Голова дракона - Мануил Григорьевич Семёнов

Вероятно, еще много раз мы будем обращаться к творчеству Эмиля Яковлевича Кроткого, находя в нем стимулы к совершенствованию своей собственной повседневной сатирической работы. И вечно будет звучать в наших ушах и сердцах оставленный им завет:

Бойтесь кричащих: «Сатиру долой!»

Мусор всегда недоволен метлой.

РЕПОРТАЖ ИЗ ГЕРОЙСКОЙ БРИГАДЫ

Уважая эрудицию и опытность нашего квалифицированного читателя, я все же хочу предостеречь его от заблуждения. Ему не следует думать, что заголовок этой статьи — плод небогатой авторской фантазии. Нет, автор нисколько не фантазирует, он просто хочет точно отразить в заголовке суть статьи. А речь пойдет о бригаде, где всяк в нее входящий — герой. Все они герои, без исключения. И герои не в переносном, не в фигуральном, а в прямом смысле слова. Что официально подтверждено соответствующими указами. Так-то вот.

Правда, справедливости ради следует сказать, что бригада немногочисленна, в ней всего три человека. Но ведь в нашем разнообразном народном хозяйстве встречаются и такие. Они, например, особенно удобны для работы в лесу. Двое пилят деревья, третий обрубает сучья, и дело движется, срывов графика нет, ритмичность производства — налицо.

Однако если уточнять, то придется констатировать, что бригада, о которой я веду речь, трудится не в лесу, а в городской местности. Я имею в виду улицу Горького нашей столицы. Именно здесь, под самой крышей многоэтажного дома, расположен производственный участок бригады. Сюда бригадники приезжают ранним утром, включаясь в общий рабочий ритм города. И упорно трудятся до того самого момента, когда проплывает над московскими крышами звук символического вечернего гудка, а улицы надежно забивает будто сорвавшийся с цепи транспорт. Так происходит из года в год, изо дня в день. Лишь свято соблюдаются, как и на остальных производствах, выходные дни и календарные праздники. Все остальное время отдается напряженному труду.

Ну, а продукция? Она известна, как теперь принято писать, не только в нашей стране, а и далеко за ее пределами. И, также вполне в духе времени, эта продукция имеет особый бригадный знак качества. Когда-то этот знак воспринимался с недоумением, был непонятен, а теперь его знает каждый: Кукрыниксы.

Сказав «когда-то», я имел в виду то время, когда в Московском художественном училище — ВХУТЕМАСе — впервые объединились три молодых талантливых художника. И на страницах самодеятельного рукописного журнала училища появился новый автор со странной, труднопроизносимой фамилией. Именно здесь Кукрыниксы начали свой художественный путь.

О творчестве художников написано немало. «За шесть лет своей остроумной, веселой работы они отлично доказали и непрерывность своего роста и ценность своего творчества. Они очень талантливы…» Так сказал о Кукрыниксах Алексей Максимович Горький, сказал более сорока лет назад. Он советовал им не замыкаться в рамках литературных тем, лучше изучать политику дня, года, эпохи, почаще заглядывать в Европу, за все наши рубежи, обличать все, что прячется от гибели на мусорной почве прошлого, в облаках ядовитой и лживой пыли. Каждый, кто более или менее внимательно следит за работой коллектива Кукрыниксов, может без всякой натяжки сказать, что художники добросовестно выполнили все задания, полученные ими от великого пролетарского писателя.

Когда я думаю о работе Кукрыниксов, мне почему-то всегда вспоминается война. В грозные для всех нас годы, когда над Родиной нависла смертельная опасность, Кукрыниксы отдали все свои сбережения на приобретение танка. Могучий «КВ», построенный на деньги художников-сатириков, вероятно, нанес немалый урон врагу. Но нет сомнения в том, что опустошительный урон вражескому стану нанесли и карикатуры Кукрыниксов, их разящая сатира военных лет! Вспомните, с какой силой сарказма и убийственной иронии изображали художники Гитлера, Геринга, Гиммлера, Геббельса, Муссолини, Хорти, Антонеску — шайку кровавых палачей. И надо было обладать убежденностью, несгибаемой верой в правоту народного дела, чтобы изо дня в день клеймить фашистских бонз, у ног которых в ту пору лежала порабощенная Европа!

Художники крепко запомнили горьковские слова о том, что «никогда еще враг не был так смешон, как наш враг», и в полной мере использовали оружие смеха для борьбы с фашистскими варварами. Свою ненависть и презрение к врагу они передавали тысячам и тысячам бойцов, и те начинали глубже понимать, что не так страшен черт, как его малюют в священных книгах, но он действительно жалок и смешон, когда его малюют Кукрыниксы…

Удар Кукрыниксов беспощаден, и потому так боятся их острого, неотразимого пера наши враги. Полистаем подшивки «Правды», комплекты «Крокодила», раскроем листы монографий и альбомов. Сколько по-снайперски точно пораженных мишеней, сколько блистательных попаданий в самое «яблочко»! И какая удивительно глубокая, психологически оправданная трактовка состояния «героя» карикатуры, сколь остроумна ее композиция при кажущейся незамысловатости и простоте! Это мастерство. А бросающаяся в глаза скупость изобразительных средств, умение сказать многое в мелких, казалось бы, второстепенных деталях? Это — тоже мастерство.

В самом начале рассказа об этой бригаде я не случайно упомянул о повале леса. Там действительно удобно действовать втроем. А уместен ли такой бригадный метод в художественном творчестве? Любой искусствовед даст на этот вопрос отрицательный ответ. Но ведь Кукрыниксы-то существуют! Хотя, может быть, и там, в творческой мастерской на улице Горького, введено четкое разделение труда, как на лесной делянке? Один придумывает тему карикатуры, второй рисует, третий дает к ней подпись… Но так может рассуждать лишь человек, очень и очень далекий от того, что называется творчеством, и представляющий его «рабочий» процесс слишком уж примитивно. Каждый профессиональный художник, в том числе и художник-карикатурист, не может сказать вам, что́ у него рождается сначала, что́ потом. Это всегда бывает по-разному. Иногда весь замысел будущего рисунка возникает целиком, иногда одна, и притом не самая важная, его деталь или подробность. Процесс художественного мышления неразрывен, его нельзя разложить по полочкам. И потому-то уникальны, неповторимы Кукрыниксы, что воедино слились их три художественных мысли и три манеры. Три стиля породили один — своеобразный и неповторимый!

Они всегда вместе. Рисунок считается готовым, если он прошел через восприятие трех, если к нему прикоснулись три руки. Когда Кукрыниксы высказывают какое-нибудь мнение по художественным проблемам, это значит, что они сообщают мнение всех трех художников. Если кто-нибудь из них вдруг заболеет, работа прекращается. А уж коли Кукрыниксы в строю, то в строю находятся все трое. Строго поровну делят они обиды и огорчения, удачи и радости тоже приходятся на троих.

Иногда, впрочем, действует в бригаде и разделение труда.

Вспоминается по-особенному жаркий июльский день 1967 года. Какое-то неотложное дело привело меня к Кукрыниксам, и я заехал в их мастерскую на улице Горького. Встретила меня