Так сложились звезды. Как превратить любовь к путешествиям в дело всей жизни - Ольга Владимировна Растегаева

только специи и острые соусы, но и полноценный гарнир, съесть который я не смогла бы даже на спор. Попробовала сушеное мясо яка и угостилась даже чаем суджа со сливочным маслом, этот напиток тоже на любителя.

– Надо исследовать вопрос глубже, – предложила я, вытерев остатки острого кетчупа со щек.

Для начала мы изучили меню всех кафе в Тхимпху. Тогда их было всего три. В основном меню в бутанских ресторациях были схожими: «эма датси» – огненная смесь чили и сыра, «шаму датси» – лесные грибы с чили, «кева датси» – картофель с чили, «шакам паа» – сушеная говядина с чили, «джаша тшоем» – куриное карри с перцем чили, естественно, супы: из репы, тыквенно-имбирный или говяжий бульон со стеклянной лапшой. Ко всему подают овощи: морковь, салат – и бурый местный рис. И момо, которые оказались нашим спасением.

Момо – пельмени, или димсамы, с мясной и, главное, неострой начинкой внутри, к которым подают огненные соусы. Впервые за несколько дней мы были сыты. Нам так понравилось блюдо, что на радостях мы заказали с собой момошек заодно и на ужин, который обещал быть скромным из-за предполагаемого отсутствия кафе в городке Пунакха, куда мы направлялись.

Мы долго ехали через перевалы, стояли в пробках, останавливались у храмов по дороге, сворачивали в деревеньки, прежде чем в кромешной тьме добрались до скромного отеля. Сюрприза не вышло. На ужин подавали все те же традиционные блюда, где главным ингредиентом был перец чили. Пришлось снова есть липкий рис и салат.

Свои гастрономические исследования мы продолжили самым очевидным способом – напросились в гости. Прикрывшись журналистским интересом, пообещав оплатить все расходы на трапезу, не жалея местных нгулутрумов, мы оказались в доме у милой девушки по имени Церинг, которая работала на ресепшене в нашем отеле в Пунакхе.

Ее скромное жилище с голубыми стенами было уютным. Сравнивать с европейским комфортом и привычными интерьерами я посчитала неуважительным и, пока хозяйка суетилась на кухне у больших кастрюль, разглядывала мебель, утварь и декор типичного простого домика в Пунакхе. Из этой самой мебели значился лишь сервант, именно это слово мне показалось самым подходящим. За стеклами стояли чашки и тарелки, статуэтки и маленькие фото. Любое жилище бутанцы украшают календарем с изображением короля и его супруги – они были точно красивы в 2012 году. Спят на полу на матрасах, едят сидя на циновке, поставив плошки с едой перед собой.

Мы попросили Церинг приготовить нам простые блюда, которые обычно едят по вечерам. И умоляюще произнесли свою мантру «поменьше перца». Кстати, по бутанскому этикету положено для проформы отказываться от предлагаемой пищи, нужно лишь притворно прикрыть рот руками и произнести «мешу-мешу», но, так уж и быть, согласиться что-то поесть после второго предложения. Но узнала я об этом позже, оттого отважно ела все, чем угощали.

Рассевшись в кружок вокруг накрытого пола и болтая, мы пробовали специалитеты. Я сразу узнала перец в сырном соусе, суп из чечевицы, бурый рис с курицей и зеленым горошком оказались обманчиво аппетитными.

Наварила нам хозяйка и выпить: в большую кастрюлю с самогоном ара плеснула чего-то еще, посыпала шафраном и разбила яиц. Еще горячее пойло она поставила в самую середину дружеских посиделок и гостеприимно разлила половником порции горячительного по кружкам.

Кремообразная субстанция сливочного цвета с плавающими волокнами яиц не внушала надежд на легкое опьянение.

– А сколько в этом градусов? – уточнила я.

– Да никто не знает, – хихикнула Церинг.

– А яйцо глотать?

Вот так, воротя нос, отпуская шуточки про дегустацию настойки «тигриное око», которая у нас состоялась в рамках гастрономических экспериментов накануне, мы неожиданно выпили всю кастрюлю.

Поблагодарив хозяйку от души, мы последовали зову зрелищ. Пойло делало свое дело, и мы оказались в пунакхском ночном клубе, которые в Бутане называют «драйангс». В маленьком помещении, украшенном гирляндами и сверкающим шаром, на импровизированной сцене танцевали девушки в традиционных нарядах кира. За юбки их трепали малыши, просясь на ручки. Танцовщицы улыбались гостям и не замечали мелких проблем. На лавках, что были поставлены рядами, сидели мужчины, пили пиво и смотрели на танцы. В углу диджей заведовал музыкой. Наше прибытие заметно оживило сценарий вечера, внезапно выяснилось, что в клубе можно заказывать песни. Но ни одну из предложенных мы не знали и радовались всему, что звучало. Когда подошла очередь песни в честь меня, ведущий объявил с помпой о том, что композиция исполняется для прекрасной O, L + A, приняв букву G за плюс. Так я обрела свой бутанский псевдоним до конца поездки.

Вернувшись в кромешной тьме в отель, мы поняли, что проголодались. Разбудив спящего на полу за стойкой портье, спросили, нет ли в отеле румсервиса. Ночной служащий долго не мог понять, о чем мы ему толкуем, а потом искренне рассмеялся.

– Момо! – вспомнила я. – У нас же есть момо. Давайте их разогреем!

Поскольку портье снова уснул крепким сном, заливая звонким храпом лобби, мы, набрав рекламных буклетов отеля, пошли на берег реки, чтобы разжечь костер и разогреть ужин.

Глянцевые страницы отказывались гореть и испускали лишь зловонный чад. Полчаса мы провозились, потешаясь над своими навыками выживания, отнекиваясь от попыток найти в темноте дрова и ветошь, пока не обнаружили, что наши момо сожрали деревенские собаки.

По заветам святых угодников

Монах в шафрановом одеянии чертил на песке фигуры тонкой палочкой. Он рисовал символы и тут же их стирал. Пока наконец не удовлетворился изображением. Он сверился с каким-то буклетом и выдал вердикт: мне не стоит ездить на северо-запад. Я зависла. Ответ надо было как-то приклеить к моему вопросу об отношениях. В маленькой комнате монастыря в Паро шел сеанс предсказаний. Вопрошающему полагалось спрашивать о будущем, монах-астролог без оглядки на звезды расплывчато говорил о грядущих событиях.

Не ездить на северо-запад? А от какой точки рассчитывать координаты? А как долго? А если с запада на север? А при чем тут отношения? В углу маленькой комнаты под изображением Будды сидел отрешенный ученик.

В присутствии двух мужчин, блаженного ученика чародея, сидевшего на стуле в углу под ликом Будды, и Саши, решившего поприсутствовать на сеансе предсказаний, я смущалась. Спрашивать о том, куплю ли я квартиру в Москве или получу ли Пулитцеровскую премию, было как-то неудобно. Пришлось спрашивать любовное.

– Чем обычно интересуются у вас? – спросила я у монаха.

– Спрашивают о замужестве, о детях.

– Ок, ну давайте начнем с этого: выйду ли я замуж? Снова.

Саша, сидевший на