Моя полосатая жизнь: Рассказы оголтелой оптимистки - Нина Витальевна Зверева

Он изменился в лице и перешел на английский:

– Это вопросы врага. Мы вас пригласили как друга. А это вопросы врага.

И ушел. Квартира огромная. И тут Миша очень спокойно своим бархатным голосом говорит:

– Значит, так, Витальевна. Мы с тобой на девятом этаже. Если сейчас нас сбросят с балкона, никто никогда нас не найдет и ничего не узнает. Документов нет. Где мы находимся, мы понятия не имеем. Что за авантюру ты вообще устроила? Куда мы вляпались? И что он сказал?

– Он сказал, что это вопросы врага.

Этот помощник не возвращался довольно долго, кому-то звонил. И больше всего я расстроилась, что все будет отменено, потому что я уже очень ждала этой встречи. Они сделали все для этого.

Со встречи нас вернули в отель в полной тишине под охраной. Мы пришли в номер, Миша меня спросил:

– Что ты будешь делать?

– У меня нет других вопросов. Если я беру интервью, я должна спрашивать то, что интересно людям. Люди очень мало о нем знают. Я просто буду задавать вопросы так, что это будет никак не обидно, это не будет лишь мое мнение, это будет мнение людей. Я не думаю, что ошибаюсь.

Но сама я была в волнении и тревоге. А когда я в тревоге, мне надо в магазин. Все равно в какой, все равно зачем.

– Миша, я не могу больше. Я должна выйти на улицу, должна купить что-то девчонкам!

– Я пойду с тобой.

Мы вышли на улицу. И я там, ох! Там я оторвалась! Я купила и какие-то туфельки, и кофточки. Эти деньги, 400 долларов, оказались просто богатством, потому что на этом рынке все было дешевое. Ну конечно, низкого качества, но тогда нам же важнее было количество – побольше разных вещей. В общем, 200 долларов истратила, Михаил тоже что-то купил, и мы очень довольные пришли в гостиницу.

Вы просто не можете представить, что было дальше! Все равно что пожарная сирена зазвучала, когда мы вошли в гостиницу со своими пакетами, потому что к нам подошли все:

– Вам велели быть в номере! За вами приезжали!

Несчастный охранник в отеле – его уже наказали, что он нас выпустил, что не заметил, как мы вышли. За нами приезжали от Арафата, а мы покупали туфли… Я почувствовала себя абсолютно несчастной. Повернулась к Мише:

– Знаешь, у меня такое ощущение – либо сегодня ночью, либо никогда.

И я оказалась права. Когда за нами в два часа ночи пришли, я ждала одетая, причесанная и накрашенная. Я была уверена, что если приходили, значит, он здесь, значит, он выкроил время, значит, все равно встреча будет.

Ну а дальше все было так, как рассказывал нам посол. Завязанные глаза. Слава Богу, мы были предупреждены. И кружение по городу. И очень мощная проверка, меня всю прохлопала-прощупала девушка в военной форме. Мишу моего куда-то затащили, причем с криками, я очень напугалась. Я вообще не любила, когда нас разделяют, а тут Мишу у меня увели.

У него осмотрели всю его операторскую сумку с нашей огромной камерой и… нашли отвертку. Холодное оружие! Начали спрашивать на всех языках, что это и зачем. Он на русском подробно объяснял, что отверточка ему нужна, чтобы подкручивать что-то у камеры. Отвертку у него изъяли, но его мне вернули перепуганным, немного взлохмаченным, не похожим на себя самого. Позже он мне рассказывал, как ему ночами снится сон, будто он с отверткой бросается на Арафата. Видимо, эта проверка оставила сильное впечатление.

И вот он вошел, поставил камеру, штатив, мы ждем. И спускается девушка в военной форме. Красоты неземной! Просто нереальной красоты. Лицо, талия, походка… Я не знаю, кем она там работает, но она просто – ух! Подходит ко мне:

– French? Deutsch? English? Arabiаn?

И я уже в состоянии, как вы понимаете, глубокого стресса, в своем английском вообще не была уверена, поэтому сказала то, что никогда не говорила:

– English, a little, little, little!

Только чтобы она со мной не разговаривала. Привели переводчика – того самого помощника, который был с нами в квартире на девятом этаже. Он прекрасно знал русский, не вступал с нами ни в какие разговоры, только сидел и переводил.

Еще минут через двадцать зашел Арафат. Как потом мне сказали (я даже не заметила), у него на боку висел серебряный пистолетик.

Сел, улыбнулся, и у нас с ним получилась прекрасная беседа. Конечно, я задала те самые вопросы. И он был этому рад. Как очень неглупый человек – а он же по первому образованию нефтяной инженер, – он был рад таким вопросам. Мне показалось, что это как раз те вопросы, которых он и ожидал.

Но я не ожидала, что через меня он вдруг обратится к Израилю и скажет через мою камеру:

– Давайте заключим мир.

Через некоторое время, как известно, они таки заключили мир. И Ясир Арафат с президентом Израиля разделили Нобелевскую премию мира. Получилось, что Российское телевидение в моем лице ему было нужно, чтобы сделать это громкое заявление. Так у него было все продумано.

И я, конечно, не ожидала, что мое интервью с Арафатом много раз будут показывать не только российские каналы, но и другие мощные мировые средства массовой информации.

Самый приятный момент в этом интервью для меня был в финале. Я люблю в конце интервью делать блиц. И один из вопросов был:

– Какой цветок вы любите?

– Ответ очевиден – арабскую розу.

Посмотрел на меня пристально и добавил:

– Вы на нее похожи.

Интервью с ним было с двух ночи до утра. На фото тот самый момент, когда Арафат назвал меня арабской розой

Этот подарок Арафата, расшитый палестинскими мастерицами, хранится у меня до сих пор

На этом наше интервью закончилось, и я с этим комплиментом, абсолютно счастливая, села в машину. Нас вернули в гостиницу. На следующий день отдали паспорта и фактически выслали из Туниса.

Вот такое приключение было в моей жизни. Я брала интервью через телемост у Билла Клинтона, были встречи с Черномырдиным, Гайдаром, Ельциным. Но больше всего мои зрители запомнили интервью с Арафатом. Видимо, это было что-то такое невероятное, невозможное.

Как арабская роза.

Глава 9

«Я тут одна женщина»

Это история про то, как я проводила президентские дебаты в июне 1996 года.

Я в то время – собственный корреспондент программы «Вести». Мне доверяют вести прямые эфиры, потому что я их люблю и у меня они, видимо, хорошо получаются. Меня ставили, например, вести дебаты с кандидатами в Государственную думу от разных партий. Так я познакомилась с Роланом Быковым, с которым мы подружились, и еще со многими замечательными людьми. Партий тогда было много, чуть ли не восемьдесят, и, как правило, их возглавляли какие-то сильные, интересные, яркие люди. Мы с ними разговаривали в прямом эфире в ночи, потому что дебаты обычно ставили на такое время, когда телевизор мало кто смотрит.

Итак, мне звонок от Александра Акопова, который в ту пору был директором Российского телевидения. Он предлагает провести в прямом эфире президентские дебаты за три дня до выборов. Почему я? Есть Светлана Сорокина, есть другие знаменитые ведущие. Почему вдруг собкор программы «Вести» из Нижнего Новгорода? Ну да, ведущая прямых эфиров. Я вообще сначала