Малышка от отца жениха - Анна Лапина

А разве я могу? Могу обидеть больного ребёнка?

— Красавицы мои пришли, — произносит он и, оставив кружку на подоконнике, идёт к нам. — Воистину доброе утро!

Тянет руки к Эле, и та спокойно переходит к собственному отцу. Матвей её целует в щеку, а она пытается сделать то же самое, но борода мешает ей. Колет. Отчего малышка морщится, но не сдаётся. В итоге целует в уголок глаз.

— Деде, — обращается она к нему довольно. Показывает, что добилась своего. Хвастается.

— Это не деда, Эля, — исправляю её. — Это папа.

— Баба?

— Нет, папа.

— Мама?

— Нет, — улыбаюсь. — Па-па, — повторяю по слогам.

— Деде, — всё равно стоит она на своём и хохочет. Точно понимает, чего я от неё хочу, но вредничает.

— Маша, у нас с ней сегодня весь день впереди, — останавливает мою очередную попытку поправить её. — Я научу её меня правильно называть.

— Деде? — спрашивает она его, и он качает головой.

— Папа и только папа, — отвечает Матвей Эле и, взяв меня за руку, сажает на диванчик. Указывает на столик, где дымится чашка с кофе. — Я взял тебе заранее. Чтобы остыл немного. Знаю, что ты не любишь сильно горячий.

Сам же берёт свою кружку и переставляет её на журнальный столик передо мной. Вместе с Элей садится рядом, усаживая дочь между нами, но она всё равно к нему на колени забирается.

Конечно! У мамы-то нет бороды, за которую подёргать можно.

— Тебе спать не хочется? — спрашиваю его.

Хотя после такого безжалостного выдёргивания волосков из бороды, сомневаюсь, что спать хочется.

— Думаешь, я просто так кофе пью?

— Как ты доехал в таком состоянии? Не дай бог уснул бы за рулём, — ругаю его, как профессиональная супруга.

— Водителя вызывал, — успокаивает. — Он сейчас в зале тоже кофе пьёт и ждёт нас. Я принял решение, что мы все работаем до обеда, а после я отвожу вас к вам с Элей домой. Хочу поговорить с твоим отцом.

— На предмет?

— На предмет того, что виноват перед всеми вами, — разводит руками. Эля решает, что это сигнал “Пять”, и шлёпает своей маленькой лапкой по его огромной ладони. Веселится. — Хочу попросить благословения. Сделать тебе предложение и закончить всё плохое между нами. Дать тебе стабильность и уверенность в завтрашнем дне.

— А если папа не даст благословения? — бросаю, опуская мужчину с небес на землю.

Папа его даст, но не сразу. Ему нужно время, чтобы вновь доверить меня Воронцову.

И сегодняшняя ночь, когда папа не спал, это доказывает.

— Ну, тогда только я тебе дам стабильность и уверенность, — произносит Матвей. — В любом случае я не откажусь от вас с Элей.

— А как быть с Олегом?

В дверь кабинета Воронцова резко и громко стучат. Мгновенно встаю, словно боюсь чего-то. Точнее, кого-то. Жду, пока дверь откроется, и подтвердятся все мои самые ужасные мысли.

Сильный страх захлёстывает меня. Боюсь, что это Волков. Что он пришёл требовать ответы, которые я так и не подготовила.

Которые не могу ему дать, потому что стыдно! Потому что я трусиха!

Но нам везёт. Это лишь одна из официанток, вошедшая сказать, что меня просят к столику.

— Кто там? — интересуюсь у неё по дороге.

— Мужчина. Красивый. Импозантный. Приятный и не скандальный. Просто попросил позвать вас, — тараторит она, чувствуя моё волнение.

Новенькая, а уже влилась в коллектив настолько, что и не чувствуешь разницы.

— Что-то случилось? — пытаюсь выяснить причину.

Обычно меня зовут, только если что-то плохое, а если хорошее и хотят лишь поблагодарить, то это к поварам.

— Нет. Он сказал, что по личному вопросу, — отвечает она мне и указывает на нужный столик.

Застываю, взглянув в заданном направлении.

Олег

Смотрит на меня и ждёт, когда я подойду.

— Олег, — подхожу к столику Волкова, понимая, что разговора не избежать.

Он уже заметил меня. Взять и просто сбежать — будет глупо. Не оценит. К тому же папа учил принимать удар, а не бегать от него. Я долго не слушала его, но, кажется, пора. Время настало.

— Присядешь? — указывает рукой на стул напротив. — И не надо говорить, что нельзя. Мой отец владеет этим рестораном — я замолвлю за тебя словечко. Не уволят. Или это сделает моя сестра, — добавляет, широко улыбнувшись.

И отчего-то его улыбка расслабляет. Дарит чувство спокойствия и уверенность, что всё будет хорошо.

Он не злится на меня. Не кричит. Он шутит и улыбается, как обычно.

— Присяду, — опускаюсь на предложенное место, но всё равно избегаю его взгляда.

Стыдно безумно!

Чувствую себя ужасно! Мало того, что бросила его, ничего не объяснив, так теперь тайну одну знаю, которую обязана ему открыть.

Только прав Матвей. Как сказать человеку, который мечтает о ребёнке, что он у него есть? Что он у него прямо перед носом?

А ещё я считаю, что вначале нужно со Стефани поговорить. И лишь затем с Олегом. Стефани как-то должна подготовиться.

— До сих сложно от мысли, что Эля — моя сестра. Когда не думаешь об этом в таком ключе, жить как-то проще. Но как только понимаешь, что девочка, которую ты безумно любишь, не просто дочь твоей бывшей, а твоя сводная сестра… Некий шок.

— Я когда это поняла, тоже была в полном шоке, — признаюсь. — Я ведь тогда ещё думала, что ты родной сын Матвея.

— Я его родной! Просто не по крови.

— Прости…

— Мне не нравится эта делёжка на родных и не очень, — воспламеняется в одну секунду. — Родной тот, который рядом с тобой и который тебя поддерживал и мозги на место ставил. А кровный он или нет, разницы не имеет. Он был рядом всегда. Когда был нужен — я ему мог позвонить, и он помогал. Когда мама умерла, и тётка на меня забила, только отец остался. Он заслужил этот статус.

— А сейчас? Что-то изменилось между вами? — неловко интересуюсь.

— Немного. Но это как с водной гладью, когда в нее падает капля. Нужно время, чтобы гладь вновь стала тихой и спокойной, — хмыкает, философствуя.

— Олег, извини меня, — решаюсь наконец прервать своё молчание. — Извини, что ушла, не объяснив ничего. Просто я не знала, как сказать. Ты ведь любишь меня и…

— Маш, я не люблю тебя, — прерывает, словно ослабляя сильную хватку на моей шее. — Я любил мысль, что у меня будет большая семья. Дочь. Жена. Мне нравилось ощущать себя целым, — признаётся он, и по его взгляду я понимаю, что он говорит правду. — Вчера я видел вас с Элей в доме отца. Я не испытал к тебе того, что испытывает любящий мужчина. Мне