Жуков. Портрет великого полководца - Виктор Иванович Устинов

таланта полководца у С. Тимошенко не проявилось, и если бы в то время Г. Жуков возглавил западное направление на советско-германском фронте – операция «Тайфун» могла быть сорвана в начале ее проведения, а не под стенами Москвы.

Немецкое главное командование торопило войска с продвижением на восток, но в начале августа у них нигде не было успеха. Группа армий «Север» была остановлена советскими войсками на Лужской линии обороны, а группа армий «Юг» оказалась скованной на киевском направлении. В результате этого между группой армий «Центр» фельдмаршала Бока и группой армий «Юг» фельдмаршала Рундштедта образовался большой разрыв, без ликвидации которого дальнейшее наступление было весьма рискованным. Одновременно с организацией контрнаступления на смоленском направлении 14 июля Жуков потребовал от главнокомандующего северо-западного направления маршала К. Ворошилова нанести контрудар по флангам 56-го моторизованного корпуса под командованием генерала Э. Манштейна, входившего в состав 4‑й танковой группы и выдвигавшегося на Сольцы – Новгород, далеко оторвавшегося от главных сил группы армий «Север». Возглавил это наступление только что назначенный начальником штаба Северо-Западного фронта талантливый генерал Н. Ватутин, подготовивший наступление по скрещивающимся направлениям на войска этого корпуса, занявшего 15 июля Сольцы и пополнявшего в том районе свои танки и бронемашины боеприпасами и горючим. Атаке предшествовал налет 200 бомбардировщиков Северо-Западного фронта, поразивших 30 танков и много другой боевой техники. Наступление русских было столь неожиданным, что застало немцев врасплох. Под удар попали главные силы корпуса, но наибольшие потери понесла 8‑я танковая дивизия, из состава которой в плен попало 5000 солдат и офицеров, а более половины ее танков и весь автотранспорт были уничтожены. На Гитлера контрудар под Сольцами произвел столь сильное впечатление, что специальным приказом от 19 июля он распорядился, чтобы 4‑я танковая группа временно остановила наступление на Ленинград на кингисеппском и лужском направлениях и возобновила его лишь после того, как 18‑я армия войдет с ней в соприкосновение, а ее восточный фланг будет надежно прикрыт 16‑й армией группы армий «Север». В этот же период времени, выполняя приказ Г. Жукова всеми силами воспрепятствовать продвижению танковых групп на всех стратегических направлениях, командующий Юго-Западным фронтом генерал М. Кирпонос силами 5‑й армии генерала М. Потапова нанес ощутимый удар по флангу 3-го моторизованного корпуса 1‑й танковой группы, прорвавшегося в направлении Броники – Герница, и, разгромив его арьергардные части, заблокировал на широком фронте основную транспортную магистраль, по которой шло все снабжение корпуса. Чтобы спасти положение, немецкое командование было вынуждено развернуть из-под Житомира две танковые дивизии и перенацелить в этот район действия авиации. Эти контрудары подрывали мощь основной ударной силы вермахта – танковых групп, которые за двадцать дней войны потеряли треть своих танков и были задержаны на путях продвижения к Москве, Ленинграду и Киеву от двух недель до месяца. Но главное, чего добился Г. Жуков от этих действий, – у всего гитлеровского командования в этот период была утрачена вера в молниеносный характер окончания для них войны. Продвижение немцев на крайнем севере также было задержано. Здесь действовала армия «Норвегия», в состав которой входило девять пехотных дивизий, две горно-стрелковые дивизии и одна бригада СС «Север». Войска армии имели задачу захватить Мурманск, Кандалакшу и Кировскую железную дорогу, а в последующем овладеть Кольским полуостровом и обеспечить северный фланг германского фронта на востоке. Одновременно с наступлением на суше велись морские операции в Баренцевом море с целью содействия своим сухопутным войскам, а также блокада морского побережья и нарушения северных морских коммуникаций СССР. Захватчикам не удалось приблизиться к Мурманску и к базам Северного флота; они были остановлены на реке Западная Лица. Пройтись победным маршем, с каким немцы шагали по Польше и Франции, по землям Советской России им не удавалось. Предстояла затяжная война, в которой победа должна была склониться на сторону русских, работавших с небывалой напряженностью в промышленности и сельском хозяйстве и воевавших с небывалой жертвенностью в бою. В отпущенное время, когда останавливались танковые группы, Ставка успела сформировать до ста новых дивизий.

Гитлер раньше своих военных руководителей в ходе Смоленского сражения осознал, что одной группой армий «Центр» Москвой не овладеть, и 21 августа он издал директиву, в которой войскам Восточного фронта предписывалось: «Главнейшей задачей до наступления зимы является не взятие Москвы, а захват Крыма, промышленных и угольных районов на Дону и лишение русских возможностей получения нефти с Кавказа; на севере – окружение Ленинграда и соединение с финнами»136. Это было вынужденное решение, связанное с общей обстановкой на Восточном фронте, где главные силы вермахта – три группы армий, каждая порознь, не могли выполнить поставленные перед ними задачи планом «Барбаросса». В последующем Гитлер планировал ударом трех групп армий с запада, севера и юга овладеть столицей русского государства до наступления зимы.

Три недели тяжелейшей войны и жестоких сражений с фашистскими захватчиками постоянно побуждали ум и сознание Г. Жукова к размышлению над причинами поражения Красной Армии в приграничном сражении, которые охватывали огромный пласт боевой деятельности Красной Армии до и в начале войны. Он мучительно искал решения, с помощью которых можно было бы быстро исправить допущенные ошибки в ходе боевой подготовки и строительства вооруженных сил страны, внося в их основу требования и опыт пришедшей войны. Свое видение новых реформ в Красной Армии и переустройства армейских структур и хода боевой подготовки Г. Жуков доложил 15 июля на заседании Ставки Верховного командования. Вот какие выводы сделал начальник Генерального штаба генерал армии Г. Жуков после трех недель войны и одновременно наметил крупномасштабную реформу Красной Армии:

«Первое. Опыт войны показал, что наши механизированные корпуса, как слишком громоздкие соединения, малоподвижны, неповоротливы и не приспособлены для маневрирования, не говоря уже о том, что они являются очень легко уязвимой целью для неприятельской авиации. Ставка считает, что при первой возможности в обстановке военных операций следует расформировать мехкорпуса, выделить из них танковые дивизии как отдельные единицы с подчинением их командованию армии, а мотодивизии превратить в обычные стрелковые дивизии, имеющие при себе танки, обратив освободившиеся грузовики на создание армейских автобатов, необходимых для переброски войск с участка на участок и подвоза боеприпасов.

Второе. Опыт войны показал, что наличие больших и громоздких армий с большим количеством дивизий и с промежуточными корпусными управлениями сильно затрудняет организацию боя и управление войсками в бою, особенно если иметь в виду молодость и малую опытность наших штабов и комсостава. Ставка считает, что следовало бы постепенно и без какого-либо ущерба для текущих операций подготовить переход к системе небольших армий в пять, максимум шесть дивизий без