Тайная жизнь гаремов - Ольга Дмитриева

В 1784 году, закончив обучение в монастырской школе, Эме на корабле возвращалась из Франции на Мартинику. Неудачи преследовали путешественницу с самого начала. Сперва судно попало в шторм, а затем она сама — в руки пиратов. Алжирский дей[14], к которому была привезена живая добыча, сразу же оценил ее редкостную ценность, но оставить у себя не посмел. Его первая жена, испанка Фатима сообщила, что информация о красавице поступила в Большой Сераль, и было бы гораздо лучше, да и безопасней подарить ее султану, который сумеет оценить степень принесенной деем жертвы. Испанка говорила правду, «запрос» из Большого Сераля об Эме уже поступил, но, возможно, она сама несколько торопила события. Задерживать подобную красавицу на глазах мужа в. гареме не хотелось…

Но, так или иначе, вскоре Эме, охраняемая ротой янычар, была доставлена в «Дом радости», и его двери захлопнулись, навсегда отрезав девушку от прежней жизни. Француженка оказалась в незнакомом мире, о нравах которого она знала только по слухам, а они не обнадеживали. Что должна была ощутить эта лучшая выпускница монастырской школы, оказавшись в совершенно чуждой ей среде, не зная ни языка, ни обычаев, представить сложно. Но в гареме у Нахши-Диль или Прекраснейшей (именно так стала там именоваться Эме), оказалась могущественная покровительница. Именно она потребовала отправить Эме в Стамбул, но приказ могущественной дамы не был вызван желанием пополнить гарем новым редким «экземпляром». В дело вмешалась большая политика, и юная француженка должна была стать ее орудием.

Почти за двадцать лет до прибытия Эме в гарем, туда была доставлена юная грузинка, дочь священника — дивная красавица с гибким, упругим телом и огромными темными очами. Как и Эме ее похитили, но, в отличие от случайного пленения француженки, это было продумано и осуществлено по заказу гарема. Абрекам было поручено найти девушку, достойную стать женой Мустафе III (1757–1773). Надежды традиционно возлагались на Кавказ, и Михри-шах (Лунноликая), так стали называть грузинку, их полностью оправдала. Она обладала недюжинным умом, железной выдержкой и присущим жительницам Гюрджистана (Грузии) независимым нравом. Последнее внушало надежду ее соперницам. Независимость в гареме каралась, и все ожидали скорого падения горянки. Но гордость Лунноликой в сочетании с дивной красотой и изумительным искусством любви, которое она быстро освоила, пленила повелителя. Она не только выжила, но сумела стать любимой женой Мустафы и родила ему наследника престола — Селима, будущего султана-реформатора (1789–1808). Влияние Михри-шах и ее положение было настолько прочным, что после смерти мужа новый султан Абдул-Хамид I (1773–1789) оставил ее при дворе — случай небывалый в истории «Дома радости». Абдул-Хамид был немолод, после смерти на престол должен был взойти Селим, а Михри-шах стать валиде. Но Селим был бесплоден и следовало срочно найти женщину, которая могла бы дать наследника, способного выполнить возложенные на него цели. Они были поистине великими, определяя дальнейшую судьбу империи.

На рубеже XVIII–XIX веков Турция переживала затяжной упадок и искала пути к возрождению. Османская империя нуждалась в реформах, провести в жизнь которые мог только очередной султан, с новым взглядом на мир и империю. Дать такого султана-реформатора, ориентированного на Запад, мог только гарем, и Эме, представительница Европы, стала новой надеждой Дома Османов. Действовать Михри-шах и ее единомышленникам следовало незамедлительно и чрезвычайно осторожно. До укрепления позиций наследника Селима и его молодых друзей, начавших долгий путь к реформам и сближению с Западом, следовало продлить жизнь правящему султану Абдул-Хамиду. Шестьдесят лет — немалый возраст для правителя, а достигший его Абдул-Хамид богатырским здоровьем не отличался.

Другая задача реформаторов — противостоять влиянию на султана со стороны первой жены султана красавицы Айше, прозванной Черный Янтарь, представительницы знатнейших свободных и воинственных курдских кланов, сын которой, маленький Мустафа, уже начал поражать своей жестокостью даже видавших виды придворных. Впрочем, его мать Айше считала эту черту необходимой для будущего правителя, не только не находя ничего предосудительного в том, что мальчик душил дворцовых кошек, но даже поощряла его.

Необходимо было успеть зачать будущего султана, а для этого Эме должна была пленить пресыщенного и уже уставшего от обилия гаремных красавиц Абдул-Хамида. Следовало в кратчайшие сроки освоить сложную гаремную науку, и Эме с ее богатой европейской культурой и решительностью потомка рыцарей-завоевателей справилась со своей сложнейшей задачей блестяще. Впрочем, так, как Прекраснейшую, в гареме готовили только избранных, да и сама она училась с усердием и страстью, сделавшими ее первой ученицей в монастырской школе. Стремление быть первыми во всем отмечалось у обеих честолюбивых кузин, которые были к тому же и необыкновенно удачливы. Жозефина, заключенная во время Французской революции как аристократка в тюрьму, чудом спаслась от гильотины. Эме много лет спустя также чудом избежала смерти во время захвата власти Мустафой. Пока же она жила, спрятанная в глубине гарема, постигая сложное искусство телесного и духовного очарования немолодого и пресыщенного султана. Курс обучения включал турецкий язык, персидскую поэзию, музыку, танцы и многое другое. Это другое носило столь пикантный характер, что Михри-шах должна была проявить весь присущий ей такт, гибкость и дипломатический талант, объясняя бывшей невинной монастырке ее задачи и пути их достижения. К юной Эме были приставлены самые опытные учителя, с помощью которых ей следовало постичь главную науку гарема — искусство изысканной эротической игры. Наконец, когда ее сочли готовой пленить султана, состоялась их встреча, время для которой выбирали с помощью астрологов и врачей. И на сочельник декабря 1784 года был зачат будущий Махмуд II.

Первый вечер с властелином, ощутившем в себе невиданную мужскую силу, был днем победы Прекраснейшей. Она совершенно очаровала Абдул-Хамида изысканной грацией, прекрасными манерами и умением развлечь не утомляя. Эме уже владела турецким, могла читать на память стихи персидских поэтов, пела и аккомпанировала себе на гитаре и… владела своим собственным «стилем» любви. И ночь, проведенная с султаном, закрепила ее успех. Когда же сдержанная, державшаяся со спокойным достоинством золотоволосая Нахши-Диль полностью вытеснила из сердца (и чресл) султана страстную Айше, то и нажила себе смертельного врага. Неистовая Черный Янтарь не могла понять, как сумела эта невозмутимая, такая холодная на вид особа завоевать любовь ее Абдул-Хамида. Ответ дали евнухи, знавшие все тайны гарема и поделившиеся ими (за немалую мзду) с европейскими дипломатами. Особый «стиль» Эме был создан ими в противовес мощному натиску неистовой Айше, от которого уже начал уставать стареющий султан. Эме же овладела умением ненавязчиво возбуждать желание и