Проклятие прабабки. Книга 1 - Анна Чернышева

— Ну а ты сама? Что будешь делать со своим женатиком? — поинтересовался мой задумчивый спутник.

— Я не знаю, — честно призналась я. — Я, на самом деле, не думала о замужестве так рано. Понимаешь, я же не специально его там уводила, соблазняла. Он сам первый подкатил, признался в любви, красиво ухаживал. Мало ли что там у него с женой! Я в их отношения не лезу, но не просто же так он ходит налево. Поэтому её жизнь меня не касается. Рома взрослый человек и волен делать, что хочется. В том числе любить, выбирать себе женщину, и всё такое…

— Какой ты всё ещё ребёнок, — вздохнул Дима. — И как мало ты знаешь мужиков. Многие гуляют не потому, что с женой всё плохо. А потому что им хочется разнообразить жизнь. Натура такая, понимаешь, у бабников. И они в страшном сне боятся представит развод и вот это всё. Ты — как мороженое, которое они купили на набережной, хотя дома в морозилке лежит целый килограмм. Просто дома пломбир, а тут — манго с шоколадной крошкой. Но когда килограмм из морозилки кончится, он купит в супермаркете ту же упаковку пломбира, а не манго. Понимаешь?

— Дим, ну нельзя же всех под одну гребёнку! — меня обидела его фраза про «ребёнка» и я надулась. — А сколько историй про то, что мужики находят свою настоящую любовь, разводятся с нелюбимой женой и создают прочную семью до самой смерти с новой женщиной? Тут речь не о бабниках, а о судьбе человека!

— Не спорю. Но, мне кажется, твой ухажёр не из таких. Он просто развлекается, а ты тратишь свою красоту и молодость для его удовольствия. Самой не обидно?

Разговор перестал приносить мне удовольствие. С Димой было легко и приятно, но также просто и невозмутимо он резал свою правду-матку прямо мне в лицо.

— Я не знаю, Дим. Мне не нравится эта тема, давай закроем? Я не готова обсуждать Рому, потому что я его, во-первых, люблю, а во-вторых, потому что ты не прав. Но доказывать я это тебе не буду, сам всё увидишь.

Я надула губки и отвернулась. И не заметила, как подкравшийся Дима схватил меня за талию поволок к берегу речки-вонючки. Недолго думая, он столкнул меня в воду и остался на берегу, наблюдая, как я погружаюсь с головой в мутную жижу.

Отплёвываясь и задыхаясь от негодования, я вынырнула на поверхность и увидела Димину голову рядом со своей. Он смеялся:

— Я решил сам искупаться, чтобы ты не могла меня столкнуть, — расхохотался он и начал брызгать мне в лицо.

Вода и вправду была тёплой и я спокойно нащупала ногами дно. Глядя, как он по-мальчишечьи веселится и дурачится, я невольно рассмеялась. На него нельзя было долго злиться. Мы плескались в реке, как школьники, и мне было невероятно хорошо на душе. Я давно так искренне не веселилась.

Глядя на Диму, подумала, что в нём есть что-то такое, что не видно снаружи. Какая-то глубина и простота. Мог ли он стать моим мужчиной? Я невольно вспомнила Рому и попробовала представить на его месте лохматого, мокрого Димку, который прямо сейчас вынырнул на поверхность. Нет, не получалось. Он классный, интересный, с ним легко. Но сердце не заходится при взгляде на него. Нет химии, нет того, что заставляет трепетать кончики пальцев на ногах. А жаль…

Я оглянулась, чтобы посмотреть, как далеко уже я заплыла от берега, и вдруг поняла, что мир неуловимо изменился. Краски стали блеклыми. Такими желтовато-коричневыми, как на старых фотографиях. Берег был пуст — на нём не было ни наших с Димой вещей и одежды, ни прибрежных кустов. Желтоватый песок подбирался прямо к корням сосен. Наступила полная тишина. Краем глаза я уловила какое-то движение и повернула голову влево.

По пояс в воде стояла молодая девушка с распущенными волосами и смотрела вперёд, мимо меня. Волосы её были распущены и облепляли мокрые плечи. Она была одета в белую сорочку, от её кожи шёл пар. Она вдруг перекрестилась и смело шагнула в воду, погрузившись в неё с головой.

— Неееет! — закричала я и морок развеялся. Воздух вновь наполнился красками пением птиц. Я увидела, как ко мне плывёт Дима, рассекая воду мощными взмахами рук. Его озабоченное лицо появилось перед моими глазами до того, как я захлопнула рот и крик прекратился.

— Что случилось?

— Я опять видела её, — пробормотала я. — Кажется, она собиралась утопиться. Или утопилась…

Дима подплыл ко мне и обнял. Без лишних слов.

— Тебя сильно пугают эти видения?

— До этого момента нет. Ну, разве что момент, когда я… то есть другая Таня, выпала из окна. Это было страшно.

Дима по-прежнему прижимал меня к себе, и мне стало неловко. Я высвободилась из кольца его рук и посмотрела в лицо.

— Понимаешь, страшно не само видение. Мне страшно, что всё это правда и всё это было на самом деле… Пусть и много лет назад. А еще… — я перевела дух и опустила глаза на Димину голую грудь. — Мне страшно от того, что я могу оказаться какой-нибудь ведьмой.

Наступила тишина. Я боялась поднять глаза на Диму, а он молчал. Наконец, я решилась взглянуть ему в лицо и увидела, что он улыбается. И нисколечко не боится.

— Ну, даже если ты ведьма, то не какая-нибудь, а молодая и красивая, — он снова приобнял меня за талию и прижал к себе. — И наверняка добрая.

— Ты не понимаешь! — я не поддалась на флирт и восстановила между нами дистанцию, отплыв на безопасное расстояние. — Я всерьёз начинаю верить, что родовое проклятие существует, и есть ещё кое-что помимо нашего мира. И всё это очень реально! И пугает меня. И пока я с этим не разберусь, я не смогу думать ни о чём другом.

— Ладно, ладно, намёк понят, — Дима поднял руки вверх в жесте смирения и поплыл к берегу. — Пошли домой, я проголодался. Не бойся, ухаживать за тобой не буду. Только если чертей отгонять, и то, если ты сама не справишься.

Я улыбнулась и поплыла за ним к берегу. На сердце теплилась благодарность Диме за то, что он с таким уважением отнёсся к моим чувствам. А ещё где-то внутри поселился