11 звезд Таганки - Михаил Александрович Захарчук

Спасибо! Величайшее Вам спасибо! Стимулируя себя, своё творчество, даже бытовую жизнь дневниками, как наркоман «колесами», Вы и таким как я, рядовым читателям, доставили великолепное, временами на уровне того же кайфа, удовольствие. Может быть, я менее Вас экзальтирован, наверняка, у Вас и душевная структура тоньше (хотя я жену свою не раз упрекаю: не стучи дубиной по моей тонкой организации!), а, тем не менее, временами глаза мои туманились и комок к горлу подкатывался. И много, много таких мест в «Дневнике русского человека» провоцировали першение в глотке и туман в глазах. И зависть, признаюсь, часто возникала: вот-де, то же самое сам переживал-думал, а так написать не смог! Ещё раз спасибо! Да вот и сейчас пишу, а сам думаю, как и Вы: не наделать бы много ошибок, всё же большой человек читать будет…

Вы уж, ради Бога простите мне эту и дальнейшую многословность. Но, во-первых, эмоции во мне еще бродят, до сметаны, кислого молока, тем более творога они ещё далеки. А, во-вторых, мы с Вами как-никак знакомцы с далёкого 1978 года. Правда, виделись и общались спорадически. И тут мне никак не обойтись без хоть коротенькой, но ретроспективы.

Обучаясь в академии, я, тогда еще старший лейтенант, много сил и энергии потратил на то, чтобы хоть как-то внедриться в Таганку, из-за Володи Высоцкого, которого давно любил заочно. (Понимаю: есть другие слова, однако, мне важно сейчас Вам информацию донести). Своей цели я добился, когда сильно пригодился сначала театру. В то время над полутора тысячей финских стульев, предназначенных для строящегося нового здания, нависла угроза потери. И я организовал вывозку всего этого имущества, за валюту, естественно, купленного, в течение светового дня. Дупак, директор театра, меня поблагодарил, а Кислицкий, его заместитель, рассчитался со мной парой десятков билетов на дневные спектакли, и я, худо-бедно, расплатился «этой валютой» с людьми, которые организовали мне роту солдат. Билеты на спектакли Таганки тогда, помните, были даже покрепче забугорной валюты…

После такого подвига меня в театре многие зауважали. Валера Янклович стал даже нормально со мной разговаривать, изредка давал контрамарки (чаще ими меня всё же снабжала Зина Славина и её спектакли я смотрел десятки раз). Безродный Яков (тогда он крутил шашни с Шацкой, – а не плохая аллитерация?) просто уважительно со мной общался, а Венька Смехов так и подтрунивал надо мной.

И вообще в театре я поначалу общался со всеми, вплоть до вахтеров, с придыханием – грех заискивания, услужливости у меня в крови. Когда меня познакомили с Володей, я и ему пригодился – починил разморозившееся автономное отопление на строящейся в Пахре даче (на полу участке Воровского). Вам, наверное, не надо говорить, сколь я был тогда счастлив, часто и подолгу общаясь с Высоцким. Кстати, сделал интервью с Володей для газеты Сибирского военного округа «Советский воин». Второе интервью от для моей родной «На страже» было с Вами. А телефон Ваш опять же Володя дал, по памяти, между прочим:

– Пиши, – сказал, – 471-74-01. Скажешь: от меня. (Тот свой телефон Вы, наверняка помните?) И я при встрече с Вами сказал, кто за Вас слово замолвил. Правда, больших отношений, да даже таких, как с Володей, у нас с Вами не сложилось и сложиться не могло. Вам никаких моих услуг не требовалось, а личностью для интереса я не был тогда, вряд ли являюсь ею и теперь, но не обо мне, как вы понимаете, речь.

Дружил я с Семёном Владимировичем. Мы были с ним однополчанами: оба служили в Восках ПВО. Нас в разное время возил на служебной машине один и тот же водитель Виктор Волков. Семён круто поправил мою документальную повесть о своем великом сыне «Босая душа». К сожалению, опубликована она была только в киевском журнале «Радуга». Повестушка даже ниже среднего уровня, но военные страницы в жизни Володи лучше меня, пожалуй, никто не сделал. Конечно, обольщаюсь, как и всякий графоман…

Хорошо знаю я Люду Абрамову (вторая жена Высоцкого, мать его сыновей – М.З.). Очень в добрых отношениях с Толей Васильевым, Борей Хмельницким и Лёней Филатовым. Но по-настоящему дружеские связи у меня с Зиной Славиной. И вообще, скажу без хвастовства, но так ли иначе я знавал всех «кирпичей» – так Любимов, если помните, называл тех первых или почти первых (включая и Вас) артистов, с которыми он организовал и на ноги поставил театр. Теперь вам понятно, почему я с таким интересом читал Ваш роман-дневник? Да потому, что там нет практически ни одного неизвестного мне человека

Есть ещё один важный момент. На старости лет мне лично собственно беллетристика перестает быть интересной, даже если её сочиняет Габриэль Гарсиа Маркес, лучше которого никто на свете сегодня не сочиняет. А вот документалистика, да ещё такого крутого замеса, как Ваша, – я оторваться иной раз от неё был не в силах. Дневники вообще моя слабость. Сам давно их веду, правда, не так рьяно, как Вы, но всё же…

Впервые в жизни меня потрясли дневники Твардовского. Если не читали – рекомендую. Затем – нагибинские, документальная часть «Квадриги» Семёна Липкина, биографические сочинения Андрона Кончаловского (не «Низкие истины», где был херовый литзаписчик, а «Возвышающий обман»). Теперь – Ваши. И ещё раз за них спасибо! Но, дорогой Валерий Сергеевич, кому многое дано, с того и многое можно спрашивать. Простите, уж великодушно, но выскажу и я Вам некоторые замечания.

Прежде всего, удручает это надоедливое: «Среда, мой день. Самолёт. Воскресенье – отдай Богу». Существенно или лучше полностью убрать бы Вам все Ваше богоискательство. Это, впрочем, отдельная и очень непростая тема. Вкратце же можно сказать следующее. Сейчас вера в моде. Десятки тысяч бывших ортодоксов-коммунистов стали верующими вдруг, в одночасье. Всё это отдает дурным запахом, дурновкусицей, худшим видом совковщины. Ежели же Вы серьезно обращаетесь к Богу, а, судя по всему, так оно и есть, – делайте это без ретивого и потому пошловатого афиширования. Это же просто никуда не годится: «Господи! Дай мне силы от 19 до 22 часов». Вот Богу больше делать нечего, как следить за вашим вечерним расписанием.

Один «новый русский» услышал, как старуха в церкви молит Бога дать ей козу. Всунул ей 50 долларов со словами: «Не тревожь Бога по пустякам». Вот и Вы Его, Валерий Сергеевич, не трепите имя Господа всуе. Нехорошо это даже для меня неверующего, хотя бы мне и хотелось приобщиться к Его благодати. Не получается. У Вас получается, я этому на самом деле верю, но не талдычьте