НеТемный 7 - Александр Изотов

Я молчал, задумчиво разглядывая взъерошенные гривы упырей. В красных глазах угадывался разум, но одновременно я видел, как их мучает и постепенно одолевает жажда.

Они хотят крови. Они хотят мяса. Упыри хотят рвать и метать, хотят слушать крики людей, хотят убивать… Бросская кровь не даёт им сорваться в омут адских инстинктов, но продолжаться так долго не может.

Мужчины. Женщины… Они поверили Волху, но они не предавали Хморока. Они пошли за Волхом, думая, что он — тот самый древний бог мрака.

— Я решаю, предали вы или нет, — сказал я.

Говорил я негромко, но над склоном повисла такая тишина, что меня наверняка было слышно и в городе.

— Мы творили страшные вещи, — раздался чей-то голос.

— Да!

— Мы убивали Хранителей!

— Стариков!

Со вздохом я закрыл глаза и судорожно сглотнул. Да, я видел через Губитель, что творилось в Бросских Горах. Любая ересь, любой раскол рано или поздно ведёт к резне…

Бездна всегда так начинает. Сначала искажает правду, ждёт, когда в это поверят самые слабые духом, а потом они уже сами помогают нести ей ложь и дальше. Она вкладывает в их сердца крупицы сомнений, и бьёт в самые слабые места.

А потом молодые уже не слушают стариков…

Но они остановятся. Им жить с этим грузом, но сейчас они остановятся. Ведь главное — знать правду, и помнить, кто истинный виновник. Самое главное они уже сделали — признали, что были обмануты.

Я открыл глаза и сказал:

— Вы не ушли вслед за Волхом, и вы здесь. Так кто же предатель?

— Одно твоё слово, Хморок, и мы догоним отступников. Мы умрём, но отомстим за Бросские Горы!

Их глаза снова загорелись огнём. Да, они очень жаждали мести, вот только Волх наверняка был к этому готов. Не будет же Тёмный Жрец создавать оружие, которое способно нанести ему вред.

Нет, это войско нельзя пускать вслед за знахарем, чтобы он снова поработил их.

— Эта магия… — я положил руку на ближнего бросса, провёл пальцами по ороговевшей коже, тронул его клыки, — Она закончится утром, но вы не должны прятаться от солнца. Солнце сожжёт всю скверну!

— И мы станем, как раньше?

Я засмеялся.

— Да! По иронии судьбы, бог Яриус один из тех, кто замыслил всё это, — я повёл рукой вокруг, — Но он ничего не сможет сделать, когда его же стихия будет очищать вас.

— Но как же знахарь? Он должен понести наказание!

Я поднял руку, в которой появился Губитель.

— Волх не уйдёт от возмездия! Это говорю вам я, Хморок!!!

Упыри зарычали, забились в неистовой ярости. Стиснув зубы, я понял, что они теряют контроль. Быстро, надо дать им цель!

Поэтому я указал на восток:

— Туда! Бегите на восток! С первыми лучами вы исцелитесь, а потом вас ждёт дом. Я буду ждать вас!

Упыри заметались в разные стороны, выискивая этот ненавистный восток. Мозгов им уже не хватало, чтобы определить направление. Кто-то даже царапнул мне по доспеху в порыве ярости, но я не подал виду.

Они теряли контроль…

— Убивать! Мы хотим убивать!

Я ткнул топором ещё раз.

— Там, на востоке, отряды лучевийцев. Можете не щадить!

Некоторые поняли, некоторые нет. Многие подняли головы, стали шумно тянуть носом и смотреть в сторону Камнелома, где дружинники со стен нервно наблюдали, куда же хлынет огромная армия упырей-переростков.

Да ну смердящий свет! Кажется, они меня уже не слышат…

Я стискивал рукоять Губителя, меня толкали плечами носящиеся вокруг упыри. По моей щеке потекла одинокая слеза… Я. Не. Хочу. Убивать. Их.

Ну же, Хморок, хоть ты подскажи!

Внезапно всё стихло, когда адскую какофонию звуков расколол далёкий и пронзительный вой. Упыри как по команде повернули головы на восток, где на далёкой вершине, как раз на фоне вышедшей луны, показалась сгорбленная фигура худого упыря.

Тот завыл снова, и таким был этот протяжный вой, что броссы-упыри буквально взвыли от ярости и ненависти. Они все тут же бросились в ту сторону, наталкиваясь и запрыгивая друг на друга, не видя ничего перед собой. Они просто желали разорвать этого странного оборотня, ведь он был… другой.

Всего несколько мгновений, и склон опустел. Хотя земля ещё долго сотрясалась от грохота тысяч лап, а в ночи раздавалось эхо хриплого рычания. Над всем этим всё равно был слышен удаляющийся вой оборотня.

Теперь огромная армия упырей двигалась на восток, навстречу спасительному рассвету… И если Шан Куо планировал оттуда ещё какую-нибудь атаку, и выставил отряды, то это будет его проблема.

— Виол, зараза, — усмехнулся я, снова тяжело опустившись на землю и оперевшись на топор, — Ты уж береги себя.

Кутень подпёр меня, я сел на землю и расслабленно откинулся на его морду. Последняя речь далась мне с трудом, и сейчас мне требовалось только одно — просто отдохнуть.

Забыв про всё на свете, я прикрыл глаза и настроился на тонкие волны мироздания, чтобы улавливать нити энергии и тихонько их втягивать. Ну, какая-то наглая бардовская морда скажет, что я просто дрыхну, но он будет не прав.

Я насыщаю чакры тонкими энергиями…

* * *

Отдохнуть мне, конечно же, толком не дали.

Я ещё считал светлячки утомления перед глазами, когда со стороны Камнелома раздался тревожный рёв боевых рогов и разбудил меня. Кутень тут же сорвался с места, улетев вместе со своей стаей в сторону города, а я ошарашенно плюхнулся на спину — опора-то пропала.

— Да вестник ты… — вырвалось у меня, — … тупости!

Встав и отряхнувшись, я неспеша двинулся к Камнелому.

Кутень уже соединился с моим разумом и показывал, что войска Шана Куо показались под стенами города с южной стороны. Лучевийцы, видимо, не стали ждать, чем закончится нападение знахаря Волха, и тоже решили действовать.

Цербер с высоты птичьего полёта показывал, как лучевийцы, словно муравьи, двигаются по обритым от деревьев склонам холмов. Они текли и через Углеяр, который я защищал ещё прошлой ночью.

По неудобным горным дорогам передвигали тяжёлые осадные орудия, и я понял, с чем была связана задержка Шана Куо. Когда я устроил ему неожиданный обвал, передвижение таких конструкций стало затруднительным.

Зрение Кутеня различало мерцание магических чар на катапультах и баллистах — другими орудиями стены Камнелома и не разобьёшь. А осадные башни, судя по всему, были заполнены дремлющими под «брошью хозяина»