О Христе по-другому. Подлинный смысл Страстей Христовых - Франсуа Брюн

существенное в христианской вере против большинства богословов, охваченных характерным для ХХ века рационализмом и сциентизмом. Но если бы тот же самый Рим не боролся так долго против мистиков, положение в церкви сегодня было бы совсем другим.

Дон Габриэль Аморф, знаменитый экзорцист римской епархии, которого я чуть выше цитировал, это признает: «Давно уже Католическая церковь отказалась от своей миссии экзорцизма. Мне кажется, уже лет 200. Вижу тут две причины: первая связана с реакцией на злоупотребления в прошлом; вторая — с тем, что и священство не избежало заразы материализма и рационализма. Все всё хотят объяснить естественными причинами, и в итоге отправляют весь мир к психиатрам, и одержимых вместе с ним»[148].

Отец Жорж Моран, изучавший богословие в Католическом институте в Париже и рукоположенный в священники в 1959 году, пишет в одной из своих книг: «Я не помню, чтобы хоть раз кто-то упомянул Сатану на мессе или в проповеди, и мое многолетнее изучение богословия тоже не восполнило этот пробел. Для меня, как, без сомнения, и для большей части моих учителей, это был вопрос из прошлого, что-то наподобие пережитка из давно прошедших эпох. К счастью, человеческая наука пошла дальше!»[149] Тут нужно пояснить, что отец Моран занимал должность экзорциста более десяти лет, и что теперь у него не осталось никаких сомнений в том, что и одержимость, и демоны существуют на самом деле.

Но позиция отца Морана остается, к сожалению, на редкость исключительной для Франции. Анна Маскре и Ивон Берторелло провели во Франции анкету по вопросу об экзорцизме. Результат показал, что большинство экзорцистов, назначенных на эту должность своими епископами, вообще не верят в феномен одержимости и экзорцзмом никогда не занимались. Они ограничиваются тем, что внимательно выслушивают своих пациентов и отправляют их к психиатру[150]. Я лично встречался в Париже несколько лет назад с одним важным экзорцистом, он был такого же мнения.

Как правило, медики, и уж тем более психиатры и психоаналитики, не верят в силы зла, в одержимость демонами. Для них, обращение к экзорцистам лишь усугубит положение больного, так как помешает ему прибегнуть к правильному психиатрическому лечению. И все же, с недавних пор церковь призывает некоторых психиатров к сотрудничеству, как дипломированных, так и прочих, лишь бы они были убеждены, что невозможно все объяснить одними психологическими проблемами. Так, например, когда кардинал Баллестреро, архиепископ Турина, обнаружил в своей епархии множественные случаи одержимости и сатанинские секты, он вызвал сразу шесть экзорцистов, но проследил, чтобы они были хорошо подготовлены. Он обратился также к психиатрам, и среди них к доктору Сальваторе ди Сальво, психиатру-юнгианцу, с просьбой помочь экзорцистам выделить, где случаи одержимости, а где психиатрического расстройства. Нужно, полагает он, чтобы ученые признали возможность одержимости бесами, и наоборот, чтобы экзорцисты не видели происки беса за любой психологической проблемой. «Медицина может действовать лишь в области психологических расстройств, а экзорцисты пусть занимаются лишь случаями настоящего присутствия бесов. И не нужно видеть это присутствие там, где его нет». Дестью годами позже он повторил это в Генуе. Я уже описывл в своей книге «Бог и Сатана» случай профессора Симона Морабито, знаменитого невролога, психотерапевта и педиатра, выдвигавшегося на Нобелевскую премию. Он очень долго оставался скептически настроенным, пока однажды не встретил одного молодого человека со столь сильно выраженными феноменами, что это его убедило. И как только однажды он убедился в том, что Сатана существует, то перед ним как будто раскрылись новые двери, и в итоге он стал сотрудничать с многими экзорцистами[151].

Я должен здесь пояснить, что и отец Моран, со своей стороны, работал тоже в сотрудничестве с психиатрами. Так он приводит в качестве примера случай одной сорокалетней женщины, которая ему показалась явно обладающей признаками одержимости. Для полной уверенности, он послал ее проконсультироваться у одного известного психиатра, с которым он уже не раз работал. Тот диагностировал шизофреническое расстройство, но просил женщину прийти еще раз. После второй консультации, рассказывает отец Моран, он признался мне в телефонном разговоре: «И вот, все вроде бы повторялось в этот раз так же, как и в первый. До самой последней секунды я был уверен в диагнозе. И лишь когда она, уже на выходе, обернулась, я вдруг заметил молнию в ее взгляде, столь хорошо знакомую, как будто „он“ хотел сказать мне: ну что, попался?! Следующая встреча прошла втроем, и психиатр смог присутствовать при волнующем моменте экзорцизма»[152].

На самом деле, в действиях демонических сил стоит различать их разные способы воздействия на человека, как и разные степени вторжения.

Бывает, что нападают на человека только снаружи, так что душа у пострадавшего останется нетронутой. В там случае речь идет не совсем об «одержимости» в привычном употреблении этого термина. Силы зла, демоны, причиняют своим жертвам страдания. Примеров тут можно привести великое множество, от знаменитого кюре из Арса (1786–1859) до сестры Ивонны-Эме Иисуса (1901–1951). Иногда демоны вытоворяют все это в надежде, что жертва сдаст под их натиском и выполнит условия, будь то: перестать молиться, больше не говорить о Боге, отказаться от Творца, плюнуть на распятие, распространять клевету о священнике или о каком-либо человеке, которым восхищаются все вокруг… Натуцца Эволо (1924–2009) часто подвергалась нападениям демонов. Они ее били, бросали наземь, ранили. Когда она проживала Страсти Христовы, демон порой даже угрожал приняться за ее детей, если она не перестанет говорить о Христе[153].

Я уже приводил примеры подобных случаев в своей книге «Бог и Сатана», и не буду здесь повторяться. Напомню только случай Готтлибин Диттус, одержимой, за исцеление которой жестоко боролся пастор Иоганн Кристоф Блюмхардт с апреля 1842 по декабрь 1843. В девятнадцатом веке были, к счастью, компетентные врачи, способные осуществить строгий контроль и проверить истинности или ложность подобных случаев, и пастор Блюмхартд известен как одна из величайших и духовно значимых фигур немецкого протестантизма. Итак, он вынимал их разных частей тела Готтлиб самые неподходящие предметы: иголки, гвозди, клочки колючей проволоки, куски металла. Пастор молился рядом с ней, и от этого из ее тела начинали медленно, друг за дружкой, выходить все эти предметы. Было видно, как сначала они начинали двигаться под кожей, а потом проступали на поверхность. Как только очередной предмет показывался так, что его можно было ухватить, пастор тянул за него из всех сил и вытаскивал его целиком. Ран закрывалась так, что на теле не оставалось следов. В ходе этих долгих и трудных месяцев рядом