Последняя капля слезы - Габдулла Мухамедгарифович Тукай

прошлое ада, рая,

Исчезнувших с лица земли самудов, гъадов[34],

На дне морском весёлых рыбок стаи, гадов.

Там в услужении моём все звери. Клятвы

Не нарушают даже львы и леопарды,

Большие звёзды с малыми весь свод объемлют,

С благоговением моей молитве внемлют.

Когда, случается, в порыве вдохновенья

Спешу я через шумный город иль селенье,

То старцы ветхие с гневливыми глазами

Указывают детям на меня перстами:

– Глядите, дети! Это вам пример гордыни,

Он жил не так давно средь нас. Глядите ж, ныне

На что похож гордец: худой и измождённый,

Как он оборван, грязен он и повреждённый!

Безумец! Нам внушал, что Бог его устами,

Мол, дал ему приказ, повелевает нами,

Что нас увещевать велел ему Всевышний.

Глядите же теперь: он враг, он людям лишний.

Вспоминаю

Вспоминаю годы детства, пору самых первых дум,

Как смеялся я невинно, как любил забавы, шум.

Вспоминаю, как о счастье я мечтал в ночной тиши,

Как я ждал его прихода в глубине своей души.

Вспоминаю, как явилась в первый раз любовь ко мне,

Как заплакал от восторга я, горя в её огне.

Вспоминаю, как любил я, как неловок был, несмел.

Как, сказав «люблю», в смущенье до ушей побагровел.

Утекли года, как воды, в сердце нет того огня,

Равнодушным и спокойным стало сердце у меня.

В нём тревог былых волнений не осталось и следа,

Только грусть воспоминаний сердце будит иногда.

Праведник

Ну и люди! Поглядеть – святей и праведнее нет.

Ничего добра дороже, зла противнее им нет.

Их распущенностью, грязью переполнена земля,

А на публике – стоит одной их праведностью свет.

Если он в упор с Аллахом не столкнётся животом,

Чтит Коран благоговейно и в религии запрет.

Он и правду любит, ценит прямодушие в речах,

Когда польза очевидна. Обратит на пользу вред.

Он о дружбе забывает, когда нужно взять с тебя,

Но когда с него взимают, от проклятий спасу нет.

Если ты ему не нужен, неприступен и чванлив,

Но когда нужда – любезней и приветливее нет.

Он себе не позволяет прежде вас зажечь табак,

Но тебе огонь подносит, соблюдая этикет.

За столом вам разливает ровно так же, как себе,

Не скрывая благородства, и сомнений в этом нет.

Львом себя он выставляет, тебя по миру пустив,

Но помочь тебе бессилен, истощён от многих бед.

Он язвит тебя и жалит, как кинжала остриём:

«Что невесел, друг?» – любимей без тебя и друга нет.

Без тебя перемывает твои кости, но едва

Ты войдёшь, он излучает неподдельной дружбы свет.

Бремя совести

(Из «Будильника»)

В море жизни можешь плавать без труда.

Есть ли ветер, нет ли ветра – не беда!

Только совесть, чьи укоры – тяжкий груз,

Вмиг на дно тебя отправит, в мир медуз.

С ней в разладе попадёшь всегда в беду,

Но спасёшься, если будешь с ней в ладу.

Две дороги

Одна дорога к процветанию ведёт,

Другая разве только к знанию ведёт.

Решай: учёным ли, гонимым всеми, стать,

Ослом ли глупым, но ценимым всеми, стать.

Спокойствие семьи

Что нужно для того, чтоб в доме всегда царил покой?

Одно: чтоб у слепого мужа жена была немой.

Ода

Лишь вышло солнце – мир лучистый засверкал.

Так Гизатуллина: лишь вышла – счастлив зал.

Всевышний подарил им равный блеск лучей:

Ему играть средь туч, играть на сцене – ей.

Опозоренной татарской девушке

Словно листья, желты твои щёки,

Ты стоишь на углу у столба…

Погляжу и сжимается сердце, –

Как жестока такая судьба!

Псом приблудным, подстреленной птицей

На прохожих ты смотришь с тоской.

Губы шепчут беззвучно проклятья…

Подлый бай! Но который? Какой?

Все они таковы. И, наверно,

Даже ангелу вырвут крыло.

Если жертва готовится к аду,

Кто захочет пресечь это зло?

Твоего я обидчика видел:

Как всегда, развлекается, пьёт,

Что ему до тебя, до того, что

На позор твой глазеет народ!

Ты стоишь и не видишь поэта,

И не знаешь, что мимо тебя

Он проходит с истерзанным сердцем,

О судьбе твоей горькой скорбя.

Некоторые наши интеллигенты

Приятно, что среди татар есть множество интеллигентов.

Но больно, больно видеть мне убожество интеллигентов!

Вот этот – густо покраснел, но не вдавайся ты в обман,

Не думай: «Стыд его грызёт», а говори: «Он просто пьян».

Влюблённый

Ты видишь, как он балагурит и шутит, и хохочет,

А он ведь попросту скрывает печаль, что сердце точит.

Все говорят: «Весёлый малый!», дивятся острословью,

Им невдомёк – не видно дыма! – что он сожжён любовью.

Но вот возлюбленная входит… Он рад, конечно, встрече,

Но как смутился наш влюблённый! Где смех? Где красноречье?

Лицо меняется мгновенно, краснея и бледнея,

И опускаются невольно его глаза пред нею.

Он, гурию