Пепел перемен, Том 7: Цена власти - Илья Витальевич Карпов

После тщетных попыток объяснить смуглокожему торговцу вином, кого он пытается разыскать, Таринор вздохнул и протянул серебряную монетку. Торговец расплылся в улыбке, пригладил жидкие чёрные усы и, схватив блестящий кругляш ловким движением, махнул в сторону повозки, что стояла в паре десятке шагов.

Наёмник поблагодарил его и отправился в указанном направлении. Там история повторилась: пухлощёкий аккантиец жевал окорок и наотрез отказывался что-либо понимать, пока Таринор не показал ему монету. Только тогда он широко улыбнулся и указал на следующую телегу.

Дойдя до неё, наёмник начал понимать, что происходит. Судя по всему, он сейчас идёт по тому же пути, которым вчера прошёл Тогмур. Он побывал у торговцев вином, копчёностями и сырами. Прошёл через часть обоза, где недавно проснувшиеся размалёванные девицы в откровенных платьях пытались изобразить на заспанных лицах соблазнительные взгляды. Оттуда его отправили к торговке украшениями, которая, получив причитающийся кусочек серебра, ткнула узловатым пальцем в сторону солдатских палаток.

К тому моменту Таринор потратил уже с десяток маренов и облегчённо вздохнул. «Надеюсь, хоть солдатне платить не придётся», — подумал он.

— Тогмур! — звал он, заглядывая в те палатки, что ещё не успели собрать, но неизменно обнаруживал там только заспанные смуглые лица. — Тогмур, чёрт тебя дери!

Наконец, он добрался до нужного места. И если бы Таринора спросили, уверен ли он в том, что Тогмур именно здесь, он мог бы поклясться чем угодно. Вокруг погасшего костра валялись кости и недоеденные куски самой разной еды. Возле опрокинутого кувшина темнела высохшая лужица вина, остальные же кувшины были разбиты. На некоторых осколках Таринор заметил кровь, что вызвало беспокойство.

Из палатки раздавался оглушительный храп. Наёмник решительно отдёрнул занавеску и увидел вполне ожидаемую, но оттого не менее удивительную картину.

Двое аккантийских солдат с синяками на лицах спали как убитые с краю палатки в обнимку с голыми девицами. В центре же рыжий северянин со слипшейся бородой сжимал в объятиях сразу двоих пышногрудых блондинок. Тогмур, несомненно, крепко спал, но его лицо украшала блаженная улыбка.

— Так вот как выглядит счастье, — усмехнулся Таринор. — Если бы я хотел умереть, напившись до смерти, то выглядело бы это как-нибудь так. Эй! Просыпайся, дамский угодник!

Разбудить Тогмура удалось с трудом. Первыми проснулись девушки и, наскоро одевшись, выскочили из палатки. После очнулись солдаты. Взглянув на лыбящегося северянина, они одновременно засмеялись, но тут же схватились за головы. И только после того, как Таринор принялся трясти Тогмура за плечи и шлёпать по щекам, тот, наконец, открыл глаза.

— А… Э… Чего надо… — прохрипел северянин высохшими губами и перевернулся на бок.

— Парни, воды бы, — обратился Таринор к аккантийцам, поднося к губам невидимый кувшин, но те лишь молча глядели на него осоловелыми взглядами. — Чёрт, как же оно было… Апва… Нет, акква… Точно! Акква!

— Ааа! — понимающе сказал один из солдат и, нашарив в куче тряпья фляжку, протянул её Таринору.

Тот вынул пробку зубами и выплеснул немного воды на лицо Тогмура. Северянин лениво открыл глаза, приподнялся на локтях и блаженно проговорил охрипшим до неузнаваемости голосом:

— О… Водичка… Дай…

Осушив флягу, он утёр рот и испустил протяжный вздох, полный блаженства и винных паров. Таринор помог Тогмуру встать и выволок его из палатки под насмешливые взгляды аккантийцев.

— Надеюсь, выспался. Времени у тебя не слишком много, — усмехнулся наёмник, придерживая северянина под руку. — Сейчас перетащат припасы из замка, и в путь. Сфорца не любит долгих привалов.

— Сфорца… — проговорил Тогмур. — Как же я вчера на его монеты… Ох… Да хранят его боги…

— Молись, чтобы твои аккантийские друзья не попались ему на глаза, а то влетит и им, и тебе. И, полагаю, девицам заодно. И расскажи-ка, откуда у парней такие разукрашенные лица?

— Знаю я, о чём ты подумал. Только ты не прав.

— Ну так поведай, как дело было, пока обратно идём. Торопиться нам ни к чему, тебя ноги еле держат.

Судя по улыбкам, появлявшимся на смуглых лицах аккантийцев, когда Таринор с Тогмуром проходили мимо, прошлым вечером северянин действительно натворил здесь дел.

— Слушай тогда, — прохрипел Тогмур. — Я вчера уже порядочно выпил, думал к вам возвращаться. А потом смотрю, двое на руках борются, и вокруг толпа собралась. Ну я поглядел, а потом как мог показал, мол, присоединиться хочу. А ребята крепкие, меня оглядели и усмехнулись так, что я сразу понял: недооценивают.

— И тут ты им показал?

— А как иначе? Сперва левой, потом правой. Сначала одного, а потом и другого. А потом другие засуетились. Деньги суют, мол, за деньги состязайся, так я всех выиграл. Видел бы ты, какие южане смешные, когда проигрывают…

— Так что с теми ребятами случилось? — нахмурился Таринор. — Вряд ли Сфорца одобрит, что ты избиваешь его людей.

— Да я их и пальцем не тронул! — возмутился Тогмур. — Они позже подошли и тоже положили по монете на скамейку.

— Скамейку?

— Угу, деревянную такую. Мы на неё локти ставили, чтоб бороться удобнее было. Ну так вот, схватились мы, и чувствую, парень не из слабаков. Руки, даром что тонкие, а жилистые, точно канатом увитые. Упёрлись мы оба — ни туда и ни сюда — и сидим. Уж не знаю, как долго, да только я аж протрезвел от натуги. Смотрю — и у него пот ручейком со лба течёт. Скамейка скрипела, скрипела, а потом как сломается! Кувшины вдребезги, мы оба валимся кубарем. Я-то просто упал, а этот собственным кулаком себе в глаз угодил, да ещё и руку черепком порезал. Все засмеялись, а товарищ его громче всех. Сопернику моему, видимо, обидно стало, так он ему как в скулу двинет… Я уж было их разнимать собрался, а смотрю — оба хохочут. Тут я и понял, что ребята славные. Взял ещё выпивки, снеди, девиц позвал, знатно посидели.

— Когда людям нечего делить, то и понимание само приходит, — с облегчением вздохнул Таринор. — Ладно. Во всяком случае, за это у меня душа спокойна.

Глава 12

Добравшись до палатки, наёмник оставил северянина и отправился к шатру Сфорца в надежде, что сеньор кондотьер всё ещё расположен к нему настолько, чтобы выслушать. Если поблизости прячутся дезертиры, они могут нападать на обозы и передовые отряды, да и местным от них несладко. Таких нужно либо переманивать