Давайте помолимся! - Аяз Мирсаидович Гилязов

ему особого дела нет… Идёт пленум районной комсомольской организации. С большой неохотой толкаю «пламенную комсомольскую речь». Не забываю вставлять в неё и увиденное в Бегишеве. «До каких пор колхозное крестьянство будет мучиться от голода?» – срывается с моих уст. Хоть и понимаю, что нельзя говорить всего, что у тебя в голове, но переливать из пустого в порожнее тоже не хочется, и я выпускаю ещё парочку подобных «крамол». И в этот раз мой доклад не понравился, в перерыве ко мне подходит один сердитый мужик и, не здороваясь, спрашивает: «Ты сын учителя из Среднего Багряжа Гилязова?» Вглядываюсь в колючее лицо и силюсь вспомнить: где я его видел? Ага… Это же он обнаружил мой комсомольский билет на полу за печкой! Киваю головой, мол, да, сын. Больше вопросов ко мне нет. Но кошки-то на душе и от этого вопроса заскреблись. Не подозревал я тогда, что впереди нам ещё одна серьёзная встреча предстоит…

Послевоенные годы! Теперь я уже представляю, что значит поездка в деревню. Направился туда – будь готов врать напропалую, никого не стесняйся, ни о чём не переживай, знай себе езди по ушам! Расточай ложь со всей щедростью! Вселяй надежду! Георгий Фёдорович прошёл войну, познал жизнь намного раньше меня, был ранен, синий рубец сбоку лба виден издалека. Сейчас мы «путешествуем» по деревням вдвоём с ним. Пытаемся подбрасывать дровишек в угасшие очаги комсомольской активности. Если комсомольцев не осталось, призываем на помощь секретаря парторганизации. Он умеет задобрить молодёжь, убедить. Мы вдвоём с Георгием Фёдоровичем даём рекомендации, организовываем заседания «Передвижного бюро», где и вручаем членские билеты. Если слово берёт Георгий Фёдорович, я стараюсь незаметно выйти, чтобы не слышать его речей. Замечательный, умный человек, не из тех, кто подхалимничает и заискивает перед начальством, но как выйдет к трибуне… не узнать его! Наиправильнейшим коммунистом становится!.. Возвращаемся в Заинск, составляем отчёты, наши отчёты летят в Казань. Заинская комсомольская организация упоминается в похвальных речах. Неожиданно меня вызывают в Казань. Оценив моё умение и прилежание, предлагают работу в областном комитете… Меня разбирает смех, еле сдерживаюсь, пригласившему меня товарищу отвечаю невнятно и невпопад, вызывая в нём раздражение и злость. Но он тоже не дурак, даже самые непроходимые тупицы из партийно-комсомольского аппарата с одного взгляда научились, или их научили, распознавать, кто перед ними. В общем, меня недолго мучили вопросами да уговорами, отправили домой.

Врать и нести всякую чепуху на комсомольской работе мне изрядно поднадоело. Один пример. Помощник прокурора Заинска, симпатичная русская девушка, рвётся вступить в партию. Для этого ей нужна рекомендация от комсомола. Девушка, несмотря на свою красоту, на комсомольском учёте нигде не состоит!.. (Интересно, за какой печкой валялся её комсомольский билет?! Не удивлюсь, если окажется, что в сарае.) В общем, пришла она к нам… уговаривать! Елену Мачтакову к тому времени перевели на работу в райком, на её место устроилась симпатичная, уравновешенная девушка из села Шипки Сара Салахетдинова. Сейчас она мучительно разбирается с карточками «мёртвых душ», отчего её прелестные чёрные кудри седеют не по дням, а по часам! Мы дружны с ней, с первых же дней нашли общий язык, я всегда охотно ей помогаю. Вот приходит эта помощница прокурора с просьбой, Сара решительнее и смелее меня. И глазом не моргнув, требует заплатить взносы за три года. А зарплата у помощника прокурора нема-аленькая, сумма взносов получается солидная. Сара ставит печать на её билет с замызганными корочками, от имени бюро даём ей рекомендацию и провожаем. Девушка рада, а мы в раздумьях… Сидим и смотрим друг на друга. И тут Сара говорит: «Аяз, мы из-за этой женщины и так в грехах утопли, устав нарушили, может, в качестве вознаграждения согрешим ещё по разу, поделим эти взносы между собой, а?» Так мы и поступаем, делим деньги ровно пополам. Прости меня, Всевышний! Разве мы виноваты в том, что среди непролазной комсомольской лжи нам выдалась возможность немножко соврать в свою пользу?

«Дорога – это жизнь», – утверждали древние мудрецы. Я всю жизнь размышляю над этим. А ведь это драгоценное выражение можно и по-другому трактовать. «Жизнь – это дорога!» Выходишь, идёшь, идёшь, что попадается тебе на глаза, то и складываешь в котомку. И хорошее, и плохое.

Езжу по деревням, встречаюсь со многими людьми. Они все, конечно же, разные, но я-то один!.. В деревне – Гурий. Ещё в деревне есть Счетовод. В соседней деревне – директор местной школы. С ними и делюсь всем, что увидел и услышал в поездках, что думаю по поводу увиденного и услышанного. Хочется же с кем-нибудь поделиться, показать себя умным, а то и мудрым! Ошибка ли это молодости, или поиск надёжного товарищеского плеча, трудно что-либо утвердительно ответить по этому поводу. Какая мне польза от пересказов и умозаключений? В одной из предыдущих глав я с горечью поведал о сапожнике-единоличнике Проворном Романе. Почувствовали ли вы эту горечь?.. Я в ту пору переходил из детства в юность. По самовольно выбранному пути. Взвалив вдобавок к своему и тяжкий груз горькой судьбы Роман-дэдэя и его семьи. Когда я стал свидетелем эпидемии асептической ангины, то был готов к пониманию происходящего, начинал мыслить на уровне сельского, районного масштабов… В комсомол я попал после путешествия вниз по Волге, поучаствовав там во многих деревенских «посиделках». Мир широк, но вместе с тем и узок. Событиями, одинаковостью людских судеб узок он. Ну вот, через вышеупомянутые события прошёл я школу жизни. Но кому от этого польза? От того, что я знал, понимал, переживал, стало ли лучше Проворному Роману? Победил ли голод Немой Джамай?.. Изменилась ли хоть ненамного жизнь команды бабки Павлины? Поднялось ли настроение у голодных крестьян Бегишева?.. Если не претворяются твои светлые порывы и чаяния, которыми ты вдохновился в молодости, остановись, подумай, не спеши: заблудиться очень просто! Обо всём этом я не думал. Я и представить не мог, что Счетовод не только поддерживает связь с чекистами и является их простым агентом, каких сотни и сотни повсюду, он, оказывается, поставленный присматривать за пятью сёлами резидент МГБ «Лесков». А с чего это директор школы всегда поддакивал моим решительным словам: «Да, да, нужно бороться с несправедливостью, творящейся в стране!» – и утвердительно кивал головой?.. Может, он тоже состоял на службе у органов?.. Если ошибаюсь, прости меня, директор, я зла на тебя не держу! Не обижаюсь, не проклинаю… Может, твоя дружеская поддержка в те непростые времена, твоё желание соучаствовать в непримиримой борьбе за справедливость пошли мне только