Последняя капля слезы - Габдулла Мухамедгарифович Тукай

он на своём веку,

И сверстников его уж многих нет на свете.

Беспробудный сон

– Мама, кто это? – спросила, ластясь к маме Фатима.

В её комнате на стенке фотография была.

Отвечала мама: – Раньше у меня был этот сын,

Это брат твой, но на свете его нет, он раньше был.

– Мама! Мама! Где теперь он? Ты найди[38] его опять!

Я хочу его увидеть! Я хочу с ним поиграть!

– Нет, любимая, нет, крошка, брат твой нынче крепко спит,

Он не может встать, не встанет, он теперь землёй укрыт.

– Разбуди же его, мама! Мама милая моя!

Пусть сестру свою увидит, сделай это для меня!

– Ах, сокровище! Нет средства разбудить его суметь,

Сон тот вечный, беспробудный, называется он – смерть!

Солнце и Месяц

На вершинах Гималаев Солнце спит,

Золотую колыбель его хранит

И всю ночь качает ветер напролёт,

Солнцу песни колыбельные поёт.

А едва проснётся Солнце, ветер тот

Веять лёгкими порывами начнёт.

Ото сна он целый мир начнёт будить,

Станет миру: «Просыпайся!» – говорить.

Встанет Солнце – засыпает в золотой

Колыбели Месяц – брат его родной.

Сбившись в кучу, засыпают рядом с ним,

Как птенцы в гнезде, все звёзды до одной.

Он проспит весь день, а догорит закат –

Снова мир сияньем Месяца объят.

Так друг с другом чередуются они –

Солнце с Месяцем, как с братом брат.

Сон земли

На поле накинут

Покров белизны,

И в сон погрузилась

Земля до весны.

Ей спать, пока птицы

Весенней порой

Не тронутся с юга

На север домой.

О нежное время!

Красавец апрель!..

Прозрачные зори,

Певунья-капель,

И гомоном в мае

Встревоженный лес,

И грома раскаты,

И ливни с небес,

И ливням на смену

Потоки лучей,

И бодрость, и свежесть

Росистых ночей…

Всё было и словно

Исчезло во мгле,

И ныне, под снегом,

Лишь снится земле.

Но всё же не вечен

Тот сон, хоть глубок…

Придёт пробужденье

В положенный срок.

Слово к зиме

Сгинь, мороз белобородый! Видишь, прямо с горки той

Катится весна-царица к нам в коляске золотой!

Торопись исчезнуть, старый, убегай же поскорей!

Не видать тебе пощады от владычицы полей.

У царицы нет оружья, но зато её полки

Пестрокрылы, и несметны, и летучи: мотыльки!

К птицам

Я не трону вас, птицы, меня не пугайтесь, пичуги.

Я лишь пение ваше послушать хочу на досуге.

Всё, что Бог вам внушил, распевайте при мне без тревоги,

Не ношу я ружья, не расставил силков на дороге.

Пойте смело, спокойно, не трону я вас, не задену,

Мне ли жизни на воле не знать настоящую цену?

Так не бойтесь меня, я ловить вас не буду, постойте!

Не шумя, не дыша, буду слушать вас… Пойте же, пойте!

Ребёнку

Дружок, не бойся шурале, ведьм не бойся и чертей,

Никто, поверь мне, отродясь не встречал таких гостей.

Такие вымыслы, дружок, – лишь туман былых времён;

Не устрашает, а смешит нас шайтан былых времён.

Для упыря нет пустыря, логова для беса нет;

Для недотёпы шурале девственного леса нет.

Так постарайся же, дружок, все науки изучить

И вскоре правду ото лжи ты сумеешь отличить.

Ласточка

Недавно ласточка, что сердцу так мила,

Там, над окном моим, гнездо себе вила,

Таскала глину в остром клювике своём,

Из глины строила она красивый дом.

Трудилась долго, возводя свой лёгкий кров,

А после вывела хорошеньких птенцов.

Чтобы сыта была вся птичья детвора,

Жучков и мошек мать приносит им с утра.

Пусть непогода на дворе и ночь темна,

Не шевельнётся в тёплом гнёздышке она,

Укроет голову тихонечко крылом

И сладко спит она, окутана теплом.

И что ей молния и гром, что шум людской!

Спит крепко ласточка, и дорог ей покой.

Чтоб ни случилось на земле, ей нет забот –

Она и клювиком своим не поведёт.

Зимний вечер

Как хорошо вам, дети, вечером зимой!

У жаркой печки вы устроились, домой

С мороза прибежав, ничто вас не томит,

Вы не измучены ни болью, ни бедой.

И ни один из вас с печалью не знаком,

Сидите тихо друг за дружкою, рядком,

Покуда матушка вам сказки говорит, –

И долгий вечер пролетает сладким сном.

Пусть за окном метель неистово метёт,

Пусть ветер яростно солому с крыши рвёт,

Пусть птица стынет на лету, а не парит, –

Уютно вам в тепле вдали от всех невзгод.

Однако вам не грех припоминать порой:

Иной обижен с детства горестной судьбой,

У малышей бездомных очень жалок вид,

И знаются сироты с тяжкою нуждой.

Им лютой зимней ночью негде прикорнуть,

Замёрзли щёки, уши, леденеет грудь,

Ещё куда ни шло, коль стужей не сразит, –

Кому-то ведь из них навек в снегу заснуть.

Когда таких придётся встретить