Зорагалдиум. Потусторонний мир - 1ex0

Часть 6

Прошло ещё много времени, и мы стали задуматься над тем, чтобы даровать ещё одно потомство рэдгов, надеясь на то, что сейчас пойдут девочки. Но те, кто уже родили вторых детей, убедились, что на свет являются опять мальчики. Но никто не огорчался, ведь все они были плодом нашей любви. Мы с Аиэйей тоже планировали завести второго сына, потому что Гилиэль был уже достаточно умелым оборотнем. Конечно, ему ещё было куда стремиться, однако он выявил наиболее эффективный метод познания сущности животных, что ускоряло обучение по превращению. И мы думали, что старший будет учить этому младшего, а потом они вместе будут делать вклад в развитие. Но не тут-то было. Наступил Ларзаэдас, будь он трижды проклят.

День красного безумия был ещё тяжелее, чем день красного забвения, и дольше. Мы сражались не просто до усталости, но прям до изнеможения. Ты поверг противника, но приказ тирана оставлял тебя ещё не скоро. И ты продолжал терзать мёртвое тело, пока от него не останется и мокрого места. А ещё мы сражались друг против друга: мужья против жён, дети против родителей. И это случилось… Это произошло… Этот ничтожный тиран в красных доспехах выставил меня против неё. Я бился со своей возлюбленной, со своей единственной, со своей прекрасной, со своей желанной, со своей половинкой. Наши сердца рыдали от нестерпимой боли, которую нам причиняет этот изверг, но поделать ничего не могли. Наши тела были непослушны нам. Мы выполняли поручение нашего господина, который требовал биться до смерти, пока кто-то из нас одних не умрёт. И почему же я победил? Почему же я оказался сильнее? Почему не я пал в тот роковой день? А лучше бы мы оба умерли тогда. Потому что без неё нет меня, без меня нет её. И я потерял мою возлюбленную Аиэйю. Моей светловолосой алрисы больше нет. Я продолжал существовать, я продолжал делать то, что требовал этот убийца, но всё моё внимание было сосредоточено на моём сердце, которое непрестанно рыдало о потерянной любви. Внешне я был непоколебим. Мой разум отключился, а тело было отдано в руки мастеру войны. Его дух направлял мои удары, его слово указывало цель. Я уже не был собой. Я хоронил мою верную спутницу. Более того, я был уверен, что она специально отдала все силы на то, чтобы я убил её и завершил это безумие. Уверен, она хотел бы сказать, чтобы я продолжал существовать без неё, чтобы взял себе другую жену и оберегал её так, как оберегал мою Аиэйю. Но, когда красное безумие завершилось так же неожиданно, как когда-то давно завершилось красное забвение, мне пришлось испытать ещё одну потерю – мой сын Гилиэль. Нет, он не погиб в этом сражении. И он был единственным, кто остался от моей семьи. Однако он возненавидел меня. Возненавидел за то, что я убил Аиэйю. Я попытался ему возразить, однако не нашёл сил. Поток проклятий, который излил на меня мой сын, был настолько сильным, что я не смог сопротивляться ему, а потому принял всё, что он мне наговорил. Да, я был виновен в смерти моей любимой и единственной, кто мне нужна. А такие раны нельзя залечить. В то время, как далры и арлисы принялись исцелять друг друга, изливая все свои треволнения, чтобы избавиться от печали, я так и не смог себя простить, а потому покинул Мордалаль. Представ перед вратами Фаламасфали, которые были разрушены багровым маршем, я всё равно призвал портал и вошёл в него. Направление не было важным. Главное, чтобы подальше от этого мира, где я обрёл свою жизнь, но где её и потерял.

Я прошёл множество миров и даже научился у одного из валирдалов открывать межпространственные порталы, чтобы путешествовать самому. Многие интересовались, почему это я, эльф, решил ходить по мирам. Но я не хотел им отвечать. А, чтобы никто мне больше не напоминал о трагедии на моей родине, решил принять обличие человека. Да, теперь я понимал этих чародеев. В путешествиях меж мирами есть нечто успокаивающее, нечто потрясающее. Много дней я ходил по измерениям, скрывался средь магов, помогал людям и таким образом избавлялся от волнений. Не знаю, как у других существ, но это путешествие научило меня одной важной мысли: чтобы справиться с тяжестью на сердце и победить печаль, надо перестать жалеть себя и направить все силы на то, чтобы помогать другим. Это чем-то похоже на то, как мы, эльфы, делимся друг с другом своими трудностями и постепенно исцеляемся от них. Только здесь немного побольше требуется времени для полного исцеления. И знаешь, я полюбил одну человеческую девушку. Так бы я ни за что не связал свою жизнь с существом, которое со временем состарится и умрёт, но просто она была так сильно похожа на мою Аиэйю: эти обворожительные голубые глаза, эта лёгкая и приятная улыбка, этот тонкий и нежный голосок, эта парящая походка, эти длинные и белые, как утренний туман, волосы, её движения, её взмахи, повороты её головы, перемещения её зрачка. Это как будто была моя возлюбленная. Правда, когда я узнал её поближе, то выяснил, что в некоторых смыслах она всё-таки не моя Аиэйя. Но даже так, даже несмотря на всё это, я связал с ней мою жизнь. Я готов был закрыть глаза на то, что отличало её от моей настоящей любви, и устремить на то, в чём она была похожа на арлису. И это помогало. Я и в самом деле сделал её счастливой. Нам было вместе так хорошо, из-за чего все мои треволнения изгладились окончательно. Я был вне себе от радости, что нашёл заново мою Аиэйю. Как жаль, что человеческое время такое скоротечное. Вскоре красота её начала утекать, и она всё меньше была похожа на мою арлису. Но я не оставлял её. До самого последнего вздоха моей возлюбленной Дела́йлы я заверял её в своей любви. А потом снова это чувство горя, но в этом горе не было вины. Ведь люди совершенно не умеют принимать и дарить любовь. И, если бы с ней был кто-то другой, то наверняка тот союз был преисполнен гнева и оскорблений, как это обычно бывает средь людей. А я подарил ей замечательную жизнь. Конечно, не всё у нас было идеально. Порой я что-то неправильно пойму, ведь я