Книга слизи. Скользкий след в истории Земли - Сюзанна Ведлих

в материнском теле, питаясь через пуповину и плаценту. Впрочем, наше потомство так же окружено жидкостью и тем самым защищено от высыхания. Живорождение, характерное для людей, зачастую считается отличительной чертой млекопитающих. Правда, некоторые рептилии тоже на это способны, но зачастую они предпочитают не делать окончательный выбор в пользу живорождения. По оценкам ученых, необходимо по меньшей мере сто пятьдесят эволюционных шагов, чтобы перейти от откладывания яиц к живорождению. Небольшая ящерица, австралийский сцинк Saiphos equalis, кажется, находится в промежуточной стадии между двумя методами размножения. Ученые отметили, что некоторые женские особи этого вида, всегда считавшегося живородящим, сначала откладывают яйца, а спустя несколько недель рождают детенышей. К чему такие перемены? Возможно, животные делают выбор между двумя методами размножения в зависимости от внешних обстоятельств.

Рисунок 32. Личинки велигер, принадлежащие морским моллюскам, плывут по морю (1). Глубоководная рыба Pseudoliparis swirei, обитающая в Марианской впадине в Тихом океане (2). Если смотреть на стеклянную лягушку с брюшной стороны, то можно увидеть просвечивающиеся внутренние органы (3). Анна Тинн с дочерьми (фотография 1850 года) (5). Анна была первым исследователем, который успешно держал морских существ в аквариуме (4)

Жизнь под водой

На глубине тридцать два фута вы будете испытывать давление семнадцати тысяч пятисот шестидесяти восьми килограммов; на глубине три тысячи двести футов давление в сто раз большее, то есть давление миллиона семисот пятидесяти шести тысяч восьмисот килограммов, а при тридцати двух тысячах футов глубины давление это увеличится в тысячу раз и будет уже равняться семнадцати миллионам пятистам шестидесяти восьми тысячам килограммов; образно говоря, вас сплющило бы почище всякого гидравлического пресса!

– Фу-ты, дьявол! – сказал Нед.

ЖЮЛЬ ВЕРН, «Двадцать тысяч лье под водой»

В XIX веке викторианское общество повально увлекалось всякими диковинками, в том числе особой популярностью пользовались папоротники. Это был век различных открытий, и каждый хотел украсить свой дом элементом другой, загадочной жизни. Когда ботаник Натаниэль Бэгшоу Уорд придумал стеклянный ящик для живых растений, каждый человек, от рабочего до аристократа, получил возможность предаться папоротниковой лихорадке, так называемой птеридомании, то есть выращивать и исследовать папоротники у себя дома. Эта мания зашла так далеко, что некоторые виды оказались на грани вымирания, тогда как в аквариумы помещали разные виды папоротников, что привело к появлению ранее не встречавшихся гибридов[15].

Подобные герметичные стеклянные ящики дали людям возможность взглянуть на ранее не изведанный мир океана. Первые научные экспедиции к тому моменту уже обнаружили удивительных и малоизвестных существ на дне океана, таких как кораллы, крабы и губки. Под водой их едва ли можно было изучать, а вот в аквариуме – очень даже удобно, что и доказала Анна Тинн из Лондона. Морские создания, например каменистые кораллы, она годами держала в живом состоянии, давала им развиваться и даже размножаться. Это было не такое уж легкое дело, особенно для домашней прислуги. По меньшей мере один раз в день горничная должна была обогащать кислородом морскую воду, которую доставляли в Лондон с побережья. Это занимало примерно сорок пять минут и осуществлялось путем переливания воды у открытого окна из одного сосуда в другой.

Анна Тинн обнародовала результаты своего исследования вместе с Филипом Генри Госсе, который вскоре после этого выпустил книги об аквариумистике, сделав такое хобби доступным для всех. Люди, воодушевленные идеей держать разные диковинки у себя дома, теперь могли любоваться на подводный мир в миниатюре. Мода быстро разошлась по большим городам: от Лондона до Берлина и от Берлина до Нью-Йорка были построены большие аквариумы, служившие развлечением для населения. Впрочем, не так уж просто было укротить экзотическую природу и приспособить ее для домашнего использования. В то время было попросту невозможно постоянно поддерживать в аквариуме благоприятные условия, снабжение кислородом оставалось большой проблемой, в связи с чем уязвимые животные погибали одно за другим.

Вскоре общественность потеряла интерес к аквариумным выставкам, во время которых зачастую можно было увидеть лишь зачахших животных, медленно плавающих в мутной воде. Итак, несколько лихорадочное увлечение подводным миром пошло на спад, однако интерес к океану сохранился, что вполне естественно в век морских исследований. Во многом так произошло благодаря многолетней экспедиции «Челленджера». Морской биолог Антье Боэтьюс и ее отец, писатель Хеннинг Боэтьюс, подвели итоги в книге Das dunkle Paradies («Темный рай»): лишь после путешествия длиною почти в семьдесят тысяч миль, в ходе которого было проведено триста семьдесят четыре измерения морских глубин, двести пятьдесят пять измерений температуры в глубоководье, а также во время которого двести сорок раз были использованы траловые сети, удалось составить карту океана и его течений, пусть и не очень точную. В эту картину входят и тысячи ранее не исследованных морских видов.

Как следствие, была опровергнута так называемая теория бездны, сторонники которой считали, что на глубине больше пятисот пятидесяти метров в океане можно найти лишь мертвое дно, не населенное никакой жизнью. Но, как показала семья Боэтьюс, иногда происходят фантастические удачные совпадения, как, например, при измерениях, осуществленных еще 23 марта 1875 года. Неподалеку от тихоокеанского острова Гуам лотлинь, казалось, опускался бесконечно, достигнув дна лишь на глубине восьми тысяч ста метров. «Такое ощущение, что мы нашли вход в ад». Это место было названо глубиной Свайра, в честь Герберта Свайра, одного из членов экипажа на борту. Она относится к Марианской впадине – глубоководному океаническому желобу, в котором на глубине примерно одиннадцати тысяч метров находится самая глубокая точка нашей планеты.

Столь глубоко под водой царит вечная темнота, температура примерно на точке замерзания и давление – в тысячу раз превышающее давление над уровнем моря. Зона, начинающаяся глубже, чем шесть тысяч метров под водой, называется ультраабиссаль. Немецкое название Hadalzone напоминает о боге Аиде, древнегреческом боге подземного царства мертвых. Раньше считалось, что на такой глубине животные выжить не могут. Впрочем, при первом погружении измерительных приборов в «подводный ад» ученые, к своему удивлению, нашли некое существо, которое, как и многие другие, состояло из слизи и желе, чтобы приспособиться к морской среде обитания.

Рыба Hadal snailfish[16], или глубоководный морской слизень, несмотря на говорящее название, плавает достаточно быстро и в основном по кругу. Эта рыба относится к семейству липаровых, в котором существуют сотни видов морских слизней в разных цветовых оттенках. Многие из них обитают в глубоководных желобах. Вид Pseudoliparis swirei, тоже названный в честь одного из членов экипажа «Челленджера», обитает на глубине более восьми тысяч километров, в связи с чем его представители-рекордсмены относятся к самым