Дмитрий Устинов. Главком советского ВПК - Игорь Станиславович Прокопенко

Когда эта миниатюрная модель начинала показывать успехи, ее масштабировали и воссоздавали на других предприятиях наркомата, занятых производством схожей продукции. До самой Победы и многие годы спустя предприятия ВПК работали по комплексному методу, внедренному когда-то Устиновым.

Тогда же, в годы войны, вдоволь насмотревшись на тяжелые последствия довоенных ошибок и получив богатый практический опыт в процессе их исправления, Устинов сформировал свою концепцию превосходства вооружений, в рамках которой СССР функционировал еще долгие годы – до самого своего заката. Вот что писал Устинов:

«В эпоху, когда воюют миллионные армии, как одно из важнейших условий победы в войне нужны в массовом количестве лучшие, чем у врага, машины, вооружение.

Вот почему на всем протяжении минувшей войны наряду с жестокими битвами на суше, в воздухе и на море, параллельно с напряженной борьбой военных экономик противостоящих государств шло еще одно, не менее важное и бескомпромиссное сражение – сражение научной, конструкторской, инженерной мысли…

Главным требованием к оружию было обеспечение его превосходства над аналогичным образцом оружия противника.

Не соответствие ему, не приближение к нему, а именно превосходство по всем параметрам. Это требование было и исходным, и конечным пунктом работы наших конструкторов вооружения»[179].

Таким образом концепция превосходства вооружений Дмитрия Устинова предполагала, что главную роль в обеспечении обороноспособности страны играет именно возможность производства опережающими темпами оружия и техники, превосходящих аналогичные разработки противника по тактико-техническим характеристикам (ТТХ), и своевременная модернизация собственных разработок.

Нарком вооружения делал все возможное, чтобы обеспечить бойцов Красной армии оружием, которое было бы лучше немецкого: советские пистолеты-пулеметы, к примеру, отличались от использовавшихся вермахтом гораздо более высокой скорострельностью и большей емкостью магазина, самозарядные винтовки РККА имели более высокую дальность, бронепробиваемость новых советских противотанковых орудий была выше, чем у немецких, а реактивные минометы БМ–13, в отличие от использовавшихся вермахтом Nebelwerfеr, были самоходными, что значительно увеличивало их мобильность, а значит живучесть и эффективность на поле боя, и т. д.

Среди множества факторов, которых никак не могли учесть гитлеровские стратеги, разрабатывавшие план захвата Советского Союза, едва ли не главным стал невиданно мощный рывок военного сектора советской экономики. Оказалось, что в условиях войны именно мобилизационная экономика была способна на высочайшую концентрацию усилий общества по решению оборонных задач, сведя потребности значительной его части к жизненно необходимому минимуму. А вот экономика гитлеровской Германии во многом продолжала функционировать как экономика мирного времени, так как фашистское руководство долго не хотело снижать уровень потребления немцев и перешло к концепции тотальной войны слишком поздно.

ИСТОРИЧЕСКИЕ ПАРАЛЛЕЛИ – КОЛИЧЕСТВО В УЩЕРБ КАЧЕСТВУ

Все 40 с лишним лет, проведенные у руля советского ВПК, Дмитрий Устинов реализовывал свою концепцию военного превосходства. В теории он хотел достичь этого и количеством, и качеством новой техники. Однако, как оказалось, цель эта была недостижима. Система советского ВПК была устроена так, что проще было взять количеством. Иными словами, вместо модернизации техники, которая позволяла бы решать боевые задачи меньшим количеством, производилась техника предыдущего поколения, но в гораздо больших объемах. При этом если в годы Великой Отечественной войны советское вооружение по всем параметрам превосходило немецкое, то к концу холодной войны ситуация изменилась, и отечественное вооружение по многим показателям уступало западным аналогам. Между тем попытки «догнать и перегнать» НАТО во всем не прекращались, и это соревнование стало тяжелой ношей для советской экономики.

К концу 1980-х годов СССР имел

12 тысяч стратегических ядерных боеприпасов, примерно столько же было и у США.

В то же время по обычным вооружениям перевес был на стороне Советского Союза. К 1991 году его вооруженные силы располагали

63,9 тысячи танков против 33,6 тысячи у НАТО,

66,9 тысячи артиллерийских орудий против 19,9 тысячи у НАТО,

76,5 тысячи БМП и БТР против 9,9 тысячи у НАТО,

12,2 тысячи самолетов и вертолетов против 10,9 тысячи у НАТО,

более чем 400 боевыми кораблями (у НАТО 610)[180].

Но зачем СССР потребовалось обеспечить такое большое количественное превосходство над блоком НАТО в обычных вооружениях? Дело в том, что в данном случае количество было призвано компенсировать качество.

Вот как вспоминал об этом генерал армии В. Н. Лобов, возглавлявший Генштаб в 1991 году:

«Например, у СССР было более 60 тысяч танков. Такое огромное их количество имело свое объяснение. Противостоящая сторона имела не только танки, но и мощнейшее противотанковое оружие, в том числе и противотанковые вертолеты. Один вертолет, по расчетам, способен поразить до 16–18 танков. Что мы должны были делать, зная, что у противника есть танки, да еще такие вертолеты (у нас подобных к тому времени не было)? Мы, имея развитую танковую промышленность, были вынуждены производить танков в 16 раз больше, чем вертолетов у противника»[181].

Таким образом, неспособность ВПК СССР обеспечить качественное превосходство над вооружением противостоящего блока НАТО, вынуждала Советский Союз бесконечно штамповать танки, большинство из которых были заранее обречены на гибель в бою.

6.4. Устинов против Шпеера: победа советского ВПК и первый кризис военной экономики

Альберт Шпеер был личным архитектором Гитлера, в 1942–1945 годах – рейхсминистром вооружения и военного производства. Еще в начале осени 1939 года Шпеер получил от Геринга заказ на строительство и перестройку объектов военной авиационной промышленности. В его задачу входило также строительство объектов противовоздушной обороны и устранение повреждений, нанесенных в ходе воздушных налетов противника. После нападения Германии на Советский Союз Шпеер восстанавливал фабрики, заводы и железнодорожные пути на оккупированной Украине. Лично руководил военной промышленностью рейха и ее переориентацией на тотальную войну. И надо признать, добился весьма впечатляющих успехов. К 1944 году Шпееру удалось достичь значительного роста производства вооружений. Но превзойти Дмитрия Устинова ему так и не удалось, о чем красноречиво говорят данные статистики (см. табл. 4 и 5).

Таблица 4

Динамика изменения количества основных видов вооружения на советско-германском фронте

Источники: Великая Отечественная война 1941–1945 гг.: Военно-исторические очерки: В 4 кн. М., 1998–1999. Кн. 2. С. 21–22, 27; Кн. 4. С. 84; Соколов А. М. Великая Отечественная война. Хронограф 1944. М., 2010. С. 13.

Таблица 5

Производство важнейших видов военной техники противоборствующими сторонами в период войны (тыс. шт.)

Источник: Великая Отечественная война 1941–1945 годов: В 12 т. Т. 7: Экономика и оружие войны. М., 2013. С. 831.

Как показывают приведенные данные,