Ленинград: архитектура советского модернизма, 1955–1991. Справочник-путеводитель - Анна Юлиановна Броновицкая

➧Широкий и низкий цилиндр с плоской кровлей не организует вокруг себя пространство, а как бы случайно остановился на пустыре между пеньковыми складами Ринальди, вытянутыми вдоль Малой Невы, и Князь-Владимирским собором Ринальди-Старова, стоящим наискосок через проспект Добролюбова. Равномерно расставленные по застекленной окружности ротонды пилоны объединены поверху широкой полосой, благодаря чему фасад стал несколько напоминать традиционную колоннаду. По сути, это костюм, надетый на новичка в знак уважения к старожилам здешних мест и духу Петербурга. Деликатность проявляется и в небольшой высоте — 22 метра, так что крупное по объему здание не вторглось в панорамы центра города. Прямоугольный в плане тренировочный корпус с наклонными стенами тоже сделали как можно ниже, всего 8 метров, и постарались спрятать между ротондой и ринальдиевскими складами, отодвинув его подальше как от проспекта Добролюбова, так и от Большого проспекта Петроградской стороны. По первоначальному проекту, впрочем, здание должно было быть гораздо заметнее — высота обоих корпусов была уменьшена по требованию градостроительного совета. Выступая на обсуждении уже построенного Дворца спорта в связи с номинацией на Государственную премию, авторитетнейший ленинградский зодчий Игорь Фомин выразил надежду, что это последнее крупное общественное здание, расположенное не там, где такие объекты должны находиться, а в центре города, и больше не придется преодолевать связанные с этим огромные трудности[175].

Ситуационный план

Аэрофотосьемка. 1970-е

➧Разумеется, Государственную премию авторам «Юбилейного» дали не за скромность, а, в первую очередь, за успешное применение новаторских конструкций: его и выдвигали по разделу науки и техники. Пространство шириной 93 метра перекрыто без промежуточных опор конструкцией типа «велосипедное колесо», держащей кровлю в воздухе с помощью металлических тросов-вант, натянутых между внешним, укрепленным на пилонах, железобетонным кольцом и центральным стальным, работающим на растяжение. Тросы образуют систему взаимно пересекающихся параболоидов и создают выпукло-вогнутую форму покрытия.

➧Перекрытие больших пролетов — одна из важнейших тем для архитектуры послевоенных десятилетий. Собственно, большие крытые арены и смогли появиться благодаря новым конструктивным решениям перекрытий. Советские архитекторы с большим вниманием присматривались к вантовой седловидной оболочке арены, сооруженной по проекту Мэтью Новицкого в Северной Каролине (1952), и пологим тонкостенным бетонным куполам, какими Пьер Луиджи Нерви перекрыл Малый (1957) и Большой (1959) дворцы спорта в Риме. По контрасту, первый советский Дворец спорта, вошедший в состав стадиона Лужники в Москве, был компромиссным сооружением: распор перекрывающего его невысокого продольного свода гасят стены расположенных по периметру помещений. Функционально же он получился вполне передовым: арена, размеры которой определены стандартными параметрами хоккейного поля, 61 × 30 метров, могла трансформироваться для соревнований по 13 видам спорта, число зрителей на трибунах достигало 14 тысяч; инженерное оборудование было рассчитано на проведение также концертов и съездов.

➧Появление такого универсального зала в Москве вызвало понятную ревность в Ленинграде. Первой реакцией было выдвинутое 1-м проектным институтом предложение перекрыть тонкостенным бетонным куполом большую арену Стадиона им. В. И. Ленина (теперь Петровского), которую как раз в конце 1950-х строили по сильно упрощенному проекту 1940-х годов. Партийные власти проект поддержали, но первоначальному автору стадиона Николаю Баранову и главному архитектору Ленинграда Валентину Каменскому удалось их переубедить. Даже если бы бетонный купол над овалом 225 × 160 метров был технически осуществим, такая махина, поднявшаяся в небо минимум метров на 50, визуально задавила бы окрестности и испортила вид из исторического центра города. Вместо этого было решено построить рядом с открытым стадионом крытый поменьше — как в московских Лужниках, где соседствовали Большая спортивная арена и Дворец спорта.

Проектная перспектива

Общий вид. 1968

➧Конечно, более точным аналогом Лужников был Стадион им. С. М. Кирова на Крестовском острове, где возле грандиозной открытой арены Александра Никольского были зарезервированы места для других спортивных сооружений. Но тут сыграл свою роль фактор удаленности — метро на Крестовском острове появилось только в 1999 году, а до того путь к Стадиону им. С. М. Кирова занимал гораздо больше времени, чем к Стадиону им. В. И. Ленина.

➧Кроме того, для Баранова, которому высокие посты в Москве не мешали следить за происходящим в Ленинграде, группировка спортивных объектов вдоль берега Малой Невы была связана с возвращением к идее нового Центрального парка, который он проектировал на Петровской косе в конце войны и включил в Генеральный план развития Ленинграда 1948 года. Действительно, в принятом в 1966 году новом Генеральном плане, в отличие от предыдущего плана 1959 года, предусматривалось слияние зеленых массивов от Приморского парка Победы до сквера у Петропавловской крепости. На деле оказалось, что эти две темы — спортивных сооружений и парка — в этом месте не пошли рука об руку. Связывающей спортивные объекты парковой зоны не появилось ни после строительства на берегу Ждановки Ледового стадиона СКА (1980), ни после открытия в 1997 станции метро «Спортивная». Не материализовался и запланированный причал для речного транспорта. Однако барановская идея Центрального парка не окончательно забылась и снова всплыла в 2019 году после отмены планов строительства Судебного квартала. Возможно, в будущем дойдет дело и до создания единой зеленой зоны между новым парком на бывшем Ватном острове и историческим Петровским парком.

Э. Д. Стоун. Проект павильона США на Экспо-1957 в Брюсселе. Разрез. Макет перекрытия

➧Проектная идея Дворца спорта появилась еще до окончания строительства Стадиона им. В. И. Ленина, в 1959 году. Время требовало чего-то свежего, не похожего на привычные формы советских спортивных сооружений. Поэтому руководство 1-го проектного института поручило «порисовать» будущий дворец подававшему надежды молодому архитектору Николаю Надёжину. Очень быстро он представил эскиз круглого здания с вантовым перекрытием[176]. Не приходится сомневаться в том, что образцом для него был павильон США на Всемирной выставке в Брюсселе 1958 года, произведший сильное впечатление на советских архитекторов. Идею приняли, но разработку ее отложили. У города были более важные заботы, а кроме того, имело смысл дождаться реконструкции Тучкова моста и моста Строителей (Биржевого моста) и пуска в 1964 году Волго-Балтийского канала, сделавшего Малую Неву судоходной.

➧К замыслу строительства Дворца спорта вернулись в 1965-м. К этому моменту уже существовал ЛенЗНИИЭП — Ленинградский зональный научно-исследовательский и проектный институт экспериментального проектирования, где сосредоточились кадры, способные решать сложные технические задачи. Надёжина к проекту не привлекли — теперь за