Топит в тебе - Ана Сакру

меня перепутал в такой момент, застряла где-то очень глубоко внутри. Словно крохотных осколок стекла, который и не видно, а рана кровоточить из-за него никак не перестает.

Ночами мне снится наша последняя встреча. Больше ощущениями. Как мне горячо сначала и невероятно хорошо, и я будто плавлюсь от чужого обволакивающего жара. Такого чувственного, такого желанного. А потом словно удар. И холод, и все бьется, и слезы, соленые как кровь.

Я просыпаюсь в холодном поту. Не сразу соображаю, где вообще нахожусь. Сердце колотится.

А когда сон чуть-чуть отпускает, такое опустошение накатывает. А за ним идут сомнения.

Может я не права? Ну мог же Макс просто оговориться, да?! Не знаю… Я не знаю! Во мне будто живет два человека. Один очень категоричен, помнит про достоинство и что можно позволять с собой делать, а что нельзя. Знает себе цену и не готов соглашаться на меньшее. А второй… Второму просто плохо. Он ни о чем не думает. Он жалобно, тонко скулит и всего лишь хочет быть рядом с тем, в кого влюблен. Без условий, требований и мыслей. Без будущего. Хотя бы на миг.

И кто бы сказал мне, какой из них прав!

Кажется, еще чуть-чуть, и начну умолять маму погадать мне. Хоть на ближайших родственников она обычно и не раскладывает.

– Вот, ставьте, – высыпав в воду прикормку для цветов, Лиза отходит от вазы.

Погружаю в нее букет и бережно расправляю бархатистые бутоны. Не удерживаюсь и нюхаю вновь. Так вкусно и свежо, что кружится голова.

Начинается новый день. Но я уже жду вечера.

Потому что знаю, что Макс опять позвонит. А я опять не возьму трубку.

Но у меня все равно подскочит пульс, и вся кожа начнет гореть. После нашей ссоры четыре дня назад Макс как ни в чем не бывало позвонил мне перед сном, как было до этого.

О, я еще была так зла на него. Дышала как дракон! Сейчас уже не так, конечно. Стихло.

А тогда я его сбросила и настрочила сообщение.

Душка: "Не заставляй меня вносить тебя в блок"

Макс: "Один раз за вечер можно?"

Душка:"Зачем?"

Макс: "Когда-нибудь ты возьмешь"

Душка: "Скорее тебе надоест"

Макс: "Посмотрим"

И все. Больше он не писал мне ничего. Только эти звонки без ответа, карточки в цветах и присланные песни после ежевечернего звонка. Очень чувственные, романтичные песни. Которые я невольно переношу на себя каждый раз. И внутри все сладко замирает. До дрожи, до вставших дыбом волосков. До закрытых глаз и томных волн возбуждения, бродящих в теле из-за запретных воспоминаний. И мне так хочется написать ему в такие моменты. Но я пока держусь. Хорошо, что вживую мы сейчас никак не пересекаемся, иначе я бы наверно и несколько минут не продержалась.

Сдалась без лишних слов. Как тогда, на даче у Эмиля. Точно бы сдалась. И потом возможно горько пожалела.

41. Макс

– Знаешь, Яр вообще пытался запретить мне с тобой ездить после аварии, – выдает Анжелика, щелкая ремнем безопасности.

– Используешь меня, чтобы продемонстрировать характер? – коротко улыбаюсь на это заявление, пока выруливаю с парковки и вклиниваюсь в поток машин.

Сегодня "Армконструкция" сдает нам площадку. Фактически для фестиваля уже все готово. Следующие технические работы, которые хоть как-то меня касаются, начнутся только накануне, когда будут завозить музыкальное и световое оборудование. Почти вся наша команда там с самого утра. Анжелика же ездила по поручению Ульяны в типографию, после чего меня попросили ее подбросить.

Навигатор показывает, что уйдет на дорогу у нас больше часа. Включаю музыку, Эндж рассеянно взбивает пальцами свои африканские кудри и откидывается в кресле.

– С Яром это иногда необходимо,– девушка друга стреляет в меня многозначительным взглядом, – Если ты понимаешь, о чем я, – играет бровями.

– Не боишься, что он меня прибьет раньше, чем ты отстоишь все свои границы, – смеюсь.

– Только не тебя, – отмахивается Анжелика.

– Сомнительно, но ок, – хмыкаю.

– Он знает, что я считаю тебя придурком, – доверительно сообщает мне Коршунова.

– Оу! Считаешь меня придурком? – в наигранном возмущении хмурюсь.

– А ты меня холодной сукой, но разве нам это когда- то мешало общаться, Колобов?

Мне стоит больших трудов не ржать во время этого разговора. Анжелика в своем репертуаре. Хотя в последнее время наше общение стало гораздо более близким и теплым, чем раньше.

По нескольким причинам: мы вместе работаем, она начала встречаться с моим лучшим другом. И главное – она дружит с Душкой, а уже одно это сильно повышает ее ценность в моих глазах. В офисе мне постоянно хочется с ней общаться в надежде, что она хотя бы вскользь упомянет Лиду, расскажет как у нее дела или какие у нее планы. Хоть что-то…

Но Анжелика, к сожалению, не из болтливых, а спрашивать в лоб я не решаюсь. Так что молча страдаю пока…

– Не холодной, а хмурой, – поправляю Энджи я, смотря на дорогу, – Знаешь, у тебя часто такое лицо, будто все люди вокруг тебя дерьмо. И еще у тебя уголки губ вниз ползут, когда ты об этом думаешь. Не люблю такое.

Эндж смеется, хотя другая бы обиделась. Но вообще раз уж я "придурок", то могу себе позволить, да?

– Во-первых, не люди – дерьмо, а жизнь в общем, Макс, не путай, – грозит мне указательным пальцем, – А во-вторых, не всем же, как ты, ходить с вечной улыбкой на лице, будто тебе ее пришили.

– "Будь проще, и люди к тебе потянутся", слышала? – демонстративно улыбаюсь шире.

– У тебя перебор с этим. Ты даже в рабочих чатах ставишь улыбающиеся скобочки, а ты руководитель вроде как! – возмущается, – Ты должен быть строгим, тебя должны бояться и уважать.

– Меня и так уважают. Знают, что я сделаю все, что обещаю. А насчет бояться…Зачем, если меня и без этого все слушаются? – фыркаю.

– Они просто не хотят тебя подводить, такого милаху. Плюс у вас хорошо платят, – кривится.

– Да, и в итоге это работает, разве нет? – выгибаю бровь, – Важен результат, так?

Анжелика, сощурившись, с подозрением меня разглядывает. Подмигиваю ей и отворачиваюсь.

– Так и знала, что это просто манипуляция с твоей стороны. И маска! Это твое дружелюбие, – тычет в меня пальцем.

– Может образ жизни? Вот Ярик всех строит. Это с его стороны тоже по-твоему манипуляция? – криво улыбаюсь.

– Хм-м-м…Интересно, надо подумать над этим, – примиряюще тянет Эндж, – Ладно, может ты не всегда придурок, уговорил, – обреченно вздыхает.

– Так и быть, признаю, что ты не всегда хмурая, – делаю ответный реверанс.

– Там еще было что-то