Топит в тебе - Ана Сакру

– Это ты сказала, а не я. А тебе, конечно, видней, – угораю с нее.

– Придурок, – беззлобно ворчит Эндж себе под нос.

А затем лезет в сумку, чтобы достать зазвонивший телефон. Мельком скольжу взглядом по светящемуся дисплею в руках Анжелики, и чувствую, как позвоночник мгновенно прошивает ударом тока.

Душка.

Расслабленная улыбка мгновенно сползает с лица. Оно немеет, и я с трудом сглатываю нервным ком, не мигая уставившись на дорогу. Все органы чувств мечтают переключиться на один слух, и приходится делать над собой усилие, чтобы следить за оживленным автомобильным движением.

– Детка, привет, ты как? – весело щебечет Эндж в трубку.

Делаю музыку, играющую в салоне, тише.

По щекам непроизвольно перекатываются желваки.

Она вот может просто созвониться с ней и назвать "детка". А я нет. И я блять завидую, да. Люто завидую сейчас, и хочется вырвать трубку.

Сжимаю до побелевших костяшек оплетку руля, слушая ласковый тембр голоса Лиды, доносящийся из динамика чужого телефона. Не могу разобрать слова, но сам звук ее речи запускает озноб на затылке.

Я не знаю, как подступиться к Душке сейчас. Так, чтобы правильно.

Я думал внаглую приехать в гости. Но там, мать твою, охрана! Если Лида скажет, чтобы меня не пускали, меня и не пустят. И что? Как псу обсыкать забор?

Сейчас лето, и в универ, где бы я легко Душку выловил, она не ездит. У нас на работе тоже больше не появляется.

Ближайшее мероприятие, на котором точно будем мы оба, это свадьба Миланы Шолоховой, сестры – близняшки Гордея, и она только на следующих выходных, до которых еще надо дожить.

На мои звонки Лида не отвечает. На сообщения тоже. Никак не реагирует на цветы. Я умираю в этом вакууме!

И в голову всякое лезет. Нехорошее. А вдруг она сейчас улетит куда-нибудь до сентября? Не представляю, что в таком случае буду делать.

Еще чуть-чуть, и я плюну на все, нацеплю водолазный костюм и ночью переплыву чертово лесное озеро, на берегу которого их особняк. Вот только у них там собаки. Эпично будет, если меня съедят…

Я не знаю, что делать. Правда.

Остается только ждать, что растает сама. И в тоже время дико страшно, что это вообще не произойдет. Душка гордая…

– М-м, в Испанию? Да, я понимаю, что тебе тут все лето нечего делать, – произносит Анжелика, а меня тут же обваривает болючей раскаленной волной.

Что? Только не это…Блять!

– Ясно, ага…– продолжает болтать Энджи, не замечая, как я тут подыхаю рядом с ней, пытаясь подслушать разговор, – А мы с Максом на площадку едем. Там уже все сделали. Вышло вообще шикарно! Не хочешь подъехать посмотреть? Завтра тканью будем оформлять, там же и твои идеи… Да, в виде бабочки уже прислали! Я завтра целый день там, приезжай!

Душка что-то отвечает, и я по тону понимаю, что отказывается. Пульс грохочет в ушах, ладони мокрые.

– Скажи, что меня не будет, – артикулирую одними губами, косясь на Анжелику.

Она непонимающе хмурится, а затем прикрывает динамик рукой.

– Что? Зачем?

– Она не поедет, если будет думать, что я там. Скажи, что меня не будет, – повторяю хриплым шепотом, кивая на телефон.

– Почему не поедет? – Эндж продолжает тупить.

– Бля, просто скажи! – беззвучно ору на нее я.

Анжелика смотрит на меня странно. А потом в ее глазах мелькает что-то такое, что я сразу понимаю, что спалился по самое не могу.

Отворачиваюсь. Уши горят. Сжимаю челюсти. Плевать. Пусть только Душку на площадку заманит. Пожалуйста, блять!

– Лид, ну давай! Там завтра ни Ульяны, ни Макса точно не будет. На пляже почилим заодно. Погода супер. Ребята- монтажники тарзанку повесили…– наконец сладко поет Анжелика в трубку, а я не дышу в ожидании.

– Нет, точно не будет, у него там… Кхм… Какие-то дела, – косится на меня Эндж, покусывая нижнюю губу.

Благодарно моргаю. Отворачивается, хмурясь. Не большая она любительница врать.

– О, супер, ну все, до завтра тогда. Пока!Купальник не забудь.

Кладет трубку. Я молчу, стараясь сохранить невозмутимый вид. Невысказанные вопросы кирпичами повисают в воздухе.

– Надеюсь, я об этом не пожалею, – после многозначительной паузы, бурчит Анжелика.

– Не должна, – глухо отзываюсь я, вскользь взглянув на нее, – Спасибо.

Только скептически фыркает, качнув головой и отвернувшись к окну.

42. Макс

Возвращаемся в город уже вечером. Подвожу Анжелику до квартиры Яра.

– Ну что? Я так понимаю, до завтра? – она бросает на меня хитрый взгляд, прежде чем выйти из машины.

И это первый раз за весь бесконечный день, когда она поднимает эту тему.

– Пожалуйста, Яру не говори, – требовательно смотрю ей в глаза.

Эндж тяжело вздыхает, но, помедлив, согласно смыкает веки.

– Ладно. Разбирайтесь сами. Меня только один вопрос интересует, – сощуривается, – А как же Малевич?

– Мы расстались.

– Серьезно? – фыркает с иронией, а у меня непроизвольно челюсти сжимаются.

Достала уже эта абсолютно одинаковая у всех реакция! Мне что? Татуировку на лбу набить?!

– Ты уверен? – склоняет набок голову Эндж.

– Да, уверен.

– Ну ок, – без особо энтузиазма.

Выпрыгивает из гелика и хлопает дверью. На прощание машет мне рукой, прежде чем пойти к подъезду.

Киваю ей и трогаюсь с места. Последние ее вопросы зацепили внутри что-то. Вернее даже не сами вопросы, а ее въедливый, недоверчивый взгляд. Явное отсутствие веры в мои слова. И это порождает в душе смутную тревогу. Потому что если я вновь облажаюсь на этой же почве, мне трындец. У меня такой возможности больше нет.

Мы с Любой не говорили. На следующее утро она прислала мне сообщение с вообще непонятно чьего номера о том, что просто была в клубе, немного выпила и ее потянуло мне позвонить… Ведь это была пятница.

По сути ничего криминального, если бы я так жестко не прокололся. Стоит затронуть в своей голове это воспоминание, как меня бросает в липкий жар, и в легких резко кончается кислород, настолько, твою мать, стыдно!

Еще я отчетливо помню Лидино выражение лица. Ее большие, полные раненой обиды глаза. И хочется мир перевернуть, лишь бы увидеть Душу свою другой. Ласковой, счастливой, полной кокетства и трепетной нежности. Увидеть этого так много, чтобы от плохого вообще не осталось и следа.

Я где-то читал, что, чтобы отношения были счастливыми, на одно критическое замечание должно быть семь "поглаживаний". Хотелось бы, чтобы с косяками работало примерно так же.

Заезжаю в свой двор, паркуюсь. Но мотор на глушу. Слепо смотрю перед собой, выбивая пальцами нервную дробь по рулю. Решение приходит внезапно