Леонид Брежнев. Опыт политической биографии - Виктор Деннингхаус

каждый сам себе хозяин и делает то, что ему выгодно. А надо делать то, что нужно для развития животноводства», – поучал Брежнев[440]. По иронии судьбы в конце своей карьеры генсек сам оказался в роли руководителя, который мог преимущественно только констатировать состояние дел. То, как Брежнев общался с элитами в ходе своей поездки по Сибири и Дальнему Востоку в конце марта – начале апреля 1978 г., рисует картину уставшего политика, для которого исполнение своих обязанностей перед страной и народом превратилось в каждодневную утомительную рутину. И даже в вопросе, который по-прежнему его интересовал, – содержания скота в личных подсобных хозяйствах, он был крайне скуп на слова и эмоции. Брежнев: «У вас крестьяне в колхозах, совхозах держат корову в личном хозяйстве?». Н.В. Банников, первый секретарь Иркутского обкома КПСС: «Держат, но тенденция на снижение». В ответ Брежнев ограничился двумя словами: «Это плохо»[441].

§ 4. Одеть и обуть народ: Брежнев и материальная обеспеченность населения

Курс на консюмеризм

22 января 1966 г. в своем выступлении на совещании Главного военного совета Брежнев поделился с военачальниками: «Мы хотим развивать параллельно с нашими тяжелыми отраслями промышленности и такие отрасли, как пищевая и легкая промышленность. Если посмотреть удельный вес производства товаров в мировой практике, мы очень отстали в производстве трикотажа, а население у нас 230 миллионов. Надо думать, чем и как одеть, что в экономическом плане выгоднее, что дешевле, интереснее, элегантнее и т. д.»[442].

Н.В. Подгорный, А.Н. Косыгин, Л.И. Брежнев и М.А. Суслов в перерыве между заседаниями XXIII съезда КПСС

31 марта 1966

Фотограф С. Преображенский

[РГАКФД]

Брежневский курс на социальное счастье получил официальную санкцию КПСС на XXIII съезде КПСС, первом из четырех съездов партии, состоявшихся при Брежневе в качестве первого лица СССР. Главной задачей пятилетнего плана 1966–1970 гг. было добиться существенного подъема уровня жизни народа и более полного удовлетворения материальных и культурных потребностей всех советских людей за счет значительного роста промышленности и высоких устойчивых темпов развития сельского хозяйства на основе всемерного использования достижений науки, повышения эффективности и производительности труда.

Первыми восприемниками и бенефициарами брежневского курса стали не простые люди, далекие от власти и связанных с нею привилегий, а партийно-советские элиты, почуявшие новые ветры, задувшие на советском Олимпе. Выступая 28 ноября 1969 г. на встрече с секретарями обкомов, крайкомов, ЦК союзных республик, председателями Советов министров, краевых и областных исполкомов, Брежнев нарисовал фантастическую картину, немыслимую для сторонников представлений о строгом плановом характере советской экономики[443]. Руководители областей, краев и республик, по словам Брежнева, ударились во все тяжкие, тратя государственные деньги в первую очередь на строительство социально-бытовых, спортивных и культурных объектов, а также жилья. Брежнев, сам являясь архитектором социального курса, был вынужден серьезно одергивать свой «генералитет»: «…начинают закладывать и ведут стройки, не предусмотренные народнохозяйственным планом. Это уже совсем никуда не годится. Причем речь идет не о том, что где-то кто-то решил построить киоск для продажи овощей населению. Нет, товарищи. Речь идет о таких крупных вещах, как бассейны, дворцы, рестораны и т. д. <…> Это не 200–300–400 миллионов. Здесь даже миллиардом пахнет»[444].

По данным, приведенным Брежневым, в 1969 г. в СССР строилось более трех тысяч общественных зданий, 1084 административных здания для удобств министерств, ведомств, управлений, 834 дворца культуры и клуба, 100 плавательных бассейнов, 380 стадионов. «Мы всегда за стадионы, – заявлял Брежнев, – но это, понимаете, почти каждый областной центр строит свой стадион. Да у нас и нет столько областных центров. Дело пошло дальше – в районах стали строить стадионы. 29 цирков в один год. А сметная стоимость названных мной сооружений – 2 миллиарда 380 миллионов рублей. <…> Комплексная механизация сельского хозяйства не выходит, а [спортивные] комплексы в городе – это здорово получается <…> Некоторые слабовольные коммунисты, которые стоят во главе трестов и главков, чтобы быть хорошими, деньги, отпущенные на домну, тратят на строительство бассейнов…»[445].

В 1972 г. Брежнев вновь вернулся к этой теме, выступая в Барнауле перед партийно-советским активом Алтайского края. По его словам, нецентрализованные вложения, источником которых являлись фонды предприятий, составили за 1971–1972 гг. 8 млрд рублей. «Я не готов сказать, что эти деньги выброшены зря. Но что это такое? Там мостовую построили, там столбик, повесили фонарик, там танцплощадку устроили, там ресторан “поплавок” построили, там еще какое-то фантази пустили. Вот фантази напустили на 8 миллиардов, а продукции от этого нет. Вроде и аплодируют секретарю обкома: хорошую аллейку сделали, фонарик повесили. Все это надо. Но надо это делать очевидно в рамках плана»[446].

Еще одним трендом стал «неоправданный», с точки зрения генсека, массовый снос ветхого жилья. По данным, приведенным Брежневым в ноябре 1969 г., только за последние три года (очевидно, за 1966–1968 гг.) в СССР было снесено 9 млн 600 тыс. кв. метров, в том числе в Свердловске снос составлял по метражу 30 % от нового строительства, в Томске – 25 %, в Красноярске и Пензе – 11 %, в Саратове – 10 %. В итоге около трети нового жилого фонда заселялись людьми, дома которых шли под снос. «Что, у вас Свердловск разваливается что ли, или вы только работаете, чтобы ломать и новый город создать, увековечить себя хотите? <…> Мы провозглашали и это наш курс, чтобы людей вытащить из подвалов, из полуразрушенных зданий, где трудно жить, где нет отопления, канализации, где нужен капитальный ремонт, а это фактически [стоит как] новый дом. Но как у нас поступают? Давайте, мол, резанем, тогда проспект будет от вокзала до горного института или по набережной, – вид и пейзаж какой! И как резанут, будь здоров. Причем, это не единичный случай», – возмущался Брежнев[447].

В целом же за четыре года 8-й пятилетки в СССР было построено более 400 млн кв. метров жилой площади. Жилищное строительство велось высокими темпами также в следующую пятилетку. За два с половиной года 9-й пятилетки, по данным, приведенным Брежневым во время выступления перед партийным активом Казахской ССР 15 августа 1973 г., было построено 250 млн кв. метров жилья, 26 млн человек за эти годы улучшили свои жилищные условия[448].

Если в случаях строительства дворцов культуры, спортивных комплексов, бассейнов, танцплощадок и парков отдыха обыкновенные люди были косвенными благоприобретателями, а при сносе ветхого жилья получали прямую выгоду, то строительство таких объектов, как ресторан в Баку, вынесенный на 500 метров от берега в море, наглядно показывало разыгравшиеся аппетиты элит. Брежнев был вне себя: «Им мало ресторанов на суше <…> Для этого