Паладин. Свет и Скверна III - Илья Романов

— Перевести барьер во второй слой! — воинственно заорал, вытаскивал меч из ножен. — Активировать пассивные щиты брони! Это Длинногривы, парни, и мы с ними обязаны справиться! За род Потёмкиных! За князя!

— ЗА РОД ПОТЁМКИНЫХ! — вторил ему единый рёв бойцов, которых вид несущихся на них опасных хищников ни сколько не напугал. Скорее придал уверенности и заставил кровь закипать в жилах от желания битвы. — ЗА КНЯЗЯ!

Я едва заметно улыбнулся и опустил к земле лабрис, лезвие которого перестало насыщаться Светом. Пусть мои люди не сказали это прямо, но они желали показать на что способны против такого врага и я дам им шанс. Но кое-что я всё же сделал, а именно — невозмутимо отдал приказ:

— Себастьян, Дориан, прикройте их и не дайте тварям сбежать.

— Будет сделано, господин! — с готовностью ответил старший из оборотней и за моей спиной полыхнуло мощным фоном энергии. — Мы не подведём…

Глава 15

— Держать строй!!! — зычно заголосил Есенеев, когда мантикоры приблизились на опасное расстояние.

Огромные туши, перевитые мышцами и с крепкой шкурой, неслись прямо на нас без страха и сомнений. Их красные глаза горели желанием растерзать наглых людей, забредших на их территорию и посмевших увести законную добычу.

По информации из базы данных Егерей и с высоты своего опыта я знал, что некоторая нечисть бывает разумной. И речь идёт не о каких-нибудь драконах или фениксах — с ними-то всё понятно, а о других чудовищах. Те же тролли вполне себе способны даже овладеть человеческой речью и мастерить убогие орудия труда. Или минотавры, любящие лабиринты пещер и человечину, которая для них тот ещё деликатес.

Мантикоры входили в число разумных тварей. Нет, общаться они не могли — только рычать и убивать, но выстроить стратегию охоты и правильно понять, сможет ли добыча оказать смертельное сопротивление — это да, они могли. Поэтому я в некотором роде испытал недоумение, в очередной раз убедившись, что Пятна, Зоны и Эпицентры этого мира меняют тварей не только физически, но еще и влияют на разум. Не могли нормальные мантикоры не понимать тот факт, что мы для них столь же опасны, как и они для обычных людей. Будь они умнее, то сразу же оценили бы угрозу и рассредоточились. Но нет, они бежали прямо в лоб.

И это стало их ошибкой. Получившие приказ оборотни стремительными тенями выскочили из-за спин бойцов и ринулись на опережение. Цель их — самец. Самый здоровый и представляющий наибольшую опасность из этой пары мантикор. С самкой же справятся остальные бойцы, и Себастьян верно оценил угрозу. Если бы туша самца врезалась в строй, то он мог посыпаться с лёгкостью. Его инстинкты зверя в этом случае не подвели.

Подобно стенобитному тарану, он врезался в самца на полном ходу и повалил того на землю. Раздался громкий рык недовольства и злобы, перемеженный с волчьим воем.

Мелькнул хитиновый скорпионий хвост, и жало воткнулось в грудь француза, отчего вой перерос в воинственный рёв! Себастьян не дрогнул. Никак не показал, что рана была смертельной или причинила сильную боль. Вместо этого он стал злее, и не заставил мантикору ждать ответного удара. Мощной лапой вырвав жало из груди, оборотень стал с бешенной скоростью полосовать самца вспыхнувшими янтарным светом когтями. Туман от него заструился потоком, причиняя твари ещё больше боли, а его тело начало меняться еще сильнее. Покрывалось большим количеством мускулов, становилось выше и шире, а сделанные мною артефакты работали во всю силу. Я видел, как горели лазурным светом руны на браслете, а рубин в центре медальона сиял, подобно пламени. Эффектно и эффективно, чего уж тут. Артефакты работали, Себастьян контроль не терял, и это было видно, но стал гораздо сильнее! В разы сильнее себя прежнего! Думаю, что он и раньше мог бы прикончить подобную тварь, но это было бы сложнее, чем сейчас!

Подскочивший к своему брату Дориан попытался помочь, но мантикора взмахнула хвостом и мощным ударом отбросила его. Оборотень болезненно завыл. Порез, оставленный жалом на плече, стал кровоточить и пениться смертельным ядом. Но рана зарастала. Пусть и медленно, однако молодой оборотень не собирался подыхать.

Хотя французы и заняли собой одну нечисть, вторая продолжала нестись на наш строй в желании разорвать, упиться кровью и отведать плоти. Своему самцу она даже не пыталась помочь, что в очередной раз стало доказательством — это лишь тупые твари.

Вот только моё утверждение оказалось ошибкой. Если самец был глупым, неразумным, то самка поступила более мудро. Она остановилась на достаточном расстоянии, выставила хвост в сторону людей, и из его жала выплеснулось целое облако сконцентрированного яда некроэнергии.

Барьер полусферы, которым я зачаровал башенные щиты, подобное бы не смог выдержать. Слишком сконцентрированная энергия смерти. И он начал таять прямо на глазах, словно его разъедало.

Емельян понял, что защита вот-вот падет и создал перед атакой твари ледяную стену. Прочную, способную выдержать танковый снаряд, а энергии льда в ней было столько, что земля вокруг стены в радиусе пяти метров покрылась инеем.

Но пусть мастер, магия которого, благодаря броне и нарукавникам, стала сильнее, а контроль повысился в разы, напитал свое заклинание под самую завязку, этого все равно не хватило. Стена стала неумолимо плавиться, стекая вниз потоками ледяной воды. Впрочем, какие-то секунды он выиграл, а когда мантикора с рёвом бросилась на авангард с щитами, то, подобно пушечному снаряду, улетела обратно в остатки стены. Раздался небывалый рёв нестерпимой агонии, а тварь с трудом начала подниматься на лапы, отбрасывая куски раздроблённого льда. И смотрела она своими красными глазами именно на меня. С ненавистью, а ещё… со страхом. На её морде вовсю горел отпечаток моего кулака, сдобренного силой Света.

— Первая линия, зажать тварь! Вторая линия — бросить сети! Маги, задержите её! — громко скомандовал Есенеев, а затем бойцы с щитами ринулись в атаку.

Чары в щитах просели после разрушения барьера, но их хватило, чтобы окружить мантикору и зажать её, дабы та не упрыгала. Возглавляемые Сан-Санычем бойцы ближнего боя принялись орудовать с тыла. Барьер им не мешал, а скорость позволяла насести удар и отступить за спины более защищённых бойцов. Некоторые из них накинули специальные для такого противника сети с зачарованными металлическими грузилами. Мантикора ещё сильнее заревела от злобы и боли, когда артефактная