О Христе по-другому. Подлинный смысл Страстей Христовых - Франсуа Брюн

было видение о Падении ангелов. Она была им настолько потрясена, что взмолилась: «Господи, никогда больше не показывай мне такого!» Шла ли речь о видении в образах или просто об умном видении? Всегда остается ощущение, что здесь мы сталкиваемся с подтверждением духовного события, очень таинственного, но крайне важного[190].

Натуцца Эволо, которую я самолично дважды встречал в Италии, в Паравати, передавала сообщения, которые она получала от своего Ангела-хранителя. Сама она понимала литературный итальянский, хотя говорить могла только на диалекте и не умела ни читать, ни писать, не могла даже определить время по часам, в чем сама признавалась. Люди приезжали к ней со всего мира с просьбами о помощи, часто касающимися их здоровья. Каждый говорил на своем языке, но ее Ангел-хранитель всегда четко предупреждал ее, что именно нужно сказать, и она честно повторяла его слова. Иногда Ангел-хранитель переводил ей на итальянский то, что просили у нее люди. Она видела также Ангелов-хранителей тех, кто обращался к ней за помощью. «Я вижу их в виде десятилетних детей, без крыльев, не так, как их рисуют, но как детей, парящих над землей, полных света, очень красивых и всегда дающих правильные советы. У каждого из нас рядом есть свой Ангел-хранитель. Но я не у всех их вижу, у некоторых вижу, а у некоторых нет. Конечно, вижу только у живых, а не у умерших. Ангелы нашептывают столько всего доброго живущим. Они стоят справа от человека, а у священников слева. Сколько раз, когда священники были в штатском, я понимала, что это священник, по тому, что ангел-хранитель был слева». Она видела и других ангелов, без крыльев, в белых или голубых одеждах, очень красивых телесно, сияющих, со светлыми, длинными и вьющимися волосами, которым на вид было лет двадцать[191].

Но не воображайте, что ангелы вообще всегда выглядят именно так, как их видела Натуцца. Они являлись ей именно в том виде, в каком она нам их описала. Другим же они являлись в других обличьях. Дети в Фатиме были поражены сиянием Ангела, возвестившего им появление Девы Марии: «Мы видели, как повисла в воздухе над деревьями фигура, похожая на снежную статую, которую солнечные лучи, видимо, делали прозрачной… Это был отрок 14 или 15 лет, белее снега, на солнце прозрачный как кристалл и очень красивый». Так рассказывала Луция по просьбе своего епископа в 1937 году[192]. Этот ангел предстал перед детьми как «ангел мира» и в то же время как «ангел Португалии»[193].

Мехтильда Таллер, член Ассоциации Сен Луи-Мари Гриньон из Монфора, в пятилетнем возрасте отказалась от всех видов человеческой любви, поскольку удостоилась «видения» своего «архангела». «Бог приставил его к ней не только ангелом-хранителем, но и специальным вожатым». Уточним, однако, сразу, что позднее она все-таки вышла замуж и создала семью, по совету своего духовника. Она различала ангелов по типам их деятельности и узнавала их по одеждам: «У ангелов-хранителей существуют разные степени. Одни из них пылают рвением, другие более спокойны, хочется сказать, более „сдержаны“: это ангелы, которым выпало сопровождать тех, кто страдает. Их одежды красноватых тонов; они носят на голове что-то вроде узкой короны или диадемы. Другие ангелы-хранители одеты в белое, у них жизнерадостный вид, и они носят великолепный пояс. На голове у них драгоценная корона. У детей ангелы-хранители столь добры и заботливы, что это трудно описать. У них голубые одежды, отделанный жемчугом пояс. На голове венок из благоухающих роз, никогда не увядающих»[194].

Я вас избавлю от описаний архангелов Михаила, Гавриила и Рафаила, и от классификации разных родов деятельности Властей, Сил, Начал и Господств… При этом, я не сомневаюсь в точности таких описаний. Она сообщила нам именно то, что сама видела. У меня нет оснований в этом сомневаться. Я верю также и в реальность ангельского мира, в то, что ангелы посланы нам с определенной миссией, что между ними распределены конкретные задачи и у них существует иерархия. Но при этом я не верю, что в мире ином ангелы шастают с коронами на головах! Мы находим здесь все ту же проблему интерпретации видений мистиков, как и при их описаниях Чистилища или Ада, а порой даже и Страстей Христовых. Каждый из этих святых мистиков честен и искренен, и при всем при этом их видения никогда не согласуются друг с другом. От этого не теряет своей верности утверждение, что ангелы существуют, что они вмешиваются в наши жизни, чтобы помочь нам духовно возрастать к Богу. Правда, представляется, что они скорее похожи на шары света, а другие формы принимают только ради нас. Хотя, может быть, и шары света — это тоже лишь первичное проявление формы, для нашего удобства.

И знаменитая рождественская «звезда», которая привела волхвов к Вифлеему, возможно, тоже была лишь формой, принятой ангелом. По крайней мере, именно так воспринимали ее первые христиане, и рядом с этим смешными кажутся все потуги астрономов воссоздать звездное небо той эпохи и вычислить, какие созвездия проходили тогда по небосклону с Востока на Запад, чтобы потом резко поменять направление и двинуться с Севера на Юг. Я, к тому же, и не понимаю, как одна звезда или созвездие могли бы разместиться ровнехонько «над местом, где был Младенец» (Мф 2: 9). Но верно и то, что, если мы хотим обесценить какой-либо текст, не стоит пытаться найти то, что могло бы его упрочить. Жак Дюкесн, блестящий журналист, прошерстив множество работ всевозможных экзегетов и богословов о поклонении волхвов, так подытожил основную линию мысли в них: «Главы Евангелий от Матфея и от Луки о Рождестве сегодня большинство специалистов считают просто поэтическим предисловием. И если мы правильно поняли Шарля Перро, профессора Парижского католического института, чьи книги вроде бы не вызывают у религиозных авторитетов недоуменно нахмуренных бровей, то как раз эти страницы у Матфея оказались позднейшей вставкой, отсутствующей в первоначальном варианте текста»[195].

У меня нет на этот счет никаких иллюзий: всё и дальше будет все так же, по-прежнему не будут замечать комментариев раннехристианских богословов и экзегетов, что позволит современникам с уверенностью заявлять, что и весь рассказ о поклонении волхвов — всего лишь легенда среди прочих легенд. Я не стану здесь цитировать древние тексты на греческом, сирийском или армянском языках, написанные до VI века, не буду снова и снова представлять иконографические документы, подтверждающие, что я ничего не выдумываю. Я уже сделал все это в своих книгах «Расслышать