Он плетёт какую-то чушь! Что может помнить этот ненормальный? Он совсем потерял разум, совсем спятил! Это я прошёл весь лес, я сопровождал его, это я… я… Но… но куда же вы все уходите? Вернитесь, вы, дурачьё! Это же я… Вернитесь!

Посетители «Библиотеки Елового леса» один за другим выходили из зала, оставляя на креслах свои экземпляры книги «Мой панцирь против твоего: я помогаю несчастному, страдающему Болезнью Забвения». По пути некоторые спрашивали Викторину и Виргилию, не знают ли они, где можно раздобыть историю, написанную господином Лисом.

— Как мне не хватало вас, Фердинанд! — воскликнул Бартоломео, бросаясь в объятия своего старого друга.

— Я с радостью поиграю с тобой, лисёночек, — ответил крот, снова погружаясь в прошлое. — Но только до тех пор, пока папочка не придёт за мной.

Да, конечно, маленький крот с радостью поиграл бы с лисёнком в любые игры. Во всяком случае, до тех пор, пока болезнь не вернётся за ним и не запрёт его навсегда в темнице его разума, где хранились все роли, сыгранные им в этой жизни.

Дружба и предательство

До зимнего солнцестояния оставалось всего пять дней. При виде спускавшегося за горизонт красного шара солнца жители Елового леса ускоряли шаг, торопясь добраться до дома. Каждый из них нёс домой целую гору подарков, аккуратно упакованных в коричневую бумагу, перевязанных ленточками и украшенных веточками остролиста с красными ягодами. С дощатых платформ у верхушек деревьев казалось, что можно без труда дотянуться до солнца. Декабрьский ветер настолько выстужал лес, что с наступлением ночи даже овцы доставали из шкафов тёплые одеяла, чтобы не замёрзнуть в постели.

В этот холодный вечер в семейном гнёздышке Крыс Александра и Виргилии за столом собралось около шестидесяти гостей, и в столовой стало по-настоящему жарко! На стульях с плетёными из тростника сиденьями расселись две взрослые крысы, не успевавшие отвечать на вопросы собравшихся, пятьдесят пять голодных крысят, стучавших ложками по тарелкам, а также два крота и два лиса, которые втянули головы в плечи, но всё равно задевали ушами потолок и очень боялись, что он может обрушиться.

— Наверное, это была не самая удачная идея — пригласить вас поужинать с нами, — сокрушалась Виргилия, видя, как гости пригибают головы к коленкам. — Мы — как бы это поточнее выразиться? — не привыкли принимать у себя таких крупных зверей! Хотите добавки?

— Не переживайте так, госпожа Крыса! Вы очень вкусно накормили нас, — ответил Арчибальд, подхватывая последний пирожок с яблоками. — Кроме того, я уверен, что именно сейчас в вагоне-ресторане этот странный горностай рассказывает свои страшные сказки про злого духа и кости, разбросанные вокруг его хижины.