Женские судьбы Гражданской войны - Михаил Михайлович Сухоруков

именем добровольца Антона Тихоновича Пальшина была причислена к 75-му пехотному Севастопольскому полку. Этот полк с богатой военной историей входил в состав 2-й бригады 19-й пехотной дивизии. Полковой праздник отмечался ежегодно 8 ноября.

О фронтовом прошлом А. Т. Пальшиной нашим современникам известно мало. К тому же практически все сведения о её армейской жизни изложены в её воспоминаниях и автобиографиях. В них приводятся какие-то отрывочные описания событий и нуждающиеся в проверке факты из военной истории того периода. Видимо, за давностью лет возникла путаница с номерами роты, где она служила – то ли 7-я, то ли 6-я рота.

Судя по её воспоминаниям, она должна была участвовать в Брусиловском прорыве, поскольку упоминала службу в 8-й армии. Однако не вспоминала она об успехе русских войск в первый период наступления на австро-венгерском участке Юго-Западного фронта. Не сохранилось в её опубликованных записях воспоминаний о горечи отступления частей 8-й армии, после того как их не поддержали соседние русские армии. Нет, например, упоминаний о Ковельском сражении, в котором участвовал их полк. Не упоминала она о Луцком прорыве и о сражении на Стоходе. Не называла она командира своего полка, которым в период с июля 1915 по август 1916 года был полковник Григорьев Ф. Ф., а до этого – полковник Неклюков Б. И.

Фронтовые воспоминания Антонины Тихоновны периода Первой мировой войны изложены фрагментарно, без привязки к событиям и датам. «Бывала в разведке за языком, – писала она в автобиографии, – в тылу противника, с донесением в штаб полка, в сторожевое охранение».

Восстановить картину боевого прошлого известной фронтовички по столь обрывочным сведениям достаточно сложно.

В лучах солдатской славы

О подвигах добровольца Антошки в годы Первой мировой войны написано немало. В основе многих публикаций, как уже отмечалось, лежат её собственные воспоминания. Других источников и документальных свидетельств приводится очень мало. Время сильно потрепало страницы биографии фронтовички той далёкой войны. Спустя время стало очевидным, что не всё сходится с описанием её геройских поступков и боевых отличий, за которые она была удостоена георгиевских наград. Например, А. А. Артамонов в очерке «Антон и Надежда» приводит описание боевого эпизода, за который она была удостоена Георгиевского креста и чина младшего унтер-офицера. «В боях за Карпаты, когда серьёзное ранение получил взводный командир, Пальшина приняла руководство полуротой на себя, – читаем в очерке, – и повела ее в атаку. Противник был выбит из двух линий окопов. Но отважный солдат получил ранение в ногу. Сам генерал Брусилов, узнав об этом факте, приколол Пальшиной на грудь Георгиевский крест и присвоил ей звание унтер-офицера».

А в известном очерке того же автора о шести тетрадках воспоминаний А. Т. Пальшиной-Придатко указано, что Георгиевский крест и чин младшего унтер-офицера она получила за взятие языка.

Не всё совпадает в рассказах о том, как в полку узнали, что доброволец Антошка на самом деле девица Антонина. Есть две версии, которые обе приводятся с её слов. Первая рассказывает о том, как случился с ней конфуз на исповеди у полкового священника. Этот эпизод приводит в своей публикации историк С. Н. Базанов. «Шло лето 1915 года. Рота, где служила Пальшина, выстроилась на плацу. По традиции перед боем полковой священник отец Анисим отпускал каждому солдату грехи. Когда подошла очередь Антошки, как солдаты называли безусого бойца, отец Анисим, привычно перекрестив солдата, сказал: „Ну, кайся отрок, в прегрешениях“. Пальшина неожиданно ответила: „Грешна я, батюшка, ведь я девушка, а не парень“. Священник, очевидно приняв ее ответ за неуместную шутку, вместо отпущения грехов закричал на весь плац: „Изыди, сатана, проклинаю тебя, святотатец!“». Так её секрет снова был раскрыт, несмотря на тайну исповеди. Однако её оставили в строю, хотя командование имело полное право отправить добровольца Антошку домой.

Возможно, что здесь была допущена какая-то неточность, поскольку в очерке С. Зубарева «Бабушка военная» автор приводит другую версию того, как раскрылся её секрет. Со слов А. Т. Пальшиной-Придатко, это выглядело следующим образом. «Рядовым солдатом, – читаем в очерке, – дважды раненная, прошла всю Западную Украину. Но никто не подозревал, что она девица. Командир полка, узнав об этом лишь через год, вызвал ее к себе. „Честь имею явиться, рядовой Пальшин“, – доложила она ему. Пристально посмотрел он на нее, помолчал с минуту, как бы обдумывая, что сказать и при этом не обидеть молодую девушку. Не торопясь, по-отцовски тепло сказал: „Да ты ведь не Пальшин. Ты подражаешь Дуровой“. Но Антонина впервые услышала это имя.

„Почему раньше не призналась, что ты девушка?“ – спросил он ее.

„Могли уволить из части, а я не хочу быть в тылу“, – ответила она ему. Как она позже поняла, командир никому о ней ничего не рассказал. Она продолжала нести службу наравне с солдатами-мужчинами». Что в этом рассказе вызывает сомнение? С какой целью полковник Григорьев Ф. Ф. наблюдал за рядовым Пальшиным? Почему эти наблюдения растянулись на целый год? Согласно этой версии, её тайна была раскрыта в середине 1916 года, тогда как в предыдущем случае речь шла о летнем месяце 1915 года. Было ли это связано с её признанием на исповеди, или это результат наблюдений полкового командира? Не соответствует действительности и то, что она якобы впервые услышала о своей героической землячке Дуровой от полковника. В родном Сарапуле её сравнивали с ней и называли второй кавалерист-девицей ещё в начале 1915 года, когда её доставили жандармы с Кавказского фронта к месту жительства.

Искажения истории и фактов

По воспоминаниям и рассказам самой Антонины Тихоновны восстановить её боевой путь в составе 75-го пехотного Севастопольского полка достаточно сложно, поскольку приводятся неполные описания военных событий и боевых эпизодов, без их привязки к датам и месту, где они происходили. Отчасти это можно объяснить особенностями её автобиографической памяти, а также тем, что свою первую тетрадку с воспоминаниями она датировала февралём 1958 года. Иными словами, она стала записывать свои воспоминания на 62-м году жизни – спустя четыре с лишним десятилетия. Вполне возможно, что какие-то детали прошедших событий стёрлись в памяти, перепуталась их последовательность, забылись фамилии участников и однополчан. Немало искажений исторических событий и фактов добавили журналисты, писатели, историки и краеведы. Со временем биография фронтовички А. Т. Пальшиной наполнилась мифами, недостоверными фактами и небылицами. Описание одних и тех же событий имеет по 3–4 разных версии, что создаёт ощущение неправдоподобия текста и недостоверности фактов из биографии нашей героини.

С её слов, она участвовала в боях за Перемышль, Львов, Владимиро-Волынск, Монастырское, Ковно, Ровно, Гродно, Люблин, Черновцы, Вильно, Станислав, Карпатские горы, реку