О Христе по-другому. Подлинный смысл Страстей Христовых - Франсуа Брюн

бывает и так, что одержимый человек, наоборот, остается благочестивым, верным молитве и щедрым в жизни. Отец Шенансо, один из тех редких во Франции священников, кто верит в одержимость и занимается экзорцизмом, это подтвердил: одержимые часто оказываются людьми, всецело преданными Богу. В истории мистики хорошо известны случаи мистиков и святых, которые страдали одержимостью. Посмотрим несколько таких примеров.

Мария де Валле (1590–1656) подвергалась неоднократным сеансам экзорцизма. Обуявшие ее демоны говорили на еврейском, греческом и латинском языках. По обычаям той эпохи на ее теле искали зоны, потерявшие чувствительность, как след печати дьявола. Напрасно. Тогда церковные власти признали ее одержимой, но невиновной. Например, ее принуждали произносить богохульства. Рукописный источник того времени поясняет: «Бог позволил такому случиться, потому что это язык ада, и чтобы показать, что она носила в себе жуткое состояние вечного осуждения, со всей его невыносимостью. Все это происходило без какой бы то ни было вины со стороны сестры Марии… Она предвидела, что с ее губ сорвутся богохульства, чуть заранее: они причиняли ей огромную боль… Ее дух и воля были от них в ужасе…»[159]

Святой Павел Креста (1694–1775) тоже познал это искушение постоянными богохульствами, невозможность сдержать обуревающие тебя проклятья, до наваждения. Это уже малая форма одержимости, особенно если это выливается в поступки. Как при любых формах наваждения, речь здесь идет о борьбе, которая должна вестись все время, не прекращаясь ни на минуту, ни на секунду, о постоянном давлении, избавиться от которого можно, лишь поддавшись на искушение. Но, конечно, вслед за этим сразу возникает раскаяние и чувство вины, которое в свою очередь порождает чувство обиды на Того, Кого запрещено обижать, а значит и новое желание отомстить Ему богохульством и местью за невыдержанное испытание. Такое постоянное искушение, как мы видим из его дневника, было одним из самых тяжелых испытаний Павла Креста. Длилось оно около 50 лет, и, как видно из его переписки, окончательно так никогда и не исчезло из его жизни. Тот, кто был готов выстрадать все, что пошлет ему Бог, не прося ни о чем другом, кроме следования Божье воле, тут порой не выдерживал и взывал к Божьему милосердию: «Эти дьявольские слова убивают сердце и душу. От этих искушений против Бога прошу Тебя, избавь меня. Пострадать не страшно, но что душа не может вытерпеть, так это искушение против своего Бога». В итоге, похоже, святой Павел Креста порой произносил проклятия против Бога или против Пречистой Девы[160]. Можно, конечно, выискивать в подобных случаях наваждений феномены, хорошо известные психологам и психоаналитикам, копаться в корнях проблемы, связанных с полученным в семейном воспитании образом Бога, транслируемым затем церковью. Но тот, кому знакомы козни дьявола, не удивится, что тот воспользовался психологическими недостатками Павла Креста, для того, чтобы полностью его дестабилизировать. Да и в том, что церковь порой искажала образ божий, неужели вы думаете дьявол никак не поучаствовал?

Екатерина св. Августина (1632–1668), в 16 лет уехавшая из Нормандии в Квебек, тоже проходила через такое испытание в течение семи лет. Феномен начал проявляться, когда сестра Екатерина хотела защитить девушку, уже подвергнувшуюся колдовству. Бесовские атаки были одновременно и внешними, и внутренними. «Демоны, разъярившиеся от того, что матушка так заботливо старалась сохранить чистоту этой девушки, являлись ей в жутких формах, оскорбляли и били ее. Раны и синяки, остававшиеся на ее теле после этого, подтверждали, что это была не иллюзия, а реальность. Ее исповедник рассказывал, что однажды видел, как у нее рука буквально почернела от полученных синяков. Она мужественно сносила все это, не умаляя щедрости, не жалуясь, ничего не говоря даже своей общине, из боязни их напугать». В видении демон увлек ее даже в ад, стараясь внушить, что она уже осуждена навеки, и что не стоит поэтому уклоняться от удовольствий мира сего.

Все это усугублялось искушениями самого разного рода. В видении она видела демонов, докладывавших Сатане, «как они поработали в Квебеке, Бопре, Труа-Ривьер и Монреале». Речь тут идет, можно сказать, о «классическом» типе видений, весьма известном еще со времен египетских отцов-пустынников. «Все чаще и чаще Екатерина видела их усилия, предпринимаемые для того, чтобы вовлечь души во грех или искусить их, используя слабые места. И сама она испытывала величайшие искушения богохульством и нечистотой». В итоге и она произносила «отвратительные богохульства. …Мне страшно подойти ко святому причастию. Лучше бы мне оказаться в руках ирокеза или войти живьем в огонь, чем принять нашего Господа…»[161].

Мария Иисуса Распятого (1846–1878), более известная как Мариам Баоуарди или Мариам из Галлилеи, причислена к лику блаженных в 1983 папой Иоанном-Павлом II. Она также испытала на себе кризисы одержимости, конечно, не соглашаясь на все то, что демоны пытались заставить ее сделать. Речь здесь снова идет о выдающемся мистике, одном из тех поразительных случаев, которые церковь все еще не умеет или не хочет оценить по достоинству. Тут мы видим полный набор паранормальных явлений: экстазы, левитация, стигматы, пронзенное сердце, явления, пророчества, ясновидение, билокация, одержимость ангелами и т. п. Еще когда она была в монастыре кармелиток в По, она предупредила, что у нее будет первый приступ дьявольской одержимости: «Иисус даст Сатане власть мучить меня 40 дней; я буду сильно страдать. Дьявол будет силен лишь над моим телом, душа моя будет укрыта. Иисус пообещал мне спрятать ее в ящик, так что дьявол не сможет до нее добраться. Дьявол заставит меня совершить много внешних ошибок, но это не будет грехом; моя воля не будет в этом участвовать. Я буду похожа на малого ребенка, разум которого еще дремлет и который неспособен на грех».

«В итоге ровно в полдень 26 июля лицо послушницы покрыла печать грусти. Ее тело сотрясла легкая дрожь. Сатана вошел в нее. Богохульства, ругательства, призывы к непослушанию, гнев, ярость на собственное тело, вплоть до просьбы дать нож, чтобы вырезать „противные знаки“ (стигматы): таковы были первые симптомы одержимости… Каждую неделю легионы демонов, сменяя друг друга, мучили ее… Но было кое-что, что даже Сатане пришлось признать и уважить: чистота послушницы. В один из самых страшных приступов в ее ногах послышался голос демона: „Покройте арабочку! Хозяин запретил нам поступать нечестно, потому что против честности она ни разу не согрешила. Мы можем лишь попробовать ее убить“. И вслед за этим: „Эта проклятая арабка, я сломлю ее! Я хотел бы удушить ее еще в лоне матери!“ Он терзал ее тело, словно железными когтями; он тряс