Ромодановский шлях. Забытые победы - Даниил Сергеевич Калинин

А что, если на очередной вылазке враг сумел-таки заманить осажденный гарнизон в засаду и разбил его – на плечах отступающих ворвавшись в город?!

Немного повременил Григорий Григорьевич, собираясь с духом – наконец, развернул грамоту. Однако, спешно пробежав глазами по бумаге с размашистыми буквами, князь невольно улыбнулся.

Воевода писал, что Юрась снял осаду при приближении русского войска – и бежал от Переяславля в сторону Канева, но покуда находится у села Городище. Не ровен час, закроется в Каневе... Торопил воеводу Волконский, обещая отправить ему в помощь большую часть гарнизона – вместе с казаками Сомко.

Еще бы – такой удобный шанс покончить с предателем, покуда тот не переправился через Днепр!

- Шире шаг братцы, шире шаг! Идем к Каневу!

…И вновь тяжелый для простой пехоты (да и всадников) марш. И князь вновь оседлал теперь уже не холм, а лишь приземистый, пологий пригорок – но все одно ратники видели его, видели полковое знамя, невольно прибавляя шаг перед лицом своего воеводы.

Но думы последнего на сей раз были далеки от марширующей перед ним рати; покуда ветер играл с волосами на непокрытой голове Ромодановского, сам Григорий Григорьевич мысленно уже строил полки в поле супротив Хмельницкого, пока еще прижатого к реке.

Увы – но силы русского воеводы и мятежного гетмана примерно равны, и победу может даровать лишь грамотно построенное сражение, что уже набравшийся опыта воевода намеревался целиком и полностью провести под свою диктовку. Но также князю Ромодановскому было прекрасно известно, что все планы – это не более чем размытые зарисовки и штрихи, складывающиеся в цельную картину лишь после боя...

Итак, чем располагает изменник?

Его правобережная армия уже мало напоминает те крепкие казацкие рати, что водил в сечу Богдан Хмельницкий под Пилявцами, Зборовом и Батогом. Многие ветераны славного гетмана давно уже лежат в земле – а новоиспеченные «казаки», набранные в войско из вчерашних крестьян, хоть и получили какой-никакой боевой опыт… Но заметно уступают ратной выучке «старым» казакам, громившим еще татар и турок – и что важнее, не шибко горят желанием воевать. Вот пограбить да знатно погулять за счет награбленного – это они запросто! Но в сече оказаченные крестьяне не слишком стойки – многих ведь поверстали в полки под угрозой, что семьи отдадут татарам… И естественно, они не умеют сражаться в правильном строю, да и число воинов, грамотно обращающихся с самопалами, ныне невелико - во всех черкасских ратях. Но при обороне в таборе или земляных укреплениях казаки малоросские ещё чего-то стоят, могут попить крови...

И это нужно обязательно учесть в грядущей сече!

Однако же помимо мятежных черкасов к Переяславу подошли и наемники — польские и немецкие хоругви, хорошо обученные и упертые, готовые сражаться за золото. Наемная пехота в основном немецкая - около тысячи пикинеров и мушкетеров в составе одного полка, да пушкари при двадцати пушка... И ещё две тысячи немецких и валашских драгун, также сражающихся в пешем строю.

Настоящая же конница ляхов представлена средней панцирной кавалерией - чуть менее пяти сотен всадников, что исключает реальную опасность со стороны последних. Все же средняя конница, а не тяжёлая гусария! Есть и татары - малые польские хоругви и небольшой отряд крымчаков тысячи в две сабель. Однако это не противник русской рати; крымские татары опасны именно многочисоенностью - вот ежели явится на поле боя вся орда! Тогда не избежать князю повторения Конотопа или даже Чудново... Впрочем именно для того, чтобы татары не успели вовремя прийти на помощь Юрасю, царско-казачья рать и пробилась сквозь донские заставы турок и вышла в Сурожское море!

Чтобы после ударить по берегу Крыма и отвлечь на себя внимание хана... Но Григорий Григорьевич не пренебрег разведкой, отправив на полудень многочисленные разъезды - почитай, всех своих донских казаков!

И покуда о крымской орде ничего не слышно...

Русская рать сильнее, заметно сильнее - хотя особого численного превосходства над мятежниками и наемниками у Ромодановского нет. Однако князь всецело полагается на Белгородский разрядный полк, им же выученный и выпестованный, и прекрасно показавший себя под Конотопом. Кроме того, на помощь идёт сильный отряд из Переяславля - два рейтарских полка и драгуны, две солдатские роты, два стрелецких приказа... Да, они понесли потери в осаде - но горят желаниям отомстить ворогу!

Есть и верные черкасы. Хотя на счёт верности... Тут можно поспорить и усомниться. Сам князь доверял только Сумскому полковнику Кондратьеву и Острогожскому - Зинковского. То есть слободским казакам, уже присоединенным к Белгородской линии. В остальном же - слишком много случилось предательств и ударов в спину со стороны черкасов за последние годы. Мятеж Выговского, предательство Юрася, измена Кременчуга!

Тот же Яким Сомко вроде и остался верен государю, и честно дрался за Переяславль - но ведь он дядя Хмельницкого по матери! Как никак, родная кровь - и полковник Брюховецкий, а также Золотаренко в один голос твердят, что дядя держит с племянником связь, ведёт тайную переписку. Оно, конечно, и немудрено - быть может, Яким таким образом пытается вразумить племяша... Но ведь и тот наверняка призывает Самко объединиться с ним, обещая едва ли не золотые горы!

Нежинский полковник Золотаренко вроде также сохранил верность царю. Но его собственная вражда с наказным гетманом привела к тому, что нежинцы так и не пришли на помощь осажденному Переяславлю! Василий ограничился формальной отпиской - Юрась закрыл все дороги и подступы... Но у полковника был достаточно сильный отряд нежинцев и стародубцев, а также пехотный полк Мозыря общей численностью в три тысячи казаков - и Золотаренко при желании смог бы прорваться к Переяславлю.

Теперь же Нежинский полковник наотказ отказался подчиняться наказному гетману Сомко. И один Бог только ведает, предаст ли Золотарев сразу, если левобережные казаки выберут на Раде гетманом Якима, и того поддержит государь - или чуть изменит и ударит в спину чуть позже, подобно Юрасю?!

И это нисколько не преувеличение. Золотаренко, бывший шурином самому Богдану Хмельницкому, приходится крестным отцом его мятежному сыну! Чем не причина ещё одной тайной переписки?

Мало того, четыре года назад Василий поддержал Гадячский договор Выговского! Но кажется, остался недоволен польскими ударами (хотя те были довольно щедры) или самим отношением к нему первого гетмана-предателя, так что изменил последнему ещё до Конотопа. После чего, так сказать, кровью врага смыл свою измену в битве при Хмельнике, где Выговского окончательно разбили...

Но после предательства крестника, плюнувшего в заветы своего отца,