Жизнь в белых перчатках - Керри Махер

Мари хихикнула:

— Я просто так, Грейс. Просто прочла статью и думала, что тебе тоже будет интересно. Не расстраивайся. Если ты счастлива, то я и счастлива за тебя.

— Я счастлива, — сказала Грейс и почувствовала себя еще счастливей, обнаружив, что это действительно так.

Ее жизнь опять наполнилась возможностями, и она чувствовала, что за углом поджидает нечто восхитительное. Однако разговор с подругой заставил Грейс отдалиться от Олега и начать противиться его ухаживаниям. Даже когда он начал присылать цветы, она отказалась с ним поужинать, хоть и в полной мере наслаждалась его попытками привлечь к себе внимание (надо заметить, весьма затратными). Ее квартира напоминала теперь цветочный магазин. Как и Асмир несколько лет назад, Олег питал пристрастие к необычным букетам. Он прислал ярко-розовую орхидею с почти неприлично зеленой сердцевиной — стрелицию — и цветущую ветвь какого-то редкого сорта вишни прямиком из Южной Америки.

Потом, за несколько дней до прослушивания для «Сирано», Грейс проснулась с мерзкой простудой. Она перепробовала все: ежевечерние горячие ванны, какие-то лекарства с металлическим привкусом, обильное горячее питье с лимоном и медом, даже гнусную штуковину под названием «чайник для промывания носа», которую порекомендовал Дон. Пытаясь ею воспользоваться, Грейс неизменно начинала давиться и брызгать слюной, а из ноздрей текла гнусная вязкая жижа. Однако голос так и не пришел в норму к нужному сроку. К тому же с недосыпа она видела хуже, чем обычно. После прослушивания ей даже не перезвонили.

Неужели Бог наказывал ее за беспутное поведение? В ней вдруг взыграло католическое воспитание, заставив ее почувствовать себя безнадежной грешницей. Возможно ли, что Грейс не берут в бродвейские спектакли из-за того, как она распоряжалась собой в личной жизни? Но это же просто нелепо, мысленно возражала себе Грейс. Достаточно посмотреть на звезд Бродвея, половина которых — настоящие моральные банкроты! По сравнению с ними ее немногочисленные интрижки с женатыми мужчинами выглядят совершенно невинно. К тому же, в очередной раз сказала Грейс себе, когда она выйдет замуж, то ни за что не станет изменять. Тогда в чем же проблема? Почему бы просто не дать ей роль, будь она неладна?

Пока она пребывала в таком вот подавленном настроении, Олег — красивый, одинокий (хоть формально и нет), артистичный Олег — прислал ей еще одну тяжелую вазу с ароматными цветами, на этот раз присовокупив к ней забавный стишок: «Красная роза, синий василек, Грейс Келли, пожалуйста, дайте мне намек». Внизу он приписал: «Надеюсь, Вам лучше и вскоре мы сможем вместе поужинать». Грейс, согнувшись пополам, расхохоталась. Она смеялась, пока не закашлялась и ей не пришлось сесть. Честное слово, он ей нравился так сильно, как давно не нравился никто. И возможно, Бог с умыслом посылает ей этого мужчину вместо роли на Бродвее.

Она планировала действовать осторожно, ведь это не какие-нибудь шуры-муры на съемочной площадке. Олег — восходящая звезда в мире моды, и за каждым его движением внимательно следят и светские, и артистические круги Нью-Йорка. Да и она сама тоже набирает популярность, ведь рекламирующие «Могамбо» афиши с ее лицом висят повсюду, куда ни кинь взгляд. Нью-йоркские репортеры менее настырны, чем их голливудские собратья, но роман между модельером и кинозвездой непременно станет для них настоящим праздником души.

Итак, она согласилась отужинать с Олегом, но, наслаждаясь тем, что в кои-то веки у нее на руках все козыри, написала ему, что свидание придется отложить, пока ей не станет получше и не пройдет премьера «Могамбо».

А после этого Грейс оказалась перед самым замечательным выбором за всю свою карьеру, замечательным настолько, что не могла не заподозрить, что Бог не только простил ей все грехи, но и полностью одобряет ее действия.

Пташка Джей позвонил сказать, что ей предложили сразу две роли, между которыми придется выбирать, потому что съемки будут происходить одновременно. Первая — роль Эди Дойл в фильме «В порту», который снимает в Нью-Йорке лично Элиа Казан. На главную мужскую роль он взял Марлона Брандо. Второй вариант — Лиза Фермой (в паре с Джеймсом Стюартом) в триллере Хича под названием «Окно во двор». Хотя действие фильма и происходит в Нью-Йорке, снимать его планировалось на голливудской студии. Хич намеревался собрать самые большие в мире декорации, чтобы в точности воссоздать двор между двумя многоквартирными зданиями.

Предстояло принять непростое решение. Пытаясь определиться, она не могла ни есть, ни спать. Полагаться на сердце в данном случае было нельзя: оно начинало биться быстрее при мысли о каждом фильме.

Она советовалась со всеми — с Доном, Ритой, Сэнди, Жозефиной, Джуди, Джеем, Мари и даже с Пегги, пока та жарила для своей семьи свиные отбивные на другом конце провода. Голоса разделились точнехонько пятьдесят на пятьдесят. Сказать по правде, Джей и Сэнди отказались голосовать, предложив выбрать ту роль, которая сильнее в ней отзывается. Вначале понять это было невозможно, поэтому Грейс принялась читать и перечитывать сценарии, постепенно ощущая все большую близость с Лизой Фермой.

Это ее удивило. Без сомнения, предложи ей Джей такой выбор год назад, она в мгновение ока остановилась бы на «В порту». Даже думать не пришлось бы. В конце концов, ведь сценарий был написан по успешной бродвейской постановке, а съемки давали возможность поучиться у легендарного Элии Казана. К тому же играть предстояло девушку из среды рабочего класса, так непохожую на саму Грейс.

Однако эта роль была куда меньше роли Лизы Фермой. Когда она читала сценарий Хича, то отчетливо слышала собственный голос, произносящий реплики Лизы. Это пришло само по себе. И хотя сыграть Эди было бы непросто и именно поэтому интересно, Грейс толком не видела себя в этой роли, плюс могла предсказать, что герой Марлона полностью затмит ее героиню. Если она собирается выбрать роль, которая пойдет на пользу ее дальнейшей карьере, нужно остановиться на предложении Хичкока. Она уже почти приняла решение, когда режиссер сам позвонил ей, окончательно склонив чашу весов в свою пользу. Низкий голос Хича донесся до нее через всю страну:

— Это твоя роль, Грейс. Никому, кроме тебя, ее не сыграть. Я знаю, у тебя предложение от Элии, слова против него не скажу, потому что не испытываю к его таланту ничего, кроме уважения. Но ты и есть Лиза Фермон.

Все, включая Джея и Сэнди, были довольны, когда она взяла роль в «Окне во двор». Казалось, до сих пор они сидели,