Серийный убийца: портрет в интерьере - Александр Михайлович Люксембург

Я присел и стал онанировать. В процессе этого занятия я высунулся из-за домика, так как мне нужно было видеть все время женщину, и тут я заметил еще одну женщину на этом же участке. Я не могу пояснить, разный у женщин был возраст или одинаковый, их рост, телосложение и одежду я не заметил. Эти женщины заметили меня. В руке у меня был нож. Они что-то закричали. На соседнем участке я заметил людей, подумал, что на крик женщин придут мужчины и меня здесь поймают.

Я и так был в возбужденном состоянии, а тут еще поднялся крик. Я пришёл в ярость, что-то тоже начал кричать, попытался убежать в сторону дамбы… но споткнулся о доски на земле и, по-моему, упал. Нож все еще был у меняв руке.

В это время я почувствовал удар чем-то тяжелым по спине — видимо, палкой или доской. Кто-то из женщин стал хватать меня руками, так как обе женщины оказались близко от меня. Я стал размахивать ножом, который был у меня в правой руке. Делал я это, видимо в целях самообороны: убивать никого не хотел. Одну женщину порезал или обеих, когда я размахивал ножом, затрудняюсь сказать. Сколько ударов я нанес ножом женщинами в какие части тела, тоже не помню…. Не могу пояснить, как я выбрался с того участка и оказался на берегу оросительного канала.

Более поздние протоколы допросов в основном близки к приведенному выше — за одним, пожалуй, исключением. В них уменьшается роль мотива мастурбации, а то и вообще исчезают упоминания о ней. С одной стороны, это, вероятно, связано с провалом надежд на благоприятный результат психиатрической экспертизы, подтвердившей вменяемость Муханкина. Последний, похоже, ошибочно полагал, что онанизм — это чрезвычайно опасная аномалия. С другой, подследственный, видимо, решил, что устранить намеки на сексуальную мотивацию — в конечном счете, в его собственных интересах. Если считать, что это так, то он не ошибся, поскольку его действия так и продолжали трактоваться как комбинация воровства со злостным хулиганством.

Показательным примером отредактированной версии в целом по-прежнему удобных для следствия показаний Муханкина является протокол допроса от 8 декабря 1988 года, где события представлены так:

18 августа, во второй половине дня, я на велосипеде приехал на дачи. Вообще я собирался ехать на сутки в совхоз «Заря», у меня с собой было 5 бутылок пива, сумка, целлофановый и тряпичный мешок, и я собирался у знакомого агронома что-нибудь выпросить из овощей, например, кабачков. Я ехал на» Зарю» по оросительному каналу мимо дач. На канале с незнакомыми мне ребятами я выпил пиво… Когда проезжал мимо дач, пропало желание дальше ехать, и я решил посмотреть, может, здесь что-нибудь сорву из овощей да поеду домой. Без сумок, с одним небольшим столовым ножиком, оставив велосипед и свою одежду на канале, я пошёл к дачам. На мне были надеты трусы, «олимпийка», майка и фуражка джинсовая. Я перешёл через дренажку, перелез через забор, прошёл по проходу, посмотрел, что на дачах никого нет. Примерно с середины прохода стал перелезать через забор и ходить по дачам, точнее, по участкам, в поисках, чтобы сорвать. Мне было все равно, что рвать, уже был настрой ехать домой.

Я прошёл примерно три дачных участка, ничего не сорвал, решил через последнюю дачу перелазить и через дренажку уходить. Но за дачей услышал какой-то разговор, непонятный мне. Я насторожился и спрятался за дачу. Потом потихоньку подошёл сзади к углу дачи и увидел, что там хозяйка. Я опять спрятался, решил, что надо уходить. Хотел выйти с другой стороны дачи, но увидел, что женщина что-то тянет — железку или прут. Я опять спрятался. Я стоял между забором и дачей, тоже позади дачи. Сетка заборная была примерно моего роста, и без шума я бы не перелез. Справа были доски гора. От забора и на расстоянии примерно трех метров все было забросано досками с гвоздями. Понял, что через доски я не перелезу, и придётся выходить в открытую и, обойдя доски, бежать.

К этому времени меня уже заметили. Это я понял потому, что, когда я вышел из-задачи, одна из женщин держала в руках здоровую доску и у другой была также в руке какая-то ржавая железка. Когда я проходил, одна из них с криком набросилась на мена, хотела снизу ударить меня железкой, зацепила за трусы, я рванулся, услышал, как что-то затрещало: это с левой стороны разорвались трусы. И сзади в это время я получил удар по спине доской. Удар был сильный, чуть дыхание не перекрыло. Кто-то из женщин меня схватил, обе стали кричать на меня. Я упал на колени. Что было потом и как я порезал женщин, не помню. Помню, что я отбивался и вырывался, затем почувствовал, что от меня отскочили, я свободен. И я побежал. Как и куда бежал, не помню…

В этой версии история Муханкина получает совсем иное измерение. Теперь он выглядит всего лишь мелким воришкой, застигнутым врасплох, которому едва удалось спастись от разъяренных женщин, чуть не убивших его досками и ржавыми железками. Его последующие действия и нанесенные им ножевые раны могут восприниматься почти как некоторое превышение допустимой меры самообороны.

На суде Муханкин круто поменял линию поведения и самым решительным образом отказался от данных ранее показаний. Его положение облегчалось тем, что мать и дочь К. не смогли твердо заявить, что именно Муханкин ответствен за нанесенные им ранения. Например, Наталья К. сказала: «Точно сказать, что именно этот человек нанес мне удары, не могу». А её мать Ксения заявила:

Я ударила доской один раз, я видела одну рубашку и кепку, он был щупленький, маленький, я даже не видела его руки. Он все это делал молча, мы только одни кричали. На опознании он был сильно обросший, опознать не смогла.

Характерная деталь: обе пострадавшие отмечают остервенение, с которым нападающий молча, не проронив ни звука, наносил им ножевые удары. Наталья К, в частности, сказала:

Я его увидела и испугалась, потому что он смотрел на меня, когда спускался с дамбы. Удары наносил молча, ничего не говорил. Когда маме наносил удары, он также молчал.

Итак, новая попытка осуществить потаенные садистские желания не удалась. А Муханкину предстояло отбыть новый срок — на этот раз шестилетний.

Глава 6

В поисках Господа Бога

Муханкин много написал и рассказало себе, и все же в его истории мы обнаруживаем странные пробелы. Так, мы почти ничего