Женские судьбы Гражданской войны - Михаил Михайлович Сухоруков

Свою военную судьбу она связала с боевыми рейдами ВКВФ. С боями флотилия дошла до Баку. Затем в иранском порту Энзели советские военные моряки собирали угнанные белогвардейцами корабли прежнего Каспийского флота.

Летом 1920 года боевые действия флотилии завершились. Приказом РВС Республики от 7 июня 1920 года «За освобождение Каспийского моря от белогвардейских банд и английских интервентов» Раскольникова наградили вторым орденом Красного Знамени.

А личный состав флотилии получил благодарность и премию – месячный оклад жалованья. С июня 1920 года Фёдор Фёдорович был назначен командующим Балтийским флотом. Он вместе с Ларисой, получившей назначение в политотдел флота, отправился в Петроград.

Однако на новую службу она не спешила. Не появилась она там и спустя полтора месяца. Её новые начальники обеспокоились поиском Ларисы Михайловны. Ответственный редактор литературно-издательской части подал рапорт начальнику политуправления о том, что приказом от июля 1920 года Л. М. Рейснер была назначена сотрудником-литератором, но по состоянию на середину сентября не приступила к работе.

Начальник политуправления наложил строгую резолюцию: «Запросить о причинах отсутствия и при их неуважит. – отчислить». Как на это отреагировала сама Лариса Михайловна, неизвестно. Надо отметить, что стремительный карьерный рост четы Раскольниковых и почти сказочные возможности пребывания в Петрограде в конечном счёте завершились громкой отставкой Раскольникова с поста командующего Балтийским флотом. Современники считали, что последовавший вскоре кронштадтский «мятеж» во многом был предопределен его бездействием на столь важном военном посту.

Жизнь на контрастах

Лариса Рейснер жила без оглядки, не опасаясь пересудов в обществе. Она считала себя выше всяких обсуждений за спиной. И круг общения она выбирала для себя интересный и комфортный. Она одинаково легко общалась с известными поэтами, важными начальниками, простыми матросами и красными командирами. У неё было удивительное качество сразу же становиться своей для людей, с которыми её сводила судьба.

В то же время, по воспоминаниям знавшего её более 10 лет писателя Льва Никулина, «она умела постоять за себя, на резкость ответить резкостью, даже больше, чем резкостью». Участвуя в боях на кораблях флотилии, она сохраняла хладнокровие в самых опасных ситуациях. Спокойно сидела где-нибудь на палубе, не мешая команде корабля и спокойно относясь к неформальной лексике военморов в горячке боя.

В ней удивительным образом уживались стремление к роскошной жизни и умение выживать в тяжёлых жизненных ситуациях. Вернувшись в июне 1920 года в полуголодный Петроград, она стала раздражать окружающих своим праздным видом и дорогими нарядами. Как супруга командующего Балтийским флотом, она стала устраивать пышные приемы в Адмиралтействе. Разъезжала по городу в автомобиле Морского штаба. Каталась верхом вместе с популярным поэтом Александром Блоком по ночному городу. По слухам, даже ванные из шампанского принимала. У многих её однопартийцев такая бравада и показное пренебрежение общественным мнением вызывали недоумение, а порой недовольство и открытое возмущение.

Она и раньше не отличалась большевистской скромностью и мало в чём себя ограничивала. Любила, по воспоминаниям военморов, покопаться в гардеробах брошенных поместий. В период пребывания на посту командующего флотилией Раскольников и его старший флаг-секретарь Лариса Рейснер располагались на бывшей императорской яхте «Межень». Пользовались царской утварью, устраивали там шикарные застолья и даже на войне жили в свое удовольствие. Лариса, не стесняясь, примеряла наряды расстрелянной императрицы.

Для себя она даже придумала особую формулу жизни и поведения, которая бы заранее оправдывала все её нескромные дела и нелицеприятные поступки. Свою роскошь и вседозволенность она объясняла тем, что волею судеб оказалась приближена к верхушке новой власти. «Мы строим новое государство. Мы нужны людям, – говорила она. – Наша деятельность созидательная, а потому было бы лицемерием отказывать себе в том, что всегда достается людям, стоящим у власти». Поэтому, когда в голодном Кронштадте красные военморы ели суп из селедочных хвостов, на квартире бывшего морского министра Лариса Рейснер встречала гостей за роскошно сервированным столом. Гостям прислуживали молодые люди в морской форме. Неслучайно в одном из своих писем Раскольникову Лариса Михайловна написала, что свои лучшие годы они прожили «по-королевски».

Но одновременно с этим она могла часами работать на коммунистическом субботнике. А потом в рваном ситцевом платье вытирать лицо мокрой рукой и вместе со всеми звонко и радостно смеяться. Могла, переодевшись крестьянкой, в грязной одежде пешком брести по лужам, выполняя секретное поручение в тылу врага. Или, пренебрегая смертельной опасностью, ринуться в самую гущу боя, чтобы подбодрить других бойцов. Такая она была в жизни. Такой её запомнили сослуживцы и современники.

Не задумывалась она и о политических последствиях своих поступков. Так, например, как судачили в партийных кругах тех лет, однажды она попросила мужа взять её на заседание Совнаркома, членом которого состоял Фёдор Раскольников. При этом сама нарядилась как на праздник. Была вызывающе красива, элегантна, благоухала дорогими духами. Завершали наряд модные в то время высокие красные ботинки. На фоне мужчин в потрепанных военных мундирах и поношенных костюмах она смотрелась блестящей аристократкой. Председательствовал на том заседании СНК Ленин. Вождь большевиков и глава Советского правительства в зале неоднократно косился на неё, постепенно раздражаясь, а затем, прервав заседание, потребовал вывести из зала всех посторонних. После этого вождь устроил разнос присутствовавшим наркомам и другим членам СНК. Впредь пускать на заседания Совнаркома посторонних было категорически запрещено. Правда, сам Раскольников при этом не пострадал, но, как говорится, впечатление о его легкомысленном поступке осталось.

4.4. Афганский период другой жизни

В январе 1921 года Раскольников после тяжёлого разговора с Лениным в связи с неблагополучным положением на Балтийском флоте подал в отставку со всех постов. Спустя несколько дней они вместе с Ларисой уехали на отдых к Черному морю. Впереди их ждала полная неопределенность в отношении будущего. Выручила случайная встреча на отдыхе с заместителем наркома иностранных дел Л. Караханом. В наркоминделе в ту пору была острая нехватка дипломатических кадров. Карахан и предложил Раскольникову поехать полномочным представителем РСФСР в соседний Афганистан. Не видя других перспектив, бывший мичман согласился стать советским послом, хотя и не имел опыта дипломатической работы. В ожидании окончательного решения время отдыха пролетело незаметно.

А в Кронштадте в это время вспыхнул мятеж моряков Балтийского флота. Через три дня после подавления вооружённого выступления военморов на заседании Оргбюро ЦК РКП(б) было принято решение об отправке бывшего командующего Балтийским флотом послом Советской России в Афганистан. Это была опала. Лариса отправилась вместе с мужем в «почётную ссылку». Путь был не близкий – до Кабула они добирались почти два месяца.

Возможно, здесь ещё и интрига с Троцким примешалась. Его интерес был