Семена Перемен - Егор Александрович Данилов

его. Прижимали ветви к земле, тряслись на ветру. Ноги глубоко погружались в плотную землю при каждом ударе. Неистово скрипели сухожилия. Ему есть, чем удивить. Всех их. Враги собрались вместе. Тем лучше.

Бум. Бум.

Прыжки давались легко. Теплая плоть уже рядом. Дыхание. Каждого из них. Все они спали. Только блохастая хули-цзинь следила за его приближением. Ничего. Сегодня она слаба. Умрет первой. В стороны полетят клочья шерсти. Упадет свернутая шея. Он разорвет ее на куски. Медленно. Медленно. С наслаждением. Да, это будет приятно.

Бум. Бум.

Или нет. Сначала он вернет то, что должен. Вот оно, на шее у девушки. Он перегрызет ей горло. Сломает ноги и руки. На этот раз дух земли ее не спасет. Что может дух земли против его голода? Закопаться поглубже и дрожать. Бежать куда глаза глядят и не останавливаться? Умереть?

Бум. Бум.

Спят. Спят. Все они спят. Как глупо и как удобно. Для него. Он закончит то, что начал. В этот раз его ничто не остановит. Он вернет то, что должен. Утолит этот мучительный и сладкий голод.

Бум. Бум. Бум.

Глава 6. Запах смерти

Бум… Бум… Все ближе, все напряженнее. Что может она сейчас? Как ей спасти Возлюбленного? К кому обратиться? Дух огня ушел вместе с пламенем костра, воды рядом нет, она в этом слабом теле. А если?

«Ты слышишь меня?» Молчание. Бум… Бум… «Слышишь?».

Дух земли не отвечал. На что она рассчитывала? Что он станет ей помогать? Духи земли не помогают хули-цзин.

«Ты слышишь меня?»

* * *

Цзиньлун подскочил на циновке. Проснулся внезапно, словно его облили ведром воды.

Опять это свечение? Цзиньлун посмотрел по сторонам. Рядом сидела испуганная Лули. Поджала хвост, съежилась. Немного поодаль над землей парила Сяомин. Волосы растеклись по воздуху, словно опущенные в воду. Красное потустороннее сияние окутывало фигуру.

Бум… Бум…

Цзяньши. Опять он. Меч выскочил из ножен.

Мертвец налетел на Сяомин откуда-то из-за деревьев. Девушку отбросило на дорогу. Она перевернулась через себя и снова взмыла в небо. Цзяньши словно стал быстрее, его напор — агрессивнее. Прошлой ночью Сяомин отбивалась легко, сейчас же явно испытывала трудности. Мертвец раз за разом прыгал на нее, откидывая все дальше. Она крутилась в воздухе, словно осенний лист, но на землю опускалась неестественно плавно. Не летела во все стороны пыль, не было слышно даже удара.

Цзиньлун поборол ступор, побежал на помощь. Как ему угнаться за ними? И цзяньши, и Сяомин слишком быстры. Да и перемещались не самым привычным способом.

От шума проснулись циркачи. Послышались удивленные и испуганные окрики. Сяомин тем временем впервые в этой схватке удалось отбиться. К земле полетел уже цзяньши. Гулко ударился о землю неподалеку. Цзиньлун в несколько прыжков добрался до него и на всю длину всадил меч между лопаток. Металл вошел легко, словно не замечая сопротивления плоти. Мертвец застонал, но не от боли, а от раздражения. Извернулся так, что хрустнули позвонки. Рукоять оружия потянула Цзиньлуна куда-то влево, и он упал, стукнувшись головой о камень.

* * *

Нет! Нет! Нет! Возлюбленный в опасности.

Не думая, что творит, бросилась на цзяньши. Вцепилась зубами, пытаясь отвлечь внимание. Тошнотворный привкус на зубах скрутил тело в попытке избавиться от ужина. Удар. Челюсти разомкнулись. Боль в спине сообщила о себе тысячью острых ножей.

— Изыди, исчадие тьмы! — услышала взвинченный голос. Краем зрения увидела, как к цзяньши приближался брат Сяомин. Боялся. Дрожал. Но шел.

«Я помогу. Действуй. Сейчас!» В сторону мертвеца двигался луч красного потустороннего света.

Подняла меч Возлюбленного. Как кстати подвернулся под руку! Поймала клинком свет. Почувствовала холод металла, внезапное напряжение и тяжесть.

Брат Сяомин закричал от боли. Цзяньши развернулся, сплюнул откушенные пальцы, кинулся на нее.

Улыбнулась. Нет, теперь моя очередь. Спи спокойно.

* * *

Если закрыть глаза и немного напрячь воображение, можно представить себе много удивительных мест. Об этом Цзиньлун знал всегда. Начинал фантазировать всякий раз перед тем, как заснуть. Представлял далекие страны, в которых никогда не был. Страны, где не видели Завесу. Ночью небосвод там освещали крошечные огоньки — звезды из древних легенд о богах и драконах. В волшебном хороводе они кружили над головой, плясали в нескончаемой игре, помигивали с высоты, словно блики на водной глади. Как неутомимые странники путешествовали с одного конца горизонта на другой, заставляя двигаться за собой. Заставляя проснуться.

Цзиньлун открыл глаза. Вовсе не звезды — угольки вылетали из костра, медленно оседая на землю. Голова нестерпимо болела. Он подтянул руку и прикоснулся ко лбу. Вместо привычной шляпы-доули — тряпичная повязка. В ногах — верная Лули.

Держась за голову, мечник медленно сел.

— Как ты? — услышал чей-то голос слева. Повернул голову. Знакомое лицо, но кто это? — Чжимин, я Чжимин, не узнаешь?

Чжимин? Цзиньлун свел брови. Ах, да, циркач!

— Ой, извини… Что-то потерялся…

— Все нормально. Неудачно ты упал, стукнулся головой о камень. Помнишь, что было?

— Смутно.

— Я, если честно, тоже. Тут такое представление разыгралось. Твоя подружка она, того-этого… Тьфу, пропасть, как сказать-то?

— Одержима, я знаю.

— Одержима, зуб даю, как есть одержима. Я в жизни такого не видывал, а повидал-то много. Но может и хорошо, что одержима, а то лежать бы нам всем в земле, да червей кормить, — Чжимин хохотнул. — Брату ее досталось. Этот, безрукий, которого ты зарезать пытался, полкисти ему отгрыз. Но ничего, жить будет, мы тут немного поколдовали. Спит вон, пришлось изрядно напоить, чтоб не кричал. Но без него кто знает как дело бы вышло-то. Отвлек на себя эту тварь. А с виду и не скажешь, что способен на такое.

— Может, просто глупость? — скривился Цзиньлун.

— Э не, брат, тут другое. Глупость она не так проявляется. Есть что-то в нем…

— А Сяомин?

— Уснула сразу, как безрукому голову снесли. Темно стало, еле костер развели. Лиса твоя молодец, помогала как могла. Но другую девушку так и не нашли.

— Другую?

— Ну да. Ту, что голову снесла. Может сослепу, но мне показалось, что она голая была вовсе. Хотя и не такое намерещится ночью-то и со страху. А может, бабы не было давно. В общем, собралось тут нынче сброда всякого лесного. Даже и