Знание величия - Юлия Олеговна Чеснокова

в одном доме. Наши родители так дружили! Особенно мамы. – Девушка убавила радости в голосе, вспомнив о своей, но повернулась обратно, к Микки. – Как твои родители поживают? Давно от папы о них ничего не слышала. - Всё хорошо. У них всё хорошо, - закивал Микки, рассыпаясь подобно песку, из которого слепили рыцаря в доспехах. Но подул ветер, и оказалось, что песочный рыцарь ненастоящий. Нет никакой брони, грозного вида, меча с тяжелой рукояткой. – Как сама? - Я? О, всё отлично, работаю в школе, папа тут, кстати, трудится, на этаж выше, прямо над нашими головами. А вы с Сынхёном знакомы? – улыбнулась она опять ярче. Элин видела пистолеты, она прекрасно поняла, что тут происходило, но включила такую дурочку, что просто блеск. Сынхён сидел по-прежнему не двигаясь, наблюдая, как ловко эта учительница воспитывает гангстера, давая уроки вежливости и дружелюбия. - Не близко, связаны общими делами, - тихо пробасил Микки. – А ты его знаешь? - Он мой друг, - кивнула Элин. – Лучший друг, мы вместе ходим по воскресеньям на службу, я его учу французскому два-три раза в неделю. Одним словом – не разлей вода, - бросила на Сынхёна предупреждающий взгляд девушка. – А сегодня мы договорились пообедать вместе, и я всё стою и стою, жду и жду его, а он не идёт, и я думаю – надо бы подняться, напомнить, вдруг забыл? А это ты оказывается, Ючон, его задерживаешь. Ну, я надеюсь, вы свои дела решили? - Мы… - Микки оглядел кабинет, своих людей, стол Сынхёна. Обнаружил там бычок и поднял его, спрятав в кулаке. Глядя на самого молодого человека, прямо ему в глаза, как недавно смотрело черное дуло, Микки изрёк: - Мы заедем в другой раз, пожалуй. - И ко мне заглядывай, ладно? Поболтаем, вспомним юность, - попросила Элин. Ючон её юности остановился, отогнав в сторонку гонконгского Микки. Вернее, унося горку песка, из которого тот вылепливался при необходимости. Но что-то в лице Ючона говорило, что в следующий раз он постарается подготовиться получше, и образ будет вылит из бронзы. - Дашь свой телефон? Созвонимся. – И, получив номер, один из предводителей триады покинул офис, а за ним, как павлиний собранный хвост, уже не пушащийся, а поникший и вялый, серо-пыльный на изнаночной стороне, уволоклись прочь гангстеры. Элин опустилась на стул напротив Сынхёна, со вздохом, в который примешался лопнувший звук, освобождённые нервы шумно ушли на отдых. Улыбка с её губ исчезла, она уставилась в какую-то одну точку. Сынхён не менял положения, и продолжал каменно сидеть, видя Элин будто впервые. Они долго молчали, не меньше десяти минут, пока девушка не шевельнула поднявшимися веками, чтобы обнаружить хозяина кабинета всё там же, всё в той же позе. - Ючон ухаживал за мной в старшей школе. На моём выпускном сделал мне предложение, но я отказалась. Он мне нравился, как друг, как брат, но не больше. Я хотела посвятить себя людям, благотворительности, детям, помогать нуждающимся, а он сказал, что я буду его женой, и буду принадлежать только ему. Я была такой молодой, что восприняла это, как оскорбление, знаешь. И после моего отказа он уехал в Гонконг. Значит, вот чем он теперь занимается? – не озвучив, чем именно – и так было ясно, Элин печально покачала головой. – А если бы я сказала ему тогда «да», остался бы он порядочным человеком? Сынхён окончательно очнулся и, не зная, что и сказать, потому что по такой логике и он сам порядочным человеком не был, ухватился за мобильный. - Мне нужно позвонить, - сказал он и набрал Джиёна. Тот поднял быстро: - Джи, не знаю где ты, но спрячься ещё дальше, чем можешь, понял? По городу бегают люди триады со стволами и хотят тебя защемить, ты понял? Они тебя ищут, они не приняли условий переговоров, заляг на дно! Смысла скрывать что-либо от Элин уже не было, поэтому предупредив друга, Сынхён не стал вилять и пытаться выкрутиться, объясняя всё как-нибудь так, чтобы выставить себя не замешанным. Да, он был связан с мафией, это сделалось очевидным. Изменит ли это отношение Элин к нему? - Тебя втягивает в это всё тот твой друг, Джиён? – спросила она. - Меня никто никуда не втягивает. Мы с ним одинаково занимаемся такими делами, - не стал обелять себя Сынхён. – Это помогает заработать хорошие деньги, и мы этим пользуемся. - Быть пристреленным это тоже помогает, - заметила Элин. - Тут как повезёт. - Мне Джиён сразу не понравился, - сказала она. - Не будем о нём. Он мой друг. У тебя-то вообще смотрю в корешах Микки, или Ючон, как там его? – Девушка наклонила голову, приблизив её к плечу. Выглядящая устало, она не ввязалась в спор, что позволило Сынхёну почувствовать своё неправильное поведение. Сглаживая бестактность, он поинтересовался: - Как ты тут оказалась? Мы же не договаривались обедать. Или я что-то забыл? - Ты ничего не забыл, я приезжала к отцу, решила спуститься по лестнице, а не на лифте, и увидела подозрительную очередь в твой кабинет. А ты не чиновник из администрации, чтобы к тебе ломилось столько просителей. Вот и решила заглянуть и узнать… - Но ты не знала, что тут Ючон? Твой давний друг. - Не знала, - согласилась Элин, не смотря на Сынхёна. Было очевидно и понятно, что молодому бизнесмену что-то угрожало, облик толпившихся у него людей не вызывал сомнений. Опасность и серьёзность ситуации говорили сами за себя. Но Элин пошла напролом, отдавая отчёт, чем грозит это и ей в том числе. - Ты… - начал Сынхён, но она поднялась, закидывая ремешок сумочки на плечо. - Ладно, мне пора. Завтра у меня вечером кое-какие дела, французский отменяется. Увидимся после службы в воскресенье, хорошо? - Элин! – попытался остановить её парень, даже привстав с кресла на наконец-то заработавших ногах. Но девушка, остановившись, не стала его слушать, а заговорила сама: - Ах, Сынхён, интересно, кто и на что должен сказать «да» тебе, чтобы ты остался порядочным человеком? Au revoir[14]! Когда она ушла, прошло ещё не менее получаса, прежде чем Сынхён окончательно осознал, что Элин спасла ему жизнь. Вот так просто, вошла и спасла, без громких фраз, без взрывов и манёвров в духе американских блокбастеров, где женщины-кошки или суперженщины, спутницы суперменов, взлетают на крыши небоскрёбов, оттолкнувшись от