Первое ракетное соединение нашей страны - Сергей Леонидович Зубович

год после войны в деревне Берка федеральной земли Тюрингия, в шести километрах восточнее г. Зондерсхаузен. Материальной частью для первых ракетчиков стала немецкая ФАУ-2. Учебной базой – хоть и разрушенные лаборатории, заводы, испытательная станция, специальный поезд и институт «Нордхаузен». А пуски А-4 осуществляли с полигона в Кап. Яре. Поэтому неслучайно именно «немецкой» бригаде выписывался «наряд на службу» в Германии. Было это в марте, а в августе 1955 года на Политбюро постановили: передислокацию за границу 72 и 73 инженерных бригад приостановить до особого распоряжения ЦК КПСС и Правительства. Бригады оставить в прежних пунктах дислокации. 72-я квартировала в то время в селе Медведь Новгородской области. Начатые за границей работы прекратить в связи с изменившейся международной обстановкой.

В Болгарии, судя по документам, работы и не начинались, а вот «германский вариант» был только приостановлен. С середины 1956 года ракетчики бригады начали осваивать ракету Р–5М конструкции С. П. Королева с ядерной головной частью и дальностью действия 1200 километров. К концу 1958 года все дивизионы научились пускать это «изделие», ознаменовавшее новый этап развития отечественного ракетостроения. Научились они перевозить ракеты по железной дороге. К осуществлению отложенного проекта вернулись, когда в Европе разместились воинские контингенты для ведения «холодной войны» против СССР. Мы могли вывести свои ракеты на дистанцию «пистолетного выстрела» от виска пугающих нас войск. И в ноябре 1958 года 72-я инженерная бригада, командование которой принял полковник А. И. Холопов, начала скрытное передвижение из Новгородской области в направлении Германии. Передислокация длилась по февраль следующего года.

Из воспоминаний очевидцев

Бывший командир технической батареи 1-го дивизиона Н. К. Монахов:

«Весной 1958 года дивизион выехал в лагерь на Липовую гору под Лугой. Мы приступили к освоению новой ракетной системы Р-5 М. Это была серьезная и ответственная работа – на вооружение бригады впервые поступила система с ядерной головной частью.

Требовалось освоить ее в короткие сроки. Осенью нас вновь ждал Капустин Яр. Мы прибыли туда сразу после посещения полигона руководством страны и Вооруженных Сил во главе с Хрущевым. Решался вопрос о создании Ракетных войск стратегического назначения как самостоятельного вида Вооруженных Сил.

Преодолев более двух тысяч километров, осуществив ночную перегрузку техники в новый эшелон, в первый день 1959 года мы прибыли в ГСВГ к новому месту дислокации».

Генерал-майор запаса В. К. Владимирский (служил старшим лейтенантом в ремонтно-технической базе):

«Перед дислокацией наша часть стала именоваться ремонтно-технической базой. На должности начальников сборочных бригад (непосредственно работающих с головными частями ракет – автор.) прибыли выпускники Военной академии имени Ф. Э. Дзержинского, в прошлом офицеры-артиллеристы, участники Великой Отечественной войны. По замыслу командования РТБ должны были вводиться на территорию ГДР в последнюю очередь. Наш черед наступил в апреле. Для большинства из нас это перемещение было первым пересечением Государственной границы СССР.

Новое место дислокации, к нашему удивлению, оказалось хорошо подготовленным. Добротные казармы, штаб, квартиры для офицеров, хотя и по типу общежитий. На Родине жили в худших условиях. Но больше всего нас поразило уже готовое сооружение для хранения головных частей. Строительные работы были выполнены с немецкой аккуратностью».

Генерал-майор в отставке А. А. Дмитриев, лауреат Государственной премии СССР, в Германии командовал ремонтно-технической базой:

«Со стороны командования ГСВГ к нам было проявлено подчеркнутое внимание, оказана необходимая помощь. И в Фюрстенберге, и в Фогельзанге, где размещались подразделения бригады, все было приготовлено для приема. С соблюдением особого режима секретности, в сопровождении усиленной охраны и специалистов 12-го Главного управления Министерства обороны в ночное время был доставлен в ГДР «ядерный» груз. Секретные стартовые позиции выбрали в лесных массивах».

Жизнь ракетчиков за границей входила в свою колею. Приехали семьи, неплохо разместились, с интересом знакомились со страной. Военнослужащие бригады настроились на длительное пребывание в ГДР, но в августе 1959 года поступил приказ убыть к новому месту службы, в Калининградскую область. Всего через каких-то 10 месяцев.

Бывший в ту пору заместителем начальника оперативного отдела Штаба реактивных частей генерал-майор в отставке П. П. Пузик скоротечность «миссии» объясняет двумя причинами: первая – на вооружение ракетных частей стали приниматься Р-12 средней дальности, обеспечивающие выполнение стратегических задач с территории нашей страны; во-вторых – стали более продуктивными переговоры с американской стороной по вопросам размещения стратегических ракет, их удаления от демаркационной линии, в том числе на Западном театре военных действий.

Так закончилась эта история, десятилетиями не предававшаяся огласке. 72-я инженерная бригада стала прародительницей первой дивизии народившихся в декабре 1959 года Ракетных войск стратегического назначения – гвардейской Гомельской ордена Ленина, Краснознаменной, орденов Суворова, Кутузова и Богдана Хмельницкого.

Ее не стало в наше время с подписанием договора о ракетах средней и меньшей дальности. Жива память о богатой истории соединения, о его беспрецедентном «ракетном походе». И не только.

Секретные миссия и комиссия

Бородунов Евгений Семёнович, генерал-майор в отставке

– Предстояло проверить 72 бригаду РВГК. Миссия бригады являлась секретной, и наша инспекция – тоже.

В состав комиссии входили четыре генерала, 10 полковников из Генерального штаба и 10 лейтенантов, выпускников 1957–1958 г.г. Ростовского ВВКИУ из 80-й инженерной бригады РВГК базирующейся в н.п. Белокоровичи Житомирской области. Конечно, из-за специфики задач особой государственной важности в Ракетных войсках никаких дневников не вёл. Вспоминаю то, что осталось в памяти.

Старших офицеров, нам лейтенантам, никто не представлял, но я запомнил генерал-майора Морозова Михаила Александровича, так как он постоянно ходил за мной три дня при проверке подготовке ракеты к пуску на технической и стартовой позициях и полковника Зубченко Л. Г., с которым пришлось в дальнейшем встречаться, как с членом комиссии главкома РВСН в 163 ракетном полку 50 рд.

Комиссия, её состав и задачи, формировалась под огромным секретом. Нам, лейтенантам Белокоровичской бригады, приказали выехать 5 мая в штаб реактивных частей в г. Москву, который располагался в одном из зданий Академии им. Дзержинского. Сказали, что дальнейшую задачу нам поставят в штабе. По прибытию в штаб РЧ нас разместили в гостинице ЦДСА и рекомендовали, до особого указания, отдыхать и знакомиться с достопримечательностями г. Москвы. Где-то 10–11 мая 1959 г. нас вызвали с вещами в штаб РЧ, где изъяли и положили в сейф партийные и комсомольские документы: до возвращения из командировки. Начальник штаба РЧ генерал-лейтенант Никольский Михаил Александрович довел до комиссии задачу. Задача заключалась в следующем: «Комиссия Министра обороны СССР выезжает в ГДР, для проверки боеготовности, несущей там боевое дежурство на ракетном комплексе 8К51 м 72 ИБР РВГК, которой командует полковник Холопов А.И.». Проверку боеготовности бригады рекомендовалось начать с канала для передачи боевого приказа в бригаду, а также способности бригады принять и выполнить боевой приказ приведение бригады в высшие степени боевой готовности. С целью сокрытия стоящей задачи перед нашей комиссией мы должны были провести проверку по общевойсковым предметам одной мотострелковой дивизии, одной танковой дивизии и 72 ИБР РВГК. Проверкой этих соединений по общевойсковым дисциплинам, с подведением итогов, мы занимались где-то дней двадцать.

Основной позиционный район 72 ИБР РВГК располагался в г. Фюрстенберг, а военный городок, казарменная и техническая зоны находились в лесу, недалеко от деревни Химмельпфорт. Штаб бригады располагался в штабе танковой дивизии. Как рассказывали нам офицеры, бригада где-то с февраля 1959 г. несла боевое дежурство на ракетном комплексе 8К51 м. Денежное содержание личному составу выдавали в немецких марках, по курсу рубля (в СССР платили по штатному расписанию, в рублях).

Офицеров это радовало: ассортимент промышленных товаров в ГДР был большой, многого в Союзе мы и не видели. За четыре месяца пребывания в ГДР многие офицеры смогли закупить и выслать своим семьям столько промтоваров, сколько было разрешено переправлять в Союз за год.

…Казармы и гаражи для техники были построены ещё до 1940 г., но находились в хорошем эксплуатационном состоянии. Офицерский состав без семей располагался в общежитиях гостиничного типа. Среди офицерского состава было немало выпускников Ростовского и Камышинского училищ. Конечно, многие из офицеров бригады пытались узнать у нас, членов комиссии, реальную цель приезда комиссии. Долго не верили тому, что нас выпускников Ростовского училища, пригласили только с одной целью, для проверки войск по общевойсковым дисциплинам.

Помню как сейчас, разбор проверки по общевойсковым дисциплинам 72 ИБР РВГК, после недельной проверки, начали в 9.00, а закончили в 10.00 утра. Офицеры бригады, наконец – то поверили нам, что кроме этой проверки другой не будет. Разбор проводили наши генералы, а мы лейтенанты к 12.00, ко времени передачи боевого приказа